Жрица богини Маар (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна. Страница 47

— Уже неплохо, — почти честно ответила я. — Можно мы обождем с этим полчасика? Нам с сестрой нужно срочно поговорить.

Лекарь переглянулся с Гаримой. Сестра кивнула.

— Разумеется, — согласился он.

Когда за лекарем закрылась дверь, а Гарима перебралась с моей постели на стул, я заметила жреца. Он казался виноватым и взгляда в глаза избегал.

— Вы очень помогли мне, господин Тимек, — заверила я. — Я очень вам признательна!

Он поднял голову и, увидев мою искренность, вздохнул с облегчением.

— Нужно немедленно написать принцу Торонку, чтобы не ездил в Арнис и не принимал у себя даркези, — заявила я, повернувшись к Гариме. Она удивилась, молча ждала объяснений.

— Его отравят. Сделают так, что будет похоже на болезнь сердца, — продолжила я.

— Может, так и есть? Больное сердце? — осторожно предположила сестра.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, — я была совершенно уверена в своей правоте. — Точно, нет. Он здоровый мужчина. Ему всего сорок два. Он никогда прежде не жаловался на сердце. А те люди, сановники даркези, они вели себя очень подозрительно. Я знаю, что они его отравили. Я просто знаю.

— Хорошо. Я немедленно уведомлю Императора. Он предупредит принца, — пообещала Гарима.

— И у меня еще одна просьба, — я смутилась, хотя чувствовала, что поступаю правильно.

— Какая? — подбодрила меня сестра, ласково улыбнулась.

— Попроси принца Торонка от моего имени, чтобы сказал, наконец, жене, что любит ее, — пробормотала я. — Она ждет этого признания десять лет.

Гарима тихо рассмеялась:

— Хорошо, попрошу.

— Спасибо, — я сердечно поблагодарила, отгоняя навязчивое воспоминание о целующей меня… принца женщине. От этих мыслей бросило в жар, чтобы как-то скрыть неловкость, я поменяла тему.

— Что это были за травы? Они точно были не тарийские, — вопрос прозвучал строго и требовательно.

— Верно, — бледный жрец слегка замялся, но лукавить не стал. — Это сарехские травы, северные. Как и ритуал управляемого сна.

— Сарехские? — насторожилась Гарима.

— Меня научил этому один ныне покойный друг, — поспешно объяснял господин Тимек.

Он считал себя виноватым, потому что утаил природу ритуала и сделал это сознательно. Я отчетливо ощущала, что раньше жрец опасался, мы откажемся, узнав о сарехских травах.

— Для сарехских священнослужителей такое в порядке вещей.

— Зачем они это делают? — допытывалась Гарима.

— Так они показывают силу своих богов, но чаще лечат душевные раны, — пожал плечами господин Тимек. — Помогают вспомнить любимых, но ушедших. Отпустить прошлое, что ли…

— Интересно, — задумчиво нахмурилась сестра, привычным движением потянулась к сережке.

— Вы не могли бы описать все сарехские ритуалы, которые знаете? — попросила я. — Особенно указать травы, которые используются. Мы были бы очень признательны.

— В качестве благодарности я приму только рассказ о том, зачем сиятельным госпожам понадобились подобные сведения, — озорно усмехнулся пожилой мужчина.

— Мы считаем, что какая-то сарехская трава виновата в погроме, — встретившись взглядом с господином Тимеком, ответила сестра. — Очень уж подозрительным было пиво, с которого все началось.

— Вот даже как? — поразился жрец.

Он задумался, поглаживая бороду. Взгляд стал пустым, удивленно приподнятая бровь и поджатые губы придавали лицу скептическое выражение. Молчание затянулось, и Гарима осторожно кашлянула. Мужчина встрепенулся, стараясь скрыть неловкость, коротко улыбнулся.

— Простите, я отвлекся. Разумеется, все известные мне травы и ритуалы я опишу, — сказал он таким тоном, словно это было будничное дело, из-за которого не стоило и переживать. — Но вот что меня смущает. Погром начался в сарехской таверне. Знай хозяин, что в пиво что-то подмешано, не стал бы его подавать. Ведь то, что его заведение полностью разрушено, — совершенно ожидаемый, предсказуемый итог. По-другому и быть не могло!

