Гадюка на бархате (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия". Страница 51

— Неужели? И у вас есть приказ императора на этот счёт?

— Нет, но…

— А если нет — то просто позвольте Гончим заниматься их делом. Своё, кстати, Грифонья Стража выполняет то ли слишком хорошо, то ли из рук вон плохо — потому что я не знаю, стоит ли считать недавнюю смену мидландского монарха вашим успехом или провалом.

Бренн наградил Габриэля сердитым взглядом, но тут же нашёлся с ответом:

— Не думайте, что это долго будет сходить вам с рук! Здесь не Эллиана, где кардиналы командуют армиями и управляют городами. Здесь — империя! Мы чтим Создателя и Двоих, но дело Церкви — заботиться о наших душах, а не лезть в мирские дела!

— Какая пылкая речь, браво, — Габриэль пару раз хлопнул в ладоши, и в повисшей мрачной тишине этот звук разнёсся не хуже звона соборного колокола. — Вы и вправду хотите поговорить о вере и том, что должна делать Церковь, господин Бренн? Это всегда можно устроить в Чёрной Крепости, не сомневайтесь. Вот только, боюсь, если вы начнёте этот разговор ещё раз, то закончить его по своей воле уже не сможете.

— Вы угрожаете мне, человеку императора?!

— Вовсе нет. Всего лишь рассуждаю… о вере, как и полагается смиренному служителю Троих. Как хорошо, когда каждый рассуждает о том, о чём ему и пристало, не так ли, господин Бренн?

— Так, ваше высокопреосвященство, — похоже, попасть в руки дознавателей Гончих Бренн всё же опасался. Или же решил, что лучше будет действовать, а не сыпать пустыми угрозами.

Уже во дворе Чёрной Крепости Габриэля нагнал слуга в ливрее императорского двора и, после положенных приветствий, сообщил кардиналу:

— Его величество Карл приказывает вам прибыть во дворец.

— Но я же был там утром, на Императорском Совете…

— Теперь его величество желает, чтобы вы явились к нему для личной беседы.

«Что ещё могло прийти ему в голову?.. Всё-таки Рихо был прав — ну очень противный сопляк!»

Во всяком случае, Габриэль был рад добраться до своего экипажа — там наконец-то можно было немного расслабиться в одиночестве, не удерживая на лице ледяную маску. Мягкое, обитое фиолетовым бархатом сиденье и мерное покачивание неторопливо двигавшейся кареты так и располагали к тому, чтобы задремать, но Габриэль с раздражением прогнал мысль об этом.

…Заседание Императорского Совета сегодня утром проходило, по мнению Габриэля, на редкость вяло и нудно. Второй день высшие чины Мидланда обсуждали лерийское восстание и до сих пор не приняли какого-то внятного решения на этот счёт.

Вчера они хотя бы выслушали донесение гонца, прибывшего из охваченной бунтом Наллиеры и оказавшегося молодым магом Света. Тот поведал, в числе прочего, любопытную деталь — на стороне восставших тоже сражались чародеи — как Светлые, так и стихийники. И это не могло не встревожить имперских сановников, так как среди возможных объяснений этого факта одно пугало больше другого.

Если поддержавшие бунтовщиков маги всё-таки были мидландскими, это само по себе было угрожающим. До сих пор люди Ковена предпочитали держаться в стороне от политики, а идея о том, что Светлые могут выступить против власти императора, казалась немыслимой.

Но случись так, что убивавшие имперских солдат десятками чародеи прибыли из-за пределов Мидланда, это сулило бы не меньшие беды, главной из которых была возможность войны с Лутецией. Полуостров был вечным камнем преткновения интересов империи и королевства… и всё же пока было трудно поверить в то, что Лутеция решилась поддержать почти обречённое на провал восстание. Если только она сама его не организовала.

Вызванный сегодня в императорский дворец лутецийский посланник вполне успешно отнекивался, заявляя, что о магах ничего не слышал, а ситуацией в Лерии очень обеспокоен. Едва он покинул зал, в котором собрались члены Совета, Карл громко заявил:

— Я бы с удовольствием приказал Светлым телепатам допросить его. Сдаётся мне, эта увёртливая сволочь не говорит всего, что знает о лерийских событиях!

— Вы, конечно же, шутите, ваше величество?

