Скопление неприятностей - Панов Вадим. Страница 17

– Откуда идете?

– С Карле.

– А на Карле откуда взялись?

– С Верзи, – Дюкри помолчал. – В документах указан наш маршрут…

– Может быть, я хотел услышать твой голос, цепарь, – оборвал Урана медикус, и Дюкри проглотил все слова, которые почти вырвались наружу, потому что во власти Братства было отправить «Счастливый цехин» в карантин на месяц-другой. А еще потому, что медикусов обучали распознавать болезни тысячами способов, и голос был одним из важнейших.

– Всем стоять, не шевелясь, – медикус медленно пошел вдоль застывших цепарей. – Вытяни руку, растопырь пальцы… держи ровно… Скажи «девятнадцать»…

– Что?

– Ты идиот? Не умеешь считать до девятнадцати?

– Девятнадцать.

– Повтори.

– Девятнадцать, – на этот раз голос цепаря не дрожал, и удовлетворенный медикус прошел дальше. – Вот ты, выйди на свет!

Дюкри перевел взгляд на старпома и понял, что впервые видит его нервничающим: цепари не любят проверок Братства. Однако на этот раз все прошло хорошо…

Ну, почти.

– Сколько человек на борту? – осведомился медикус, дойдя до конца строя.

– Шестнадцать.

– Я насчитал пятнадцать.

Дюкри наклонился вперед, чтобы понять, кого не хватает, старпом проделал то же самое, перекрыв Урану обзор, однако разозлиться Дюкри не успел, поскольку раздался голос:

– Вы еще не закончили?

И в коридор вышел Квадрига. Как всегда, не совсем понимающий, где пребывает.

– В процессе, – пробормотал старпом, выпрямляясь. – Уран, что за офицеров ты мне подсунул?

– Дай угадаю: астролог? – осведомился подошедший медикус.

В ответ Галилей добродушно икнул и улыбнулся:

– Вижу, ты не зря посещал университет, брат…

– Брат Бенедикт.

– Вижу, ты не зря посещал университет, брат Бенедикт.

Старпом закатил глаза, показывая, что не виноват в скандале, который последовал… последует… должен был последовать за словами Квадриги, но медикус, к изумлению присутствующих, отнесся к Галилею более чем снисходительно.

– Трудный переход…

– Галилей.

– Трудный переход, Галилей?

– Легкий и потому неинтересный, – Квадрига вздохнул. – Обошелся вихелем.

– Настоящий астролог?

– Мой диагноз подтвержден лучшими психиатрами, – кивнул Галилей. – И будь я проклят, если я не самый настоящий астролог во всем Герметиконе!

– Спорить не стану, – медикус, не оборачиваясь, протянул помощнику руку, тот вложил в нее визитную карточку, которую брат Бенедикт протянул Квадриге: – Это адрес лучшей местной ведьмы, Галилей. Она тебе необходима.

– Знаю, – Квадрига взял визитку и спрятал в карман. И после короткой паузы буркнул: – Спасибо, брат Бенедикт.

И побрел вдоль строя.

Медикус кивнул, помолчал и громко объявил:

– Карантин не требуется.

А еще через пять минут на борт поднялись таможенники.

Визит директора-наблюдателя всемогущей Компании всегда становился Событием с большой буквы, независимо от уровня развития планеты. То есть понятно, что на мелких, едва заселенных мирах Пограничья люди такого уровня могли оказаться исключительно по случаю, например ради охоты на экзотического зверя, а вот на центральных планетах, хоть в Ожерелье, хоть в развитых мирах вокруг, появление директора-наблюдателя вызывало ажиотаж. С директорами-наблюдателями не гнушались встречаться даже дары, не говоря уж о королях, президентах и прочих руководителях богатых и развитых планет.

И поэтому первая встреча у прибывшего на Тердан директора-наблюдателя Бравурчика, которого Абедалоф Арбедалочик по-свойски звал Клоуном, была запланирована с самим Аристотелем Грау – маршалом сената Тердана, человеком, сосредоточившим в своих руках и законодательную, и исполнительную власть во всем Скоплении. Аристотель Грау контролировал жизнь восьми планет, и пусть пять из них с трудом достигли среднего уровня развития, больше напоминая миры Пограничья, три остальные, особенно Тердан, могли похвастаться весьма мощной экономикой.