— Это пиво явно не от обычного поставщика, — подхватила я. — Иначе трактирщик мог подать его и через месяц! К тому времени напряженность между даркези и сарехами уже пошла бы на убыль.

— Верно, я об этом и говорю, — обрадовался поддержке господин Тимек.

— Значит, нужно определить траву и выяснить, откуда у трактирщика пиво, — подытожила Гарима. — Это наверняка кто-то, кому он доверяет…

Она хмурилась, теребила сережку, потом решительно встала:

— Но этим будем заниматься завтра. На сегодня мне волнений хватило. Тебя должен осмотреть лекарь, — она подошла ко мне, поцеловала в лоб. — Постарайся потом поспать. Я сейчас же поеду к Императору, расскажу о будущем покушении на принца Торонка. Надеюсь, мы не опоздаем с предупреждением… А вас, господин Тимек, я очень прошу сделать записи о ритуалах. Это очень важно. Чем скорей у нас будут эти сведения, тем лучше.

— Конечно, — жрец несколько раз мелко кивнул, — я понимаю. От этого зависят судьбы общин.

— Я бы не стала так преуменьшать, — грустно покачала головой Гарима. — От этого зависит судьба Империи.

Мужчина недоуменно нахмурился, и сестра пояснила:

— Убийство семьи посла. Погром. Покушение на принца Торонка. Все это — шаги к войне с сарехами и даркези. Именно ее мы пытаемся предотвратить.

ГЛАВА 21

— Ну что, ваш сон «не об убийстве» оказался сном об убийстве? — с издевкой спросила Абира за завтраком.

— Ты была права, — ответила Гарима. Она выглядела уставшей, сонной, часто позевывала.

— И кто наш убитый? Кому теперь будем проводить ритуал? — Передающая смотрела на меня настороженно, натянутая улыбка выдавала волнение.

— Надеюсь, что не будет ни убийства, ни ритуала, — глядя сестре в глаза, спокойно ответила я. — Надеюсь, получится предотвратить.

— Предотвратить? — красивые брови удивленно изогнулись. Абира сложила руки на груди. В позе чувствовались раздражение и вызов. — Ты ведь видишь сны об уже свершившихся преступлениях. Что же ты можешь предотвратить?

— Ты права, — миролюбиво сказала я. — Обычно я вижу сны о прошлом. Но не в этот раз.

Абира повернулась к Гариме и спросила требовательно, с той особой интонацией, присущей капризным детям:

— Что все это значит?

Доверенная вздохнула, изобразила благожелательную улыбку.

— Сегодня я полночи объясняла Императору, что дары жриц отличаются не только символами браслетов, но и силой. Напоминала о моей предшественнице, в совершенстве владевшей даром, способной предвидеть, умеющей вызывать эти видения осознанно. Не предполагала, что утром придется возвращаться к этой теме, — она устало провела рукой по глазам, потерла переносицу, легко прокашлялась и заговорила твердо, не терпящим возражений тоном. — Абира, сестра. Ты знаешь, что у Лаиссы сильный дар. Его мощь проявилась сейчас по-новому. Лаисса может предвидеть будущее. В дальнейшем ее способности будут только развиваться. На твоей обычной жизни это никак не скажется.

— Кроме того, что вы, две сильные жрицы, будете сами по себе, а я сама по себе.

Абире не удалось скрыть досаду, губы дрожали, а в глазах блестели слезы обиды. Ревность, которой сестра отравляла собственную жизнь, поражала. Ведь Абира сама отдалялась от нас с Гаримой, не хотела ни в чем участвовать. И все же мне было жаль сестру.

— Это не так! — выпалила я.

Абира бросила короткий взгляд на меня, поджала губы и вновь посмотрела в глаза Гариме. Передающая хотела разговаривать с ней, а не со мной. Это было ясно, как день.

— Ты неверно понимаешь ситуацию, — жестко ответила Доверенная. — Да, мы с Лаиссой проводим много времени вдвоем. Но мы тебя никогда не гнали и не отталкивали. Ты сама не стремишься к общению.

— Будто я не понимаю, что при мне вы не обсуждаете то, что без меня. Вечные секреты! — срывающимся голосом возразила Абира.

— Неправда, — резко обрубила Гарима. — Если ты не хочешь вникать и говорить на некоторые темы, не значит, что мы от тебя что-то утаиваем.