Чего Габриэль не ожидал — это того, что возражать Карлу примется Маркус Неллер, особенно после стычки с императором на достопамятном заседании Генштаба. Но сейчас Неллер не собирался отмалчиваться.

— Потому что если это было сказано всерьёз, то… Клянусь милостью Троих, только войны с Лутецией нам и не хватало, если учесть восстание и чёртов Север!

— Не ваше дело рассуждать о политике, генерал, — огрызнулся Карл, но Неллера неожиданно поддержал Мориц Вильбек:

— Ваше величество, на сей раз вам стоило бы прислушаться к генералу Неллеру. Мы — цивилизованное государство, и не можем поступить так с дипломатом. Допрос с применением магии приравнивается к пыткам, не забывайте об этом!

Габриэль усмехнулся про себя, слушая последовавшие за этим оправдания Карла. Похоже, для окружающих становился очевидным тот факт, что молодой Вельф не слишком-то хорошо справляется с обязанностями монарха. Это было, в общем-то, не так уж и удивительно — ведь Карла никогда не готовили к роли наследника престола, даже запасного — в качестве последнего выступал его старший брат Максимилиан. Но тот два года назад погиб на охоте.

…Размышлять о недавнем Совете и о том, что могло снова понадобиться венценосному сопляку было куда проще, чем вспоминать о напоенных ядом словах жрицы. Там, в Чёрной Крепости, Габриэля словно ударили наотмашь. Было трудно, ужасно трудно сохранять внешнее спокойствие, когда от гнева и боли перехватывало горло… Трудно, но возможно — значит, и хватит об этом. Шайла была его ошибкой и умерла именно поэтому. А сейчас нужно думать о том, как не допустить новых промахов.

***

Это место казалось похожим на подземную пещеру, вот только своды её выглядели столь высокими, что оставляли ощущение простора и лёгкости, а не страха перед огромной массой камня, застывшей над головой. Здесь не было темно, но тусклый свет, мягко окутывавший всё, не слишком-то походил на тот, что дают солнце, свечи или даже холодные лунные лучи.

Едва ли не половину всего подземелья занимал водоём с гладкой, как стекло, водой. И как раз водопад у одной из стен пещеры заставил Рихо подумать о том, что место это вряд ли принадлежит миру живых. Слегка искрящиеся в бледном свете мощные водяные струи низвергались в иссиня-чёрное озеро абсолютно беззвучно, ничуть не тревожа поверхность воды рябью или брызгами.

«Значит, я всё же умер, — пронеслось в голове у воина Церкви, который осторожно подошёл к кромке тёмных вод. Все эмоции сейчас казались какими-то приглушёнными, вместо горя или ярости Рихо ощущал лишь всё сильнее охватывавшую его апатию. — А глупо вышло-то… Я уверен был, что сумею гадину эту чёрную удержать, но она до того сильная оказалась, стерва!.. Наверное, зачарованная, хотя, чёрт его знает, что за твари водятся в Закатных Землях. И ребята наши… Сели в лужу, ничего не скажешь — заковать девку — заковали, а обыскать — зачем оно надо?.. Надеюсь, Штайн с Габриэлем устроят им выволочку — так ведь можно не только змею, а и что похуже проглядеть!.. Габриэль… Прости, я тебя подвёл всё-таки. Бросил. Надеюсь только, мы теперь ещё долго не свидимся…»

Шорох за спиной был лёгким, едва уловимым, но инстинкты Рихо, как оказалось, неплохо работали даже в этом странном месте. Воин Церкви мгновенно развернулся на каблуках в сторону звука, удивлённый тем, что на ногах у него оказались привычные чёрные сапоги и — ещё больше — тем, что потянувшаяся к поясу ладонь действительно нащупала там рукоять меча.

Когда же Рихо разглядел, кто именно шёл к нему из дальнего конца пещеры, у него не осталось ровно никаких сомнений по поводу собственной смерти. Женщина, сейчас неторопливо шагавшая по каменному полу и ласково улыбавшаяся Рихо, была абсолютно точно мертва уже несколько лет. Он сам копал для неё могилу во влажной земле буйно разросшегося сада позади обветшалого особняка.

***

Уже почти у самого императорского кабинета кардинала остановил Вильгельм Эццонен. Габриэль невольно подумал, что популярность, которую он сам так неожиданно обрёл у тех, кто вообще-то должен был защищать императора вместо Гончих, начинает надоедать.