Далия. Проклятая мечтой (СИ) - Гром Александра. Страница 2

Я внимательно слушаю брата, но с трудом понимаю смысл слов, которые он произносит.

— Довольна? — усмехаясь, спрашивает он.

Довольна? Он сам придумал все эти ужасные обороты, якобы написанные в письме? Меня пригласили?!

— Я… — Все слова где-то потерялись.

— Ты через два дня отправляешься на собеседование, — с расстановкой произносит братец, и на его лице появляется ослепительная улыбка.

Только бы не завизжать от радости! Не могу удержаться и хлопаю в ладоши, а потом и вовсе бросаюсь на шею Давиду. Он легко меня подхватывает и кружит. Мы вместе смеемся.

— Ты выиграл, — вклинивается в наше веселое сумасшествие голос Велы.

— Выиграл? — О чем это она?

— Да, ты права. — Давид аккуратно ставит меня на пол.

— Мы поспорили, будешь ли ты вопить от радости. Я делала ставку на голосовое сопровождение проявления чувств, — поясняет она.

— Как же твоя интуиция? — удивляюсь я.

— Должна же она когда-нибудь отдыхать, — философски замечает Вела и поворачивается к Давиду, — я хочу есть. Далия после перехода, скорее всего, тоже.

— Это такой намек? — улыбается Давид.

— Нет, это такая просьба, — Вела одаривает моего брата не менее лучистой улыбкой. — Я минут пятнадцать пробуду наверху. Мне нужно сделать кое-что очень срочное и архиважное.

Веселость слетает с лица Давида после загадочной фразы супруги. Более того, брат выглядит растерянным. Это неожиданно. Я вспомнить не могу, когда в последний раз видела его таким!

Тем временем Вела поднимается по лестнице на второй этаж, и Давиду ничего не остается, как заняться гостьей, то есть мной.

— Идем, я сейчас что-нибудь придумаю нам на ужин, — он обнимает меня за плечи и увлекает в столовую.

— Как отдохнули? — интересуюсь у брата по пути на кухню.

— Отлично! — он вновь улыбается.

— Чем занимались?

Задав вопрос, тут же понимаю, насколько он глупый и бестактный, но Давида он вовсе не смущает.

— По вечерам ездили на концерты. В остальное время гуляли, плавали. Пару раз выбирались в ресторан. Учили английский, — перечисляет брат их занятия.

Последний пункт вызывает у меня непонимание.

— Ты же его знаешь? Если мне не изменяет память, изначально тебя хотели отправить именно в Англию, и первым ты выучил этот язык.

Мы добираемся до кухни. Я сажусь за стол, а Давид знакомится с содержимым холодильного шкафа.

— Да, с памятью у тебя все в порядке. — Он выкладывает на стол масленку, разные овощи и сыр. — Вела решила с моей помощью подучить этот язык.

— Зачем? Она что-то видела?

Давид снимает с одной из полок банку с мукой. По-моему, он собирается делать тесто. Кто бы мне раньше о таком рассказал — не поверила. Всегда считала, что мой брат и кухня несовместимы!

— Нет. Говорит, что прежде чем приступить к изучению речи проклятых, хочет поставить точку в этом деле.

— А к чему ей понимать проклятых?

Давид отвлекается от нарезки масла и смотрит на меня.

— Далия, я не знаю.

— Разве она с тобой не делится своими видениями?

Брат вздыхает и возвращается к прерванному занятию.

— Что-то рассказывает, что-то — нет. Тут уж как совет распорядится, — усмехается он.

Я обдумываю его слова.

— Если бы ты состоял в нем, этих проблем не было бы, — осторожно говорю я.

— Но я не состою в совете, и нет никаких проблем, — Давид довольно резко отвечает на мое высказывание, что дает мне повод усомниться в искренности его последних слов.

— Тебе же предлагали…

Меня перебивает Вела, совершенно внезапно возникшая в дверях комнаты:

— Шеф, что у нас будет на ужин?

Невероятно, я даже не слышала ее шагов!

— Что-то вроде пиццы, только тесто песочное, — сдержанно отвечает Давид на заданный вопрос.

