Когда устанет даже смерть (СИ) - Гедеон. Страница 63

Внимание репликанта привлекла группа людей с необычными ярко-синими глазами. В вербовочный пункт они шли организованными группами с решимостью на мрачных лицах. Чимбик вспомнил приметную натурализацию жителей приграничного мира Дорсай. Милитаризированный мир, жители которого отказались добровольно присоединиться к

Доминиону. И не просто отказались, а достаточно эффективно сопротивлялись несколько месяцев, пока терпению императора не пришёл конец.

Наземную операцию свернули, и на города Дорсая с орбиты обрушился град термобарических и плазменных бомб.

Все населённые пункты планеты – будь то города, или шахтёрские посёлки – были уничтожены вместе с непокорным населением. Некогда процветающая колония в один страшный день превратилась в пепелище.

От полного уничтожения дорсайцев спас корабль-пробойник, заказанный когда-то для исследовательских миссий. Он открыл врата, через которые остатки дорсайской флотилии и горстка гражданских судов бежали из осаждённой системы. И пылающие жаждой мести повстанцы обрели новый дом на Китеже, охотно принявшем беженцев. Те, в свою очередь, поделились с китежцами продвинутыми военными технологиями, попутно обеспечив планете небольшую, но зубастую по меркам колоний флотилию с великолепно обученными экипажами.

Теперь у дорсайцев появился шанс отомстить Доминиону, и Чимбик замечал новые и новые группы синеглазых добровольцев у вербовочного пункта Союза. Репликант с интересом изучал будущих противников. Сержант поймал себя на мысли, что предпочёл бы видеть на своей стороне их, а не идиллийцев.

Взгляд Чимбика скользнул по невысокой молодой дорсайке и та, словно почувствовав взгляд репликанта, обернулась.

Её движение невольно восхитило сержанта хищной грацией, неожиданной для дворняги. Незнакомка жёстко и изучающе уставилась ему в глаза. Чимбик поспешно опустил взгляд в стакан со сбитнем, не желая привлекать ненужное внимание. Ну, посмотрел тиаматец на симпатичную девушку. Нормальная для дворняг ситуация. Хотя лично

Чимбик мог лишь посочувствовать дворняге, что рискнёт заигрывать с этой дамочкой. И мысленно пожалел, что тут нет Блайза: дорсайка казалась ему способной обломать зубы даже заигравшемуся в великого сердцееда репликанту.

Девушка между тем, смерив репликанта взглядом, вернулась к разговору со своим спутником — желтоглазым мужиком постарше. Как и остальные в очереди, оба они носили китежский бело-чёрно-серый “арктический”

камуфляж без опознавательных знаков.

Сержант украдкой продолжил наблюдать за толпой. Он знал, что право на ношение формы имеют лишь те, кто официально входит в военизированные формирования Китежа – Инопланетный Легион и Гвардию. Инопланетный

Легион представлял собой иррегулярное формирование, занимающееся выполнением контрактов на других мирах.

Гвардия же состояла из регулярных элитных подразделений, несущих службу по охране системы.

И Легион, и Гвардия имели на вооружении бронетехнику, артиллерию, авиацию и космические корабли различного назначения. Среди колоний Китеж являлся несомненным лидером по производству и качеству высокотехнологичного вооружения, что превращало Легион в серьёзную силу. Настолько серьёзную, что даже Доминиону, вздумай он напасть на Китеж, придётся потрудиться, взламывая оборону.

“Выдвигаемся к точке сбора”.

Пришедшее на имплант сообщение отвлекло репликанта от изучения городской жизни. Чимбик встал, в два глотка допил сбитень и, вышвырнув стакан в утилизатор, неторопливо направился к грузовому терминалу космопорта.

У въезда к стартовым площадкам ожидала роботизированная машина “скорой помощи” одной из частных клиник.

Возле неё стояли сотрудник таможни и тепло одетый тиаматец. К тому моменту, когда Чимбик подошёл к машине, таможенник успел изучить поданные ему документы, осмотреть груз и убраться восвояси.

– Займись погрузкой, – распорядился тиаматец и скрылся в дверях терминала.

— Да, сеньор капитан, – Чимбик залез на пассажирское сиденье.

