Любовь на обломках мира (СИ) - Лаврентьева Оксана. Страница 21

Барт замолчал, с тоской глядя в окно. А Мария просто не смогла произнести ничего вразумительного. Ведь его рассказ перевернул всю её жизнь с ног на голову. Как всем, а особенно её родителям, удалось это скрыть от неё? Как целое поколение оказалось в полном неведении?

И тут у неё вспыхнула мысль, от которой она буквально задохнулась от злости:

— Видимо, не все пережили эти времена, испытывая глубокий ужас. Многие даже сумели разбогатеть, воспользовавшись услугами колдунов и магов. Например, как мой отец.

Это была последняя фраза, прозвучавшая в карете. Оставшуюся дорогу они ехали в полном молчании.

Но зато уже через полчаса Мария забыла обо всём на свете. Ведь она даже представить себе не могла, какие в Обломках города! Они ходили по Баггейнбургу и Мария только успевала крутить головой, опасаясь пропустить самое интересное. Всё казалось ей каким-то нереальным, словно все времена сошлись воедино! А прохожие! Барт буквально тащил её за руку, так как она старалась рассмотреть поближе наиболее странных и чудных людей (скорее, существ).

— Барт, кто это такие? Это же не люди? Да? — громко спросила у колдуна Мария и показала на одного такого чудика пальцем.

— Мышка! Это же неприлично! Не забывайся. И не надо так таращиться на баггейнов, им это совсем не нравится.

— А кто это такие? Ладно, на баггейнов я не буду так смотреть, если они этого не любят. Но сначала объясни, что они из себя представляют.

— Вон, видишь, того худого страшненького м-м… старичка, с зеленоватой кожей и заострёнными ушами? — лёгким кивком головы Барт указал ей на странного человека, который ей напомнил Добби — домашнего эльфа семьи Малфоев. — Это и есть баггейн, то есть оборотень с очень скверным характером. В этих местах в основном только они и живут, отсюда и название города — Баггейнбург. Вон тот и тот, это тоже баггейны, хотя они совсем не похожи друг на друга.

— Не похожи? Да это совсем разные существа! Как же мне определить, где баггейн, а где нет?!

— В общем, ты права. Это практически невозможно, так как они могут принимать любое обличие. И узнать баггейна можно только по вытянутым ушам и лошадиным копытам.

— Короче, как я поняла, здесь чуть ли не каждый второй баггейн. И, от греха подальше, лучше вообще ни на кого не таращиться.

— Умница! — весело откликнулся Барт и неожиданно подхватил её на руки. Затем зарылся лицом в её распущенные волосы и шутливо укусил в шею.

— Барт! Ты с ума сошёл? — возмутилась Мария, чувствуя, как горячая возбуждающая волна окатила её с головы до пят.

— А вдруг я не Барт, а вдруг это баггейн в моём обличии? — словно ребёнку, устрашающим голосом пробасил ей колдун.

— Ага, как же… Баггейны всего лишь оборотни, а не придурки.

Глава 16

Марии пришлось приложить немало усилий, чтобы подлизаться к Барту. Сначала он её, конечно, пристыдил и обозвал неблагодарной ветреной девчонкой, для которой элементарное уважение и субординация — пустой звук.

После его пылкой речи, она себя таковой и почувствовала. Во всяком случае, она уже горячо пожалела, что назвала колдуна придурком. Но она же сделала это в шутку! Кто виноват, что у него нет чувства юмора?!

Искоса посматривая на колдуна и держа его чинно под руку, Мария входила в двери самого модного и дорогого магазина в Баггейнбурге. И буквально через минуту она уже с открытым ртом от удивления и восхищения рассматривала диковинные витрины.

Чего здесь только не было! Странная, но привлекательная одежда разнообразных кланов, обитающих в Обломках, висела на специальных крючках прямо на стене здания. Ряды из одежды начинались с самого пола и кончались где-то высоко вверху под куполообразной крышей. Витрины с ювелирными украшениями из драгоценных камней, которые могли менять свой цвет и форму в зависимости от настроения своей обладательницы; мужские галстуки, изменяющие свой стиль в зависимости от костюма и рубашки. Разнообразные аксессуары, начиная от семипалых перчаток и кончая живыми сумками, которые могли вместить в себя всё что угодно и которые сами следовали за своими хозяевами. Особенно её удивил один отдел, где продавались… зубы! И каких только тут не было! Некоторые челюсти даже подпрыгивали в своих футлярах, видимо, от нетерпения быть купленными.

