Пути и ошибки новоначальных - Гармаев Анатолий. Страница 46

Следуя этим словам святителя и наблюдая, как трудно сегодня человеку подвинуть себя на систематический или сколько-нибудь регулярный труд, у себя в училище церковной педагогики мы завели обычай три раза в учебном году устраивать семинары пяти-семидневные ради сознания себя и рассуждения о том, чем и как человек жил, чем и как живет и чем и как будет жить дальше.

Эти семинары во многом помогают возбуждению сердца и возгреванию духа к спасению. Нужны только настойчивость, неотлагательство и твердая решимость воплощать в жизнь наставления святых, читаемые нами в их трудах. И плоды непременно будут.

ДЕЛА ВЕРЫ

Есть люди, которые в тот или иной период своей жизни показывают себя как бы не способными к воцерковлению. Они веруют, но устраивать свою жизнь в церковную не хотят или не могут. Чаще же не имеют такой потребности. Как только появляется возможность жить по самохотным желаниям, они и живут по ним. Они не подозревают, что воцерковление — не есть жизнь малою верою, а есть труд, который нужно прилагать во умножение своей веры. Лично тобой совершаемый труд. Не подозревая об этом или не желая подвигаться в это по скудости веры и нрава, полагают за воцерковление свой чуть обозначенный как церковный порядок жизни. Даже пребывая служителями Церкви или нося монашеские одежды, на деле живут этот период жизни по самохотству, а воцерковления даже не начинают и остаются на переходном этапе от оглашения к воцерковлению. Правда, обстоятельства жизни иногда заставляют их делать что-то в делах веры, они, перекрестясь, делают, но условия прекратились и перестали их заставлять, они тут же во всем остыли, снова потекли по своему самохотству. Такие люди не ищут и не пытаются разобраться, что есть дела веры, что есть воцерковление, потому что сама по себе жизнь церкви для них не является внутреннею потребностью, они скорее всего веруют для того, чтобы удобно устроить свою самохотную жизнь, благо вера позволяет им в этом устроении использовать еще и Бога. Когда уж неоткуда взять помощи, просят ее у Бога, а поможет Господь или не поможет, в этом не всегда отдают отчет, но имеют надежды и тем утешаются. В других случаях церковное служение дает какой-то достаток, в третьих — позволяет реализоваться в способностях. Большего от Церкви и в Церкви не ищут. Отсюда и отношения к церковным послушаниям как к делам, в которых нет или почти нет веры.

Надо петь на клиросе, я пою; надо мыть полы, я мою; надо совершать службу, я совершаю. Есть ли при этом обращение к Богу, отношения с Ним, хождение перед ним? В своем содержании пение и чтение молитв и Псалтири имеют все названное. Вхожу ли я в это? Есть ли потребность в стяжании благодати, есть ли вкус к ней, есть ли вообще различение, где живу по ней, где без нее. Пригласили из оперного театра певцов на клирос. Они поют даже лучше, чем верующие. Чем мое пение отличается от их пения? Даю ли я себе в этом отчет? Или, например, неверующие могут ли прийти в храм и помыть полы, почему бы нет? Или дома и на работе много что делают неверующие люди и делают очень хорошо. Чем я отличаюсь от них в своем делании? Задумываюсь ли я, когда исполняю те или иные послушания, что в них прибавляет моя вера? То есть при исполнении любого послушания воцерковляюсь ли я?

Если нет, что для этого нужно прибавить в нем? Что вообще вера прибавляет в нашу жизнь? Задержимся вниманием на этом.