Створки ворот разъехались, освобождая проезд. Машина, следуя командам Чимбика, подрулила к небольшому медицинскому кораблю с опознавательными знаками Идиллии. У грузового люка уже ожидали медик, солдат пограничной стражи и робот-погрузчик.

Репликант быстро огляделся, тщательно принюхиваясь и прислушиваясь. Никаких признаков засады. Неужели операция пройдёт гладко и тихо? Эта мысль заставила Чимбика напрячься. В везение он не верил. Но дотошный пограничник проверил груз, убедился в его соответствии сопроводительной документации и ушёл.

Расслабился Чимбик только после того, как капсулы установили в специально оборудованном отсеке и кораблю дали добро на вылет с планеты. Самая мирная операция за всю карьеру сержанта.

Он с любопытством покосился на капсулы. Судя по показаниям на контрольных панелях, в двух из них лежали мужчины, в одной — женщина. Интересно, кто эти люди? Ценные агенты или наоборот — важные пленные?

Репликант пожалел, что нет возможности выяснить, ради каких дворняг устроили всё это представление.

Всё, что сержант знал, – это что капсулы с людьми вывезли с Нового Плимута: слышал разговор курирующего операцию контрразведчика. Из этого же разговора сержант узнал, что из столицы Союза капсулы вывезли под видом пустых, попросту обманув сканирующее оборудование таможни. А вот на Китеже подобное уже не повторить --

китежцы придерживались куда более серьёзного подхода к контролю за грузами и пассажирами, практикуя примитивный визуальный осмотр. Нетрудно догадаться, что последовало бы после того, как в “пустых” капсулах обнаружились люди.

Переброска больных, требующих высококвалифицированной медицинской помощи, из миров Союза на Идиллию через Китеж в последние месяцы стала нормой. С объявлением войны прямое сообщение с доминионской планетой запретили, а Консорциум не спешил строить высокотехнологичные медицинские центры в мирах Союза. Естественно, больных не вытаскивали из капсул на каждой границе, чем и воспользовались агенты Доминиона.

В перелёте обязанностью Чимбика стало дежурство в медицинском отсеке. Бессмысленное по сути занятие при наличии врача на борту, но древняя мудрость гласила, что бездельничающий солдат – уже потенциальный преступник.

Потому Чимбик исправно нёс службу, старательно фиксируя показания систем жизнеобеспечения капсул и меняя при необходимости картриджи с питательными растворами и медикаментами.

Дежурства оставляли много свободного времени, и в моменты безделья репликант позволил себе помечтать. Он представил, что в одной из капсул спит его Эйнджела. И как только они совершат прыжок к Идиллии, старший агент откроет капсулу и Чимбик увидит знакомое до последней чёрточки лицо. Увидит её мягкую улыбку. Услышит голос...

Что будет дальше? Об этом сержант думать не хотел. Он всё ещё не принадлежит себе. Он всё ещё не нашёл способа освободить братьев. Хуже того, он лишь недавно, во время той прогулке по Идиллии, понял, что не думал о последствиях. Его мечта была сродни наивной сказке, заканчивающейся “они жили долго и счастливо”. В жизни жить нужно где-то, а для “долго и счастливо” требуются ресурсы.

Сержант бросил последний взгляд на капсулы и вернулся к реальности. Он и так непозволительно много мечтал.

Мысли репликанта вернулись к поиску подходящего дома для его братьев. Китеж. Милитаризованное общество, простая бесхитростная жизнь, открытая для всех желающих карьера наёмников. Да и беженцев всех мастей они принимали охотно, лишь бы те проявили себя полезными обществу. Чимбик не был уверен, примут ли они искусственных людей, но шансы были. И сержант не сомневался, что его братья с лёгкостью приживутся в этом суровом мире. При условии, что удастся освободиться.

Единственное, что несколько озадачивало репликанта, это религия китежцев. Собственно, сама по себе религия

Чимбика тоже озадачивала. Казалось, дворнягам жизненно необходимо верить в какую-то недоказуемую абстракцию.

Китежцы не стали исключением. Вот только верили они в нечто ещё более странное, чем все прочие. В воинский дух.