Леди чародейка (СИ) - Герцен Кармаль. Страница 94

Надеюсь, Дайана простит меня за эти слова, но утрата еще больше сблизила нас с Алистером. Мы заботились друг о друге, оберегали друг друга, чтобы не причинить большей боли. Мы поняли, как важно ценить каждый миг, проведенный вместе, как дороги милые сердцу моменты вроде поцелуя перед сном, неспешных разговоров за чашкой кофе или бокалом вина, пробуждения в объятьях друг друга... Впервые разделив на двоих одно утро, я проснулась счастливой и умиротворенной.

Мне не хватало только одного – чтобы Дайана была жива.

А она... она сдержала свое слово. Благодаря нашей связи, я чувствовала ее всюду – в шепоте ветра, в шелесте листьев, в каплях воды. Я видела ее лицо в лике луны.

Дайана была этим миром.

Магией усмиряя водную стихию, я погружалась в воды озера, не тонула и могла не дышать. Я не могла, увы, лишь говорить, но я была рядом с Дайаной, была ей самой. Я видела Альгардес ее глазами: взмывала в высь белокрылой птицей и стремительно – да так, что захватывало дух – опускалась вниз. Наблюдала за Кедгером – городом, ставшим мне домом – с высоты, наслаждаясь ощущением стремительного полета.

В следующий раз Дайана представала передо мной в облике неведомого зверька. Мир казался огромным и пугающим, пушистое серенькое пузо щекотала трава. Через мгновение, едва я успевала осознать, где нахожусь и кем являюсь, Дайана пускалась в бега, да так быстро, что все мелькало у меня перед глазами. Я была и мелкой ушастой крошкой-зайцем, и горделивым гепардом, которого Дайана заставляла бежать так быстро, что окружающий мир сливался в цветное пятно.

Конечно, я скучала по Ордалону – хотя и прожила там всего несколько недель. Но я по-прежнему, при желании, могла перемещаться в родной мир – просто зеркала в особняке семьи Морэ вели теперь не в Ордалон, а в Альгардес.

Узы, связавшие нас с Дайаной, подарили мне новые ощущения и новые краски, и позволили мне увидеть Альгардес... понять его, став его частью. Наш новообретенный дом оказался на редкость занимательным. Здесь действовали совершенно иные законы. Мир оказался плоским и круглым, как монета. У Края мира возвышалась стена непроницаемой тьмы, куда, по словам жителей Альгардеса, уходили души умерших. Для живых находиться там было невероятно опасно – любой, кто уходил во тьму, никогда больше в свет не возвращался.

Глазами огромной птицы с черным оперением и алым клювом я увидела летающий замок королевы-богини Иллирэ – единой богини Альгардеса. Его жители рассказали мне об ее дочерях, управляющих погодой – королевах Зима, Весна, Осень и Лето. Я успела увидеть только двух последних – они правили Альгардесом попеременно, каждый месяц друг друга сменяя.

Мне не довелось увидеть королеву Зиму – как поговаривали, очень высокую белокожую красавицу в платье со шлейфом и короткой шубке из снега. Не довелось пока увидеть и Весну – легкомысленную рыжую прелестницу с улыбкой на лице и копной кудрявых волос.

Многим нравилась королева Лето – черноволосая, черноглазая, с карамельной кожей. Босая, в легком платье, манящая своей жемчужной улыбкой, она была стремительной, как горная лань, а ее смех был подобен журчанию ручья. Там, где она ступала, плавился песок. И все же мне больше нравилась королева Осень: тонкие черты лица, горделивая осанка, длинные каштановые волосы. Она шла, и за ее спиной с деревьев слетала листва, из зеленой превращаясь в золотую и багряную.

Под управлением правящей королевы погода была во всем мире едина: от Края Мира до самой его Сердцевины – земель близ Сердца Альгардеса. Негде нельзя было спрятаться от жары, которую так любила миниатюрная королева Лето. И если шел дождь – любимая причуда капризной Осень, то он шел всюду, и бедным магам-стихийникам приходилось прилагать все усилия, чтобы защитить родной мир от угрозы потопа.

Два месяца спокойствия заставили поверить, что самое страшное уже позади. Чародеи и чародейки Круга считали, что Сердце Альгардеса погасло лишь оттого, что за тысячи или сотни тысяч лет иссяк Истинный Дар, который кто-то могущественный вдохнул в Сердце Мира.