Подруга внимательно смотрит на моего брата, почти сразу же на ее лице появляется шаловливое выражение. Она подкрадывается к нему со спины, обнимает за талию и утыкается, как мне кажется, чуть ниже лопатки.

— Золотые ручки! — слышится ее невнятное бормотание. — Маг и волшебник!

Она продолжает нести какую-то ерунду, по большей части заглушаемую тканью рубашки Давида. Не знаю, какие изменения произошли у брата в магическом плане, но этот ласковый лепет оказывает на него действительно волшебное влияние. Он расслабляется, светлеет лицом и улыбается.

Добившись поставленной цели, Вела показывается из-за его спины.

— Мы тебя после ужина проводим до Станции, — сообщает она мне.

— Зачем? Ты же холод не любишь!

— Мне на почту письмо отнести нужно. Ну, и вообще, прогулка — это здорово! А лицо я каким-нибудь кремом намажу, — отмахивается Вела.

— А мы успеем? — выражаю я свои сомнения.

— Конечно, — уверенно говорит она.

До дома родителей я добираюсь на такси. Погода разгулялась не на шутку: снег валит густо и огромными хлопьями. Стоя на крыльце, тщательно стряхиваю со своей одежды сугробы. Внезапно дверь открывается, и моему взору предстает обеспокоенный Саир.

— Госпожа Далия, что же вы так долго?

— От снега избавляюсь, чтобы вам потом меньше работы было. — Волнение мужчины вызывает улыбку.

Закончив с одеждой, я захожу в дом. Саир притворяет за мной дверь.

— Я спускался по лестнице и заметил, что подъехала машина. Увидел, как вы выбираетесь из нее, а в дом все никак не зайдете, — объясняет он.

— Спасибо за заботу, — искренне благодарю мужчину. — А где мои родители?

— Здесь, — раздается голос отца.

Папа стоит на втором этаже, опершись о перила лестницы.

— Ты где пропадала, гулена? Мама уже второй успокоительный отвар себе готовит.

— Я была у Давида.

— Далия! — А вот и мамочка выбегает из кухни на мой голос.

— Мне прислали ответ из Королевской библиотеки, — выпаливаю на одном дыхании прежде, чем родительница успевает собраться с мыслями и завести подготовленную заранее тираду.

— Когда собеседование? — интересуется папа.

Сюрприза не получилось.

— Через два дня.

— О! Милая, ты все-таки своего добилась! — растроганно говорит мама и обнимает меня.

— Ну, пока она получила только приглашение на собеседование. Хотя, если учесть, что подобного никто из мельвов не удостаивался уже…

— Розман, перестань занудствовать, прошу тебя! — обрывает отца мамочка.

— Телия, я не занудствую, я вспоминаю статистику. Если опираться на нее, то выходит, что нашей дочери действительно выпала возможность поработать у эльфов.

— Я с этого и начала, между прочим.

С умилением наблюдаю за перебранкой родителей. Если папа прав, а он всегда прав, то совсем скоро я буду скучать по этим сценам. Первое время мне будет нечасто выпадать возможность выбраться в Ямель.

Собеседование назначено на одиннадцать часов. До этого времени мне необходимо успеть совершить несколько путешествий, одно из них — между мирами. Похоже на сумасшествие, но по сравнению с двумя минувшими днями это сущие мелочи.

— Мы с отцом желаем тебе удачи, — напутствует мама, в сотый раз за утро обнимая меня. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы мы тебя проводили хотя бы до Дома зеркал?

— Нет, мам. Я сама справлюсь, — уверенно отвечаю на предложение и аккуратно пытаюсь разорвать объятья, которые затягиваются. — Все, я должна идти. Машина приехала.

Мамочка нехотя меня отпускает. Кивнув напоследок папе, я выхожу на улицу. По пути до автомобиля я спиной чувствую взгляд мамы и с трудом удерживаюсь от желания посмотреть в окна отчего дома.

Водитель останавливается возле Дома зеркал и любезно помогает мне выйти из машины. За этот галантный жест я его искренне благодарю: не очень-то удобно самостоятельно выбираться на скользкую от наледи дорогу. Расплатившись, направляюсь к кованым воротам, за ними виднеется подъездная аллея и сам Дом. С каждым шагом сердце стучит все громче.