Сказания Фелидии. Воины павшего феникса (СИ) - Маркелова Марина. Страница 43

— Азея, что это?! — разбуженный и перепуганный грохотом Гаспер подбежал и потянул женщину за юбку.

Она не ответила, да и не смогла бы — над головой, опасно низко промчался еще один снаряд, начертил дугу и рухнул где-то ближе к центру города.

Гаспер закричал, Азея схватила его и затолкала обратно в дом. На пути зацепила корзину, в которой ничего не понимающий младенец разлепил щелочки глаз и разразился скрипучим плачем.

Эльда по-прежнему оставалась без сознания. От разрывающих воздух страшных звуков, она вздрагивала, постанывала, но сознание к ней не возвращалось.

«Надо спрятаться, — пришла Азее заблудившаяся мысль, — если мы не можем покинуть дом, надо укрыться где-нибудь. Уйти в подпол… Наверное, это самое надежное место. Лишь бы туда не сунулись. А камни… Боги, пока мы еще живы, пусть они перестанут лететь».

Но катапульты упрямо продолжали засыпать город смертоносными снарядами. Они падали рядом, крушили и ломали. Где-то из не потушенного очага вылез огонь, попробовал развалины на вкус и жадно принялся пожирать и оборачивать в пепел все, что попадало на его красно-рыжие языки. Заполыхал пожар. Остановить его было некому, потому беспрепятственно он отправился в путешествие по городу — от дома к дому, с дерева на дерево.

Черный, дым пожарищ пробрался к Азее, защекотал в носу. Она вскинула голову, и уже не страх, а ужас, издеваясь, затеребил ее нутро. Огонь нельзя было умолить.

В какую-то секунду Азее показалось, что все они просто умерли, но не поняли этого, потому что ни Нура, ни какое-либо другое божество не пришло, чтобы сопроводить их в загробный мир. И она, и Эльда, и даже ни в чем не повинные дети вдруг оказались в мрачном царстве мертвых, где без суда их приговорили к вечным, самым страшным мучениям.

Эта мысль проглотила Азею, окончательно лишила ее сил и стремления бороться. Она ждала уже самого ужасного, когда выбитая входная дверь отлетела к стене, и в дом ввалилось лохматое, грязное, забрызганное и пропитавшееся насквозь ни то своей, ни то чужой кровью существо, отдаленно напоминающее человека. Покачиваясь, придерживаясь рукой за стену, оно сделало несколько шагов к Азее. Волосатая рука с закатанным рукавом потянулась к женщине, другая сжимала рукоять оголенного меча, что скреб острием по полу.

Азея вскрикнула. От ужаса, от радости, от неожиданности, не веря собственным глазам. Припасенный для защиты кухонный нож со звоном упал и отскочил под кровать.

— Линвард, — прошептала она, едва не теряя сознания от бьющего в голову внезапного счастья, — Линвард, ты пришел.

ЭПИЗОД VI

Живая…

Осознание пришло к Линварду не сразу. Он прижимал к избитой груди Азею, а сам, словно спросонья, не понимал этого. После прорыва штурмующих войск он жил в запоздавшем настоящем, не смея ни оглянуться в прошлое, ни заглянуть в будущее.

— Азея, — наконец понял он.

— Ты жив, — прошептала она. — Линвард, ты вернулся. Слава Богам, ты жив. Я так ждала…

— Что вы здесь делаете? Вы должны были уйти…

— Линвард, мы бы так и сделали, если бы смогли! Но…

Ее рассказ был недолгим. Путая слова, но, не отдаляясь от истины, Азея спешно рассказала мужу все: о родах, о немощи Эльды, о страшных камнях, падающих с неба. Линвард слушал ее, понимая через силу. Больная голова отчаянно сопротивлялась, но память постепенно возвращалась. Он вспоминал, как закоулками, выбирая короткую дорогу, бежал от стен города к дому, уничтожая на пути всех, кто только мог бы ему помешать. Он видел, с каким зверством расправлялись с защитниками Аборна озлобившиеся сопротивлением воины.

Линвард смог пробиться, но оставаться в доме дольше было нельзя. Линвард схватил Азею в охапку, прижал к груди, едва не задушив. Он не мог позволить ей погибнуть. Кто угодно, хоть весь Аборн, но его Азея должна была выжить. Он всегда думал, что бессмысленно повторять то, что очевидно, что о том, что любишь надо не говорить, а показывать, но сейчас затараторил, боясь не успеть высказать всего:

— Азея, какая же ты у меня замечательная. Самая лучшая, единственная, дорогая. За что мне было дано такое счастье — быть твоим мужем? Не знаю, но ты одна, никто больше мне не нужен. Азея, люблю тебя, любил и буду любить. Ты должна уйти… Сейчас же немедленно…

— Я? Я должна уйти? Я никуда не пойду без тебя, без Эльды.

