Паук в янтаре (СИ) - Яблонцева Валерия. Страница 34

Тиа. Когда отец впервые представил нам будущую леди Астерио, сразу же четко обозначив, что ждет от нас с Дари неукоснительного послушания и почтительности по отношению к молодой мачехе, я, ещё не до конца оправившаяся после гибели матери, пришла в замешательство. Невеста лорда Бальдасарре, дочь одного из лордов младшей ветви рода Себастьяни, была старше меня едва ли на десяток лет, а рядом с отцом выглядела почти девочкой. Высокая, черноглазая и темноволосая, совсем не похожая на нашу мать, она смотрела со смесью настороженности и интереса.

Должно быть, она представляла будущую семейную жизнь совсем иначе — без переезда в чуждые земли, без брака с суровым властным вдовцом, скупым на слова и проявления нежных чувств и уже имевшим двух подрастающих дочерей. По законам Веньятты лишь дети от первого брака имели право наследования, если лорд земель не распорядится иначе, и судьба наших сводных братьев и сестер целиком зависела от благосклонности лорда Астерио. И тогда, глядя в темные растерянные глаза невесты отца, одной рукой поглаживая по спине притихшую, непривычно хмурую Дари, я гадала, понимала ли будущая мачеха, насколько хрупким и непрочным было ее положение в Веньятте.

Тиа приняла свою новую роль со спокойным смирением. Она никогда не пыталась заменить нам мать, не читала нотаций и не навязывала своего общества, но каким-то невероятным образом сумела найти общий язык со мной и Дари, поначалу неприязненно отнесшейся к новому браку отца, но после неохотно смирившейся с появлением мачехи. А я со временем полюбила Тианну искренне и глубоко — как старшую подругу и мудрую женщину, в которую выросла молодая девушка с огромными черными глазами.

Даже обычно холодный и отстраненный отец за годы брака стал проявлять к супруге теплую привязанность. Я до сих пор помнила, как тронула его губы гордая улыбка, когда Тиа родила сына, как иногда они обменивались молчаливыми, но очень выразительными взглядами на званых приемах, словно ведя разговор, понятный им одним. Мне казалось, они были по — своему счастливы, и я не могла не радоваться за мачеху, которой все же удалось найти свое место в холодной торжественной Веньятте.

Я и не предполагала, что встречу ее во дворце, раз вчера она не появилась на балу, но округлившийся живот красноречиво объяснил причину ее отсутствия. Беременность необычайно шла ей, окрашивая румянцем щеки и придавая какое-то особое женское очарование. Длинное синее платье, расшитое серебристыми нитями, струилось от высокой груди до самого пола, не стесняя движений и подчеркивая изменившуюся фигуру. В остальном же Тиа, чей возраст уже приближался к сорока годам, совершенно не изменилась. Прямая, стройная, без единой морщинки на лице или седого волоса в косах затейливой прически, она держалась с достоинством истинной первой леди земель.

— Яни? Мне сказали, что ты здесь… — мачеха взволнованно оглядела меня, а после обратилась к Пауку. — Господин главный дознаватель, вы позволите?

Тот кивнул.

— Хорошо. Только учтите…

— Да-да, я помню правила, — заверила она. — Никаких контактов. Мы побеседуем при вас, и я сразу же уйду.

Леди Астерио пододвинула ко мне второе кресло и села рядом. Какое-то время она мяла в руках кружевной платок, опустив взгляд. Чувствовалось, что она очень хотела поговорить, но не могла найти слов, чтобы начать.

— Бальдо рассказал, что почувствовал тебя на балу, — наконец, тихо произнесла мачеха, и сердце болезненно сжалось. — После стольких лет… он был очень взволнован.

— Не сомневаюсь, — ответила я чуть резче, чем хотела.

Тианна дернулась, словно от пощечины, рот ее болезненно искривился. Странно, но где-то в глубине души мне было приятно видеть столь явную тень раскаяния на лицах тех, кто бросил меня в тюрьме восемь лет назад. Бросил — даже несмотря на то, что Витторио Меньяри остался жив. Мое темное удовлетворение имело дурной гнилостный привкус, но я ничего не могла с собой поделать.

— Ты уже знаешь про Дари? — спросила Тиа. — Она и Αурелио Меньяри…

— Да.

— На этом союзе настоял лорд Ренци. Твой отец долго сопротивлялся, но, в конце концов, пошел у него на поводу. Не самое лучшее его решение.