И вот наконец-то они входили в бутик с бальными платьями. Мария смотрела на некоторые из них, умирая от ужаса. Неужели они это носят? Как-то не верилось, что те же Амалия с Ивонной надели бы это на бал. Ведь в повседневной жизни они выгладили более или менее прилично (несмотря на всю их придурь).

Словно прочитав её мысли, Барт её тут же успокоил:

— Не переживай, тебе не придётся это надевать на себя. Ты смотришь на туалеты для дам из клана баггейнов. А они всегда отличались странным вкусом.

Мария с облегчением выдохнула:

— Фух! А мы видели сегодня баггейнов женского пола?

— Да, и не единожды.

— Тогда спешу заметить, а чем же у них женщины отличаются от мужчин? Я имею в виду чисто внешне, без физиологических подробностей.

— В общем-то, ничем, — хмыкнул Бард. — А вот то, что нам надо.

И не успела Мария и рта открыть, как колдун резко взмыл в воздух. Завис под самым потолком и с нетерпением посмотрел на неё сверху. И ей ничего не оставалось, как последовать вслед за ним. Но это того стоило. Ведь не успела она поравняться с Бартом, как её нижняя челюсть упала от восхищения.

Кажется, такой красоты она не видала даже в голливудских фильмах про Золушку и всевозможных принцесс! Ясно, что здесь не обошлось без чародейства, человеческая фантазия неспособна на такое.

Барт без всяких сомнений указал на бледно-голубое платье продавцу (или продавщице) странного вида и стремглав опустился на землю. А Мария тотчас отправилась на примерку. По всей видимости, это всё-таки оказалась продавщицей, так как существо без всякого стеснения отправилось за ней в примерочную, и помогло Марии надеть этот чудесный наряд.

Когда она вышла из ширмы, тихо шурша своими пышными воланами, Барт смотрел совсем в другую сторону. Но когда он её увидел, его взгляд тотчас изменился. И в один миг все её сомнения по поводу того нравится она колдуну или же нет, развеялись без следа. Так как Барт посмотрел на неё как мужчина: восхищённо и одновременно властно. А потом в глубине его гипнотических серо-зелёных глаз вспыхнула неожиданная для неё страсть. Хотя, не такая уж и неожиданная…

В ту же секунду ответная реакция не заставила себя ждать. Мария почувствовала, как по её венам побежала жаркая волна. Сладостное томление завладела всем её телом, и она в нерешительности остановилась. Впопыхах начала читать «успокоительное» заклинание, прекрасно зная, что Барт догадается и об этом.

Ну и пусть! Он сам советовал ей читать его почаще в таких случаях. А пускай на неё так не смотрит! И следит за своими желаниями, которые, как известно, имеют привычку сбываться…

Барт, видимо, поняв, что происходит, тотчас от неё отвернулся. Начал расплачиваться с продавщицей, которая сразу же расплылась в улыбке (если это можно так назвать). А Марию вновь отправили за ширму переодеваться.

Потом они вернулись домой, и Барт повёл её к учителю танцев. А уже ближе к вечеру её преподаватель — шустрый и весёлый старикашка (кстати, гибрид человека и фавна), остался очень доволен её успехами в этой области. Правда, Мария никому не сказала, что в младших классах она посещала кружок бальных танцев. И если бы не это, у неё вряд ли что получилось.

— Вот теперь тебя не стыдно и на бал отпускать. Хотя, я предпочёл бы, чтобы ты отправилась туда с кем-нибудь другим. Не доверяю я этому ревенанту. Несмотря на то, что у него прекрасные рекомендации от надёжных лиц. И вообще, граф Хатклифф — прекрасная для тебя партия.

— Барт, расскажи мне о нём, ведь ты наводил справки. Ревенанты, что они из себя представляют? Граф рассказывал мне о себе в общих чертах. Но я так и не поняла: как их можно убить?