Они ошибались.

У жителей Альгардеса не было предсказательницы, которая могла бы предупредить о грозящей всему миру опасности – до того, как его Сердце потухло. Те, кто проснулись, когда Дайана зажгла Сердце Мира своей душой, помнили лишь предзнаменования катастрофы, которая и привела к гибели мира: сумасшедшее смешение погоды, ослабевшая магия, от которой вдруг остались буквально крохи.

Никому из нас не пришло в голову допытываться до истинной причины, погрузившей Альгардес в снежно-пепельный сон… пока Джиневра не нарисовала картину. На ней я, похолодев, узнала погасшее Сердце Мира, каким видела его лишь несколько недель назад. Задыхаясь от тревожных предчувствий, я обратилась к Оракулу. Понимая, как важны две такие разные ясновидицы для нашего нового мира, Чародеи Круга перенесли в Альгардес целый кусок Ордалона – Оазис с таинственной исчезающей башней. Даже подумать страшно, каких усилий им это стоило. И там, в этом средоточии странной звездной магии, Оракул прочитала ответ на мой вопрос по небесным светилам, рассыпанным по ночному полотну.

Во дворце богини-королевы Иллирэ творилось неладное: после пробуждения Альгардеса сама Иллирэ... не проснулась. Оказалось, что еще до того, как в Ордалоне началась война с Исполинами, в Альгардесе королеве Осени надоело делить свое правление с сестрами, и она заявила о своем праве на трон. Она напала на королеву-мать. Иллирэ не ожидала предательства от собственной дочери, поэтому погрузить ее в беспробудный сон оказалось несложной задачей.

Враждовать в одиночку с тремя бессмертными сестрами – затея, обреченная на провал, потому Осень объединилась с Весной. Королева Зима и королева Лето, позабыв о разногласиях, объединились тоже. Война четырех настолько могущественных полубогинь медленно убивала Альгардес: желая дать достойный отпор противнице, каждая из них собирала магию со всего мира. Не подозревали ли они, или в пылу битвы попросту не придавали этому значения, но магия Сердца Мира понемногу иссякала. И настал тот час, когда оно погасло совсем.

Истинным Даром Дайана воскресила этот мир, но перемирие сестер длилось недолго. Когда настала пора Осени уступить правление Зиме, она отказалась отдавать трон. Вот только теперь Весна, поняв свою прошлую ошибку, не встала с ней плечом к плечу.

Услышав долгий рассказ Оракула, я со всей отчетливостью осознала: упрямицы-полубогини не сдадутся просто так. Не согласятся на перемирие только ради безопасности своего народа. Даже зная, что битва уничтожит Сердце Мира вновь, бороться королевы не перестанут. А единственная, кто может положить конец войне – богиня Иллирэ, спит крепким сном, и пробудиться не может.

Похороненная под белым пеплом война королев со дня на день могла вспыхнуть с новой силой.

Мы ошиблись. Мы выбрали не тот мир.

Глава двадцать пятая. Последний шанс на спасение

Несмотря ни на что, я до последнего надеялась, что все обойдется. Что война королев обойдет нас стороной – или же и вовсе не начнется. Но мои надежды оказались напрасны.

Погода сошла с ума: жаркий день, в течение которого даже в тени находиться было невыносимо, сменялся пургой, когда снег засыпал землю сугробами в человеческий рост. Когда ярилась Осень, в Альгардесе бушевала буря, сметающая все на своем пути. Когда злилась королева Зима, на мир обрушивался град размером с перепелиное яйцо. Солнечные лучи оставляли ожоги, а жуткая вьюга причиняла боль, кидая в лицо осколки.

Людям приходилось хоронить близких и родных, пока королевы играли в свои бессмертные игры. Переждав погодное безумие, чародеи – среди которых, конечно же, была и я, принимались собирать растерзанный Альгардес как огромных размеров паззл.

Поразительно – особенно в свете истории с изгнанием Джиневры из Хрустальных Земель, – но отчасти ситуацию спасали именно жрицы Фираэль во главе с Таланией Браон. Едва переселившись в Альгардес, жрицы создали подобие Хрустальных Земель, которые, особо не мудрствуя, так и назвали. Разумеется, неизменным осталась и Грань – хрустальный барьер, который отгораживал маленькое царство последователей Фираэль от остальных жителей Альгардеса и Ордалона.