Полные губы Тиа сжались в жесткую тонкую линию. Похоже, распутство Аурелио, открыто демонстрируемое на званых приемах, вызывало у нее едва сдерживаемое раздражение. И наблюдая сейчас за реакцией мачехи, я бы не удивилась, узнав, что отец, выдавая замуж Дари, был более чем осведомлен обо всех похождениях будущего зятя. И все равно…

— Ох, Яни! — горько воскликнула Тианна. — Если бы все это происходило за закрытыми дверями где-нибудь в отдаленном поместье, мы бы еще могли понять. Но в последнее время поведение Аурелио переходит все мыслимые границы. Дари места не находит. А вчерашнее выступление? Леди Паолина! — Тиа скривилась в брезгливой гримасе. — Да в ее постели, по слухам, перебывала половина лордов и господ Веньятты. Мне после такого к Αурелио подходить противно, а малышке Дари с ним еще приходится… Старые лорды уже теряют терпение. Ромилии нужен наследник…

Мачеха запнулась на полуслове, поняв, что сболтнула лишнего, и покосилась на главного дознавателя. Паук успешно делал вид, что поглощен изучением бумаг и не обращает никакого внимания на наш разговор, но я знала — он слышал каждое слово.

— Как дети? — задала я вопрос, чтобы перевести беседу на более приятную для леди Астерио тему.

Спросить про Витторио я так и не решилась. Не хотелось слышать, как мачеха будет выкручиваться, пытаясь обелить решение отца оставить меня в заточении.

Тиа грустно вздохнула.

— У Берто опять лихорадка, ты же знаешь, все эти дожди и туманы… — мачеха устало потерла виски. — Лекари только руками разводят. Вчера всю ночь не отходила от его постели, пришлось даже пропустить прием в честь возвращения Дари. Но хорошо, что моя магия помогает хотя бы на время сбить жар. Сейчас он, наконец, уснул.

Я сочувственно кивнула. Умберто, первенец мачехи, был болезненным ребенком и, видимо, с возрастом ситуация не становилась лучше.

— Шесть лет назад у нас с твоим отцом родились еще двое, — добавила леди Астерио, и в голосе ее зазвучала неподдельная гордость. — Близнецы, девочки. Очаровательные малышки. И вот, — она погладила себя по огромному животу, который уже не могли скрыть никакие пышные юбки. — Появится к началу лета. Я думаю, будет мальчик.

— Рада за тебя, Тиа, — я искренне улыбнулась, и мачеха тоже расцвела в ответной улыбке.

В дверь снова постучали. На этот раз вернулся Пьетро в сопровождении управляющего. Оба заметно нервничали. Поверенный нес огромную книгу в толстом переплете. Увидев леди Астерио, мужчины вежливо поклонились ей, а затем без промедления проследовали к столу, за которым расположился главный дознаватель.

Паук быстро пробежался взглядом по услужливо открытой управляющим странице.

— Как вижу, никаких записей о переводе нет.

Управляющий гулко сглотнул, промокая со лба выступивший пот.

— Все верно, господин главный дознаватель, — пролепетал он. — Действительно нет.

Паук пролистал еще несколько страниц в поисках упоминаний о Массимо. Отыскав имя охранника, он ткнул длинным пальцем в нужную запись. Управляющий и поверенный дружно склонились над книгой.

— Вот, — главный дознаватель постучал ногтем по листу. — Массимо расписался за получение табельного энергетического оружия для охраны территории дворца. Датировано… вчерашним числом. Все верно?

Управляющий кивнул.

— И записи о том, что оружие было сдано, нет.

Новый кивок.

— В таком случае, как видите, у меня есть все основания на обыск.

Я повернулась к мачехе.

— Тиа, как так вышло, что вчера в зале прислуживал охранник? Он даже табельное оружие не сдал.

Она озадаченно нахмурилась, помассировала виски. Обычно мачеха всегда сама следила за приготовлением дворца к приему гостей, но, видимо, беременность и болезнь Берто вынудили ее отойти от дел.

— Бальдо в последнее время нездоровилось, — наконец, ответила она, — и Дари с мужем вызвались помочь с последними приготовлениями к карнавалу. Да и старый лорд Ренци зачем-то решил вмешаться. Привез с собой господина верховного обвинителя, а тому вздумалось обеспечить дворец какой-то дополнительной охраной из своих ребят. Уж не знаю, эти-то молодцы куда смотрели, раз проморгали в зале человека с оружием…