Прежде всего вера приносит отношения с Богом. Отсюда молитва, желание богослужений. Отсюда таинства, где человек вступает в глубоко личные, сокровенные и непосредственные отношения с Богом. Отсюда пост ради страданий Господних. Вера же вносит в нашу жизнь заповеди Божии. Без нее мы о них и не помышляем. А если и знали какие-либо правила поведения, то принимали их, чтобы состояться через них хорошими или перед собой (скрытая гордость), или перед людьми (тщеславие). Как раньше мы правила принимали от людей, так же теперь заповеди принимаем от Бога. И делаем это по вере. Чем больше веры, тем явственнее в нашей жизни для нас Бог, тем значимее, живее Слово, от Него исходящее. С оскудением веры оскудевает потребность в Его заветах и жизнь по ним. И наоборот, с возрастанием веры насущной становится жизнь по заветам Бога, по Его заповедям. Не всегда по всем. Чаще по каким-то отдельным из них. Тем, которые как живительная влага или как озарение, откровение открылись сердцу, ударили по нему, усвоились ему. И теперь по ним хочется совершать и совершается жизнь. Если ты не заключил в сердце своем какое-либо Слово Божие верою, то ты дел веры совершать не можешь. Вместо них ты будешь предаваться самохотным делам.

Если Слово Божие верою не заключилось в сердце твое, тогда в нем пребывает другой дух — дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия или дух гордости, тщеславия и самоугодия. Можно ли в этом случае ждать от тебя дел веры?

Вот по самоугодию ты хочешь кушать добротно и богато, а еды и денег нет. Что верою будешь делать? Молиться Богу и просить. И Господь по младенчеству твоему тебе даст. Но эта вера делает ли тебя способным к делам веры? Еще нет. Ты получаешь по милости Божией утешение ради телесных своих немощей. Как это видно? Вот дались тебе средства и продукты, а хозяйка, пока готовила, все пережгла или пересолила, или еще как-то не угодила. Если поднимается в тебе ропот, досада, раздражение, гнев, ты бранишься, обижаешься, впадаешь в истерику — это признак младенческой веры. И такая вера еще не способна к делам веры.

Человек может жить вроде бы внешне церковно и по вере, но дел веры не иметь. В чем это скажется? Прежде всего в нежелании и нерадении искать их, спрашивать их у Бога. Придет время, он оставит Евангелие за ненадобностью. Либо будет читать его, но не для того, чтобы жить по нему. Он оставит чтение житий святых и угодников Божиих. Либо будет читать только для сердечного услаждения, но не прикоснется к ним волею, не возжелает жить, как жили святые. Второе — он будет ходить на богослужения, но не будет вслушиваться в их содержание. Либо будет вслушиваться, но лишь для сердечного услаждения, отчасти содержанием, отчасти пением, мелодией. Опять же не будет касаться содержания желанием устроить свою жизнь, свой нрав по слову. Чтением Псалтири будет томиться и ее сокращать.

Каноны на богослужении не будет слышать, тем более что в это время совершается в храме помазание маслом и люди вообще не обращают внимания на то, что читается. Исповеди будет искать общей. Словом о благодати и о стяжании ее будет томиться. Либо будет читать и слушать, но не для исполнения в жизни. В отношениях с ближними будет искать справедливости и на малейшую несправедливость будет уязвляться даже до сердечной боли. Долгое время будет не понимать, как это Господь посещает человека несправедливостями, болезнями, скорбями, искушениями.

Иное, когда человек живет верою в такой ее степени, когда и дела веры могут начинаться им. Почему и как мы узнаем это? Прежде всего в его жизни по совести у него происходит прибавление. Раньше жизнь, а в ней отношения к ближним, к вещам и к самому себе совершались в меру своей совести. Теперь вера подвигает совесть к большему, чем она имела. Раньше человек мог игнорировать кого-либо из ближних в семье. И совесть позволяла ему это делать. Теперь, вспоминая заповедь, он начинает мучиться в совести и, в конечном итоге, преодолевая свое гнушение или равнодушие, идет к ближнему. Вера в Бога не позволяет быть в прежнем настроении к нему. Раньше отношение к больным всегда соизмерялось с собственной занятостью, с объемом своих дел. Теперь вера и воспоминаемые заповеди Христовы подвигают отказываться все больше и больше от собственных забот, чтобы посвятить себя больным людям. Раньше качество дел, которое совершал человек, было одно, теперь вера подвигает его в совести к другому качеству. Эта прибавка совести и есть результат веры.