Она попятилась, отказываясь верить смыслу сказанных Линвардом слов, покачала ошарашенно головой.

— Я не хочу, — воскликнула она, — я устала, Линвард! Когда, наконец, это безумие закончится?!

— Азея, дорогая моя, — принялся требовать, Линвард, — ты должна уйти, должна спастись. Не думай обо мне, знай только — что бы ни произошло, я всегда буду тебя любить. Одну… Никакая женщина тебя мне не заменит.

— Линвард, я не могу тебя потерять. Ты все, что у меня осталось. Пожалуйста, Линвард…

— Я не хочу тебе врать, — резко ответил он. — . Будь это не единственным выходом, я бы не говорил такого. Забирай детей и уходи. Беги переулками — воины идут сначала по большим улицам. Избегай любых встреч. Со всех ног, Азея…

Линвард сжал ее плечи и затряс. Хотел достучаться. Азея покорилась… Это единственное, что ей осталось.

— Ты выживешь, — сглотнула страх Азея,? ты должен, Линвард. Я уйду сейчас, но ты должен выжить…

И поперхнулась эмоциями. Линвард крепко поцеловал ее, в последний раз. Выживет? Кто знает. Но точно сделает все возможное.

— Гаспер! — позвал он, отпустив Азею. — Гаспер, быстро, иди сюда!

Мальчик, боязливо выглянул из-за угла, подозрительно оглядел странного человека, в котором с трудом угадывался друг семьи, и, признав, осторожно приблизился. Линвард присел рядом, заглянул мальчику в лицо и строго, беспрекословно заговорил:

— Гаспер, ты мужчина. Я хочу, чтобы ты сейчас взял брата и Азею и ушел с ними из дома. Ты должен постоять за них, Гаспер. Забудь о страхах, забудь обо всем. Вы должны добраться до храма и укрыться в его подземельях. Ты понял меня? Пришло время доказать, что ты — сын воина. Вот, возьми, — Линвард вытащил из-за пояса длинный кинжал в ножнах и вложил его в детские руки. — Он принадлежал твоему отцу. Теперь он твой. Бей врагов, Гаспер. Не сомневаясь. Помни, от твоей смелости зависит многое. Жизни, Гаспер. Понял меня?

Гаспер не смог возразить решительному тону взрослого мужчины, как бы ни был страшен смысл его слов. Он покорно сжал в руках кинжал Аллера, а Линвард, между тем, взял корзину с угомонившимся младенцем, сунул ее в руки Азеи, взглянул на жену в последний раз.

— Довольно прощаний, — сказал он последнее, — уходите через задний двор и бегите. Азея… помни, ничего не забывай.

И не дожидаясь очередных слов, больно хватавших за душу, бесцеремонно вытолкнул из комнаты жену и ребенка, захлопнул за ними дверь и, оказавшись в тишине, подошел к постели Эльды.

— Эльда! — позвал тихонько, не надеясь, что она услышит, но женщина приоткрыла глаза и попыталась улыбнуться.

— Линвард. Ты вернулся. Это хорошо. Азея тебя так ждала.

— Я знаю. Ты только не волнуйся.

— Где она? — от Эльды, даже нездоровой, ничего не могло укрыться. — Она ушла?

— Да, Азея ушла, — Линвард потерялся в мыслях, но Эльда сама вывела его на дальнейший разговор.

— Мои дети у нее?

— Да, они вместе. Все вместе. Они спрячутся, а потом, когда все закончится, вы снова увидитесь.

— Не обманывай, Линвард, — Эльда печально вздохнула, — ведь это — конец? Я рада, что мои дети с Азеей. Она защитит их. Я спокойна. Прошу тебя, иди тоже. Мне уже не помочь. Я освобождаю тебя от клятвы, иди.

— Нет, подруга, ты явно не в себе, — раздраженно воскликнул Линвард,? знаешь что, ты давай, расслабься, попробуй снова уснуть. Сон — первый лекарь! А я послежу, чтобы тебе никто не мешал.

— Жаль, — веки Эльды снова сомкнулись, а голова отклонилась в сторону, — жаль, что нет Аллера. Хотелось бы, чтобы Рида… он увидел.

И замолчала, провалившись в очередное беспамятство. Линвард поправил ей одеяло, поднялся и вышел на улицу, сел у порога прямо на землю. Совсем близко раздавались крики наступающих противников, и они усиливались. Линвард усмехнулся, покачал головой, умиляясь чему-то, не знаю чему.