Истины нет (СИ) - Ефимкин Максим. Страница 72

— Давай, Хигло, друг. Нам не стоит долго задерживаться. Мозарт отрывается все дальше, а нам надо нагнать его хотя бы до начала раскрытия. Не успеем — рискуем вообще не добраться до конечной цели.

Конь послушно подошел и лишь покосился на хозяина, когда тяжелый бурдюк плюхнулся в седельную сумку. Ходящий, словно порхая, запрыгнул в седло и направился вглубь леса, придерживаясь восточного направления. Конь шел частым шагом, а Кйорт ни на минуту не ослаблял внимания: он искал следы демона — искажения Нейтрали, которые проступят, словно иссыхающие струпья на теле пораженного чумой. Но даже через несколько часов пути он не обнаружил ни единого следа. Ни раздавленных тяжелыми ступнями веток, ни примятой травы и никаких струпьев. Даже обязательный парящий след демона не проступил из Нейтрали. Кйорт угрюмо крутился в седле, цепким взглядом осматривая окрестности: все те же сосны, ели, редкие кусты, высокий папоротник и жесткая трава; несколько раз он доставал аарк, и тогда запахи становились ярче. Ничего. Пусто. Мозарт словно испарился. Исчез. Йерро угрюмо сплюнул, в сердцах прохрипев ругательства, и остановил коня. Спрыгнул и пробурчал:

— Я обязательно пожалею, но я должен понять. Должен знать, куда эта пакость исчезла. Ведь должен быть начальный след, но его нет. Ничего нет. И это не легкий на ногу ylliss[1] — да и того я смогу выследить, — это мозарт. Да это как запустить в дом элефанта! Но я ничего не вижу! Как мог носорог не натоптать в тесных сенях? Как мог демон не оставить след в Немолчании? Что, tha, происходит? — говоря все это, ходящий снова достал аарк и воткнул его в землю. — Пожалею ведь. Точно знаю. Но выбора нет. Сучье Немолчание. Даже взгляд в Нейтраль может окончиться смертью, ну, или проявлюсь, как сигнальный огонь Тур Омата, на радость Праведнику.

Кйорт взялся за рукоять. Чаша из марева накрыла часть леса. Йерро закрутил головой, осматриваясь. На большом сером куполе, сочащемся, словно сито, ручейками, показались первые тени. Неприкаянные. Ходящий закрыл глаза: тут его зрение бесполезно. Смотреть необходимо иначе, и он приказал:

— Onta, soalliate, а tienie onn amre min.[2]

Гарда аарка тут же изогнулась костлявой лапой и обхватила кисть хозяина. Прижалась и впилась в руку. Потекли струйки темной, почти черной крови, которые тут же исчезали в открывающихся, будто маленькие пасти, порах на лезвии. Чистые ручейки Нейтрали вдруг стали тягучими и склизкими, словно в прозрачную воду хлынул поток дегтя и за мгновение превратил ее в черный кисель. Аарк рокотал, как далекая горная река, смешивая кровь хозяина со своей. Больше. Еще больше. До тех пор, пока не наполнились все его раздутые полости. Но он все продолжал набирать кровь, тщательно прислушиваясь к сердцам хозяина — не сбоят ли? Ритмичный, равномерный стук успокаивал. Удары четкие, звонкие, без затухания или глотания. Можно продолжать. И аарк продолжал. Вот уже он сам почувствовал, как его тело изнутри распирается и гудит, словно плотно натянутый барабан. Гулкий ритм не сбивался, и аарк, издав слышный лишь хозяину высокий звук, похожий на отчаянный стон, вцепился сотнями выступивших иголок в Нейтраль, сжался одним мощным усилием, выдавливая наружу все до капли, и мгновенно остался пустым сухим бивнем. Черная жижа хлынула по тончайшим нитям, которые привязал к себе клинок, и исчезла, поглощенная Нейтралью. От внезапной слабости Кйорт едва не рухнул, но аарк, хоть и перестал высасывать из хозяина жизнь, крепко держал его, вцепившись несколькими отростками, словно дерево корнями, в землю. Они оба знали, что слабость сейчас отступит, как отступает прибрежная волна. Так и случилось. Нейтраль стала возвращать кровавую смесь как обычно. Но теперь с ней пришли образы, запахи, звуки. Ходящий, медленно восстанавливая силы и сбившееся дыхание, с волнением искал среди всей это какофонии желтовато-болотные полипы со смрадным запахом. И он пришел. Накрыл, словно пыльное толстое одеяло, под которым скончался не один десяток людей. К этому никогда не привыкнешь. Кйорт успел уцепиться за него, в голове мелькнула гряда грязно-желтых шевелящихся наростов. Аарк в ту же секунду проурчал:

— Oge ulkhei onn. Ulkhei. Ach anghea! [3]

— Onta, soallie, закончим это.