Но, несмотря на то что встреча считалась тайной, Аристотель не забыл оказать галаниту положенные почести: когда роскошная яхта директора-наблюдателя приземлилась в сферопорту, к ней сразу же подъехали три длинных черных автомобиля с зашторенными окнами, которые быстро, без единой задержки – об этом позаботились полицейские на мотоциклетах – доставили высокого гостя на принадлежащую терданскому министерству иностранных дел виллу – большой дом с колоннами на живописном речном берегу. Вилла предназначалась для размещения самых важных гостей, и на ее крыльце Бравурчика ожидал Аристотель Грау.

– Господин директор.

– Господин маршал.

Галаниты принципиально не использовали распространенное в Герметиконе обращение «синьор», требуя, чтобы все вокруг называли их господами. Сейчас – из вежливости, проявляя уважение, потом… Кто знает, что будет потом? И вполне возможно, что обращение в галаниту «господин» будет нести в себе более глубокий смысл, чем сейчас.

– Искренне рад вас видеть, господин директор.

– Взаимно, господин маршал, взаимно…

Свою давнюю кличку – Клоун директор-наблюдатель Бравурчик получил за остроумие, умение пошутить и поддержать шутку. Нрава он был веселого, но… Но только не на работе. Так что на Тердан прибыл не забавный лицедей, а жесткий переговорщик. Хоть и улыбчивый.

– Как дорога?

– Я недолюбливаю межзвездные переходы, – не стал скрывать галанит. – Мне не нравится видеть Знаки.

– Вы слишком прагматичны, чтобы поддаваться тому, чего не существует, – обронил Аристотель.

– Почему вы так решили? – поднял бровь Клоун.

– Разве нет?

– Пожалуй, вы правы, маршал, – поразмыслив, согласился галанит, отметив про себя, что терданский дикарь не столь прост, каким кажется. Но недостаточно умен, чтобы скрыть свою наблюдательность.

Аристотель Грау оказался неожиданно молод для того высокого поста, который занимал, – ему едва перевалило за сорок, и выглядел он бодрым и свежим, скорее тридцатилетним, чем на свой возраст: среднего роста, обычного сложения, блондин с аккуратным пробором на правую сторону.

Что же касается пятидесятилетнего Клоуна, то он был невысок, некогда сух и подтянут, но со временем расплылся, став грузным, набрав изрядно лишнего веса, растерял волосы – кудрявые седые космы оставались только на висках да затылке, был обладателем мясистого носа и толстых губ. Бравурчика даже в молодости не звали красавчиком, с чем он давно смирился… но смирение не мешало ему ненавидеть симпатичных мужчин.

За неспешным, ни к чему не обязывающим разговором они прошли в музыкальную гостиную и расположились в креслах напротив друг друга.

– Прошу вас: розовое эфрианское и чумосский ананас, – радушно предложил Грау.

– Вы прекрасно подготовились к встрече, – оценил галанит после того, как наполнивший бокалы слуга покинул гостиную.

– Мы знаем пристрастия всех директоров-наблюдателей, – спокойно ответил маршал. – Вы, господин Бравурчик, очень важный гость… – Аристотель мастерски выдержал коротенькую паузу. – Не думал, что вы лично прибудете в Виллемгоф для подписания простенькой пролонгации договора между нашими планетами.

– Во-первых, не между планетами, а между Галанитской Торговой организацией и Терданским скоплением, – поправил маршала Клоун. – Во-вторых, планеты Скопления богатеют, товарооборот растет, и я готов обсудить возможности расширения сотрудничества.

– Расширение сотрудничества возможно только в том случае, если ваши цели изменились, – улыбнулся Грау.

– Что вы имеете в виду?

– В прошлый раз ваши представители уделяли огромное внимание вывозу сырья, – мягко ответил маршал, добавляя в бокал галанита вина. – Как вы понимаете, нам это неинтересно. Мы развиваем промышленность и сами потребляем сырье. Расширения концессий не будет.

– Я готовился услышать нечто подобное, – не стал скрывать Бравурчик. – Ананасы, кстати, великолепные.

– Мы выращиваем их здесь.

– Они ничем не отличаются от чумосских… но это, только не обижайтесь, несложно, – Клоун чуть повысил голос, не позволяя себя перебить. – А вот автомобили, которые вы прислали за мной, производят впечатление.