— Ulkh a onn, ulkh a ise[4], — быстро напомнил аарк.

— Veu[5].

Аарк не заставил ждать, и ходящий увидел мозарта. Впившись всеми конечностями в землю, он медленно-медленно покрывался бурой коростой, напоминающей вековую потрескавшуюся кору дерева, и расползался во все стороны мерзкими ложноножками. Земля вокруг них пронизывалась погаными желтоватыми гребешками и покрывалась густым туманом. Голова Кйорта кружилась от смрада, а желудок несколько раз до боли сократился в рвотных позывах.

— Это раскрытие, — прошептал он. — Так быстро? Без посева это невозможно! Ставь вешки. Дистанция пять верст. Прямой путь.

— Верст?

— Сто мерн, — поправился ходящий.

— Ea ohthn[6]! — снова напомнил аарк. — Если Праведник захватит проклятого, то быстро отыщет их.

— Ставь вешки! — прикрикнул Кйорт. — Мозарт начал раскрытие.

И тут смрад отступил, утаскивая за собой и жуткий образ демона: аарк сплюнул отраву и снова присосался к руке. Ходящий задрожал, когда пульсирующая боль накрыла его с головой. Каждая вешка отзывалась в его голове острым уколом. Раз! Тишина. Спешиться, коня под уздцы. Два! Три. Снова верхом. Четыре. На этой вешке будет малый привал. Часа хватит. Несмотря на то, что он и без того собирался вдвое сократить количество малых остановок. Пять. Шесть! Уже тридцатка, по лесу. И тут же — семь… Восемь.

Как мог мозарт уйти так далеко, даже для него это очень быстро! Большой привал. Девять. Боль. Десять. Интересно, кто будет первый? Обычно сразу идут гончие… Одиннадцать! Как же больно. Двенадцать! Малый привал. Тринадцать! Спросить бы у аарка, но в ответ будет тишина: разум его сейчас далеко. Четырнадцать. Пятнадцать! Отец, если ты только спасся, я найду тебя. Почему ты не зовешь меня? Шестнадцать! На губах появился металлический привкус крови: ходящий неловко сжал челюсти от очередного укола и прокусил губу. Большой привал, вторая ночевка. Где-то в это время мозарт достигнет своей цели и появится первый бес.

Семнадцать. Восемнадцать. Сколько еще? Может, стоило ставить вешки реже, а идти быстрее? Девятнадцать. Двадцать. Малый привал. И нет, нельзя идти быстрее. Это измотает и его, и Хигло. Много ли он навоюет, если будет волочиться, как слизняк в засуху? Двадцать один. Как говорил Цепп: «Даже краткий отдых дозволит славнее исполнить задачу, ежели она потребует энергичных действий. И сколько будет стоить ходящий, если будет уставший и не сможет даже толком выполнить несколько шагов?»

Двадцать два. Кйорт ждал очередного приступа пульсирующей боли, но его все не было.

«Значит, двадцать два, — выдохнул ходящий. — Двадцать две вешки — сто десять верст. За неполных трое суток. Немного, но и немало. Как же быстро он двигается. Такая туша… ch`agg!»

Кйорт потер рукой подбородок, словно он был измазан.

— Трое суток, это прямо около Глоти. И я никак не успею им помочь. Несчастные, — ходящий снова шумно выдохнул. — Держитесь, надежда на стальную кавалерию Княжества под прикрытием вполне себе лучников. В конце концов, мне нужен проводник, и больше мне его взять негде. Перебираться через Аргоссы в одиночку я не хочу.

— Хозяин! — казалось, аарк заверещал в самое ухо. — Хозяин, я видел Праведника! Видел его. У него проклятый! Он найдет нас. Снять вешки?

Кйорт разжал ладонь и измученно завалился на траву.

— Onn a tiened obis[7]. Tiened. Tiened… — причитания быстро затихли.

— Vyad[8], — Кйорт перевел дыхание. — А за Праведника не беспокойся.

Кйорт устало поднялся, достал аарк из земли и бережно протер его от налипшей грязи. Бросил короткий внимательный взгляд на первую вешку, изумрудным маревом блеснувшую сквозь ветви деревьев.

— Сюда он не сунется. А сейчас надо поискать место для ночлега. Смеркает уже, а я устал. Все же это проклятое место, и что Живущие Выше нашли в нем? Обычное дело стоит усилия во сто крат, души все больше слабые и для влияния Радастана уязвимы.