На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре (СИ) - Самойлова Инга Михайловна. Страница 58
— Вы ведь помощник господина Витте?
— Это не совсем так. Точнее, совсем не так. — Алексей дотянулся рукой до револьвера. Неужели придется стрелять? Убрал руку. Поправил вещи.
— У нас есть информация о вас, господин Глебов. Не нужно со мной играть. Я знаю, кто вы, чем занимались. Я знаю то, что Витте взял вас с собой для каких-то личных целей. Он ценит вас и даже доверяет. А мы готовы вам платить. За информацию. И двойную игру.
Алексей повернулся к нему. Посмотрел в глаза:
— Это что, вербовка?
— Предложение к сотрудничеству.
— Ах, да, точно. Сотрудничество. — Он захлопнул чемодан, закрыл замки. — А что, если я не согласен?
— Полиция будет рада вас задержать. Она вас, кстати, ищет во многих государствах. Даже у нас в Германии. Ограбление ратуши в предместье Берлина. Помните?
Алексей усмехнулся:
— Вы меня с кем-то путаете, господин Швайгер! Да, я бывал в Берлине. И в его предместьях. Знаете, немецкое пиво, сосиски и грудастые немки. Только все равно тоскливо у вас в стране. Die Ordnung und die Arbeit [110] — основа вашей жизни. Негде развернуться русской душе! Поэтому русских там так мало, в отличие от Франции. Вот где для нас простор! Если не считать России…
Желваки на лице немца нервно заходили.
— Вы хотите мне зубы заговорить, господин Глебов?
— Нет, я просто издеваюсь.
Швайгер вскочил, вытягивая револьвер из кармана, но Алексей был быстрей. Он со всего размаху чемоданом ударил немца по голове, и тот рухнул на пол. Меткий удар! Немец потерял сознание. Осталось только перетащить его в соседний номер и тайком покинуть гостиницу.
Пароход, на который должна была сесть российская делегация, опаздывал из-за бури. И к лучшему, решил Витте — Глебов не объявился. Так как пароход еще не прибыл, российской делегации пришлось расселиться в гостинице, которая оказалась переполненной настолько, что им едва достались две некомфортабельные комнаты.
Витте угнетало отношение французов. Не было прежнего почтения, большинство относилось равнодушно, иные с чувством какого-то соболезнования, другие со злорадством. Газеты левого толка отзывались о Государе и России недостойно и оскорбительно. В Париже президент Лубе [111], хотя и встретил его тепло и говорил с искренней симпатией к российскому Государю, однако настоятельно советовал заключить мир на любых условиях со стороны японцев. Первый министр Рувье [112] убеждал не противиться, даже если японцы потребуют контрибуции, обещая при этом финансовую помощь. Их позиция, хотя и была неприятна, но понятна — и президент, и министр, осознавая опасность внешней политики Германии, нуждались в России как союзнице и поэтому не желали дальнейшего ее ослабления из-за войны.
Если в Париже отношение к нему — как представителю России — его несколько коробило, то чувство это еще более усилилось в Шербурге: делегации было выказано полное пренебрежение. Пока его подчиненные обустраивались на ночь, Витте мрачно раздумывал по поводу отсутствия Глебова. Поездка начиналась крайне неудачно.
Ближе к ночи служанка предала Витте записку. Некий раввин [113] желал встретиться с ним. Витте недоумевал.
— Что это?
— О, простите, месье, за беспокойство. Но этот человек сказал, что знаком с вашей женой и хочет передать вам от нее небольшой напутствие в дорогу.
— И где же этот раввин?
— Он ожидает вас в холле.
Спустившись в холл, Витте сразу заметил раввина: как и положено иудею-ортодоксу он был в черной долгополой одежде, шляпе, имел бороду и пейсы, сплетенные в косички [114].
— Вы меня искали? — спросил Витте незнакомца.
Раввин обернулся — широкие поля шляпы скрывали его глаза — кивнул и плавным жестом предложил Витте пройтись. Они вышли в сад.
— Господин раввин, что вы хотели мне сказать?
— Оставайтесь спокойным и не показывайте вида, господин Витте, — раздался тихий голос.
Витте на секунду опешил, сбился с шага, но быстро взял себя в руки:
— Алексей Петрович? Этот маскарад. Что случилось?
— Меня хотели завербовать. Немцы. Кто-то поделился с ними моими «секретами» и сообщил, будто я ваш помощник. Будьте осторожны, господин Витте, против вас ведется грязная игра. Я счел необходимым вас предупредить, однако в виду произошедшего не могу поехать с вами.
— Поздно. Мне нужна ваша помощь. — Голос Витте был серьезным и удрученным.
Они вошли в повитую плющом беседку.
— Что значит «нужна помощь»?
— Я был у Лубе. Выкрали переписку, которую я с ним вел. Если письма обнародовать — разразится скандал, который может привести к перестановке сил в Европе.
— Вы были столь неосторожны? Неужели все настолько серьезно?
— В мире начинались войны под менее значительными предлогами.
— И кто же выкрал переписку? С какой целью?
— Агенты американского президента. Он имеет свои интересы на Дальнем Востоке, и на переговорах будет поддерживать японцев. Он желает повлиять на исход мирного договора.
— Откуда вы знаете?
— Есть достоверные источники, поверьте. Мне сообщили, что в ходе подготовки к мирным переговорам Япония условилась о поддержке со стороны Великобритании и США. В январе этого года президент США Рузвельт [115] и посол Великобритании Дюранд [116], тайно естественно, договорились о передаче Порт-Артура и Ляодунского полуострова Японии. Помимо всего Германия не желает скорейшего окончания войны между Россией и Японией.
— А ей, какой интерес?
— Когда началась война, в которую нас, в некоторой степени, вовлек император Вильгельм [117], то Германия от этого больше всех выиграла, так как война нас ослабила и обессилила. Сейчас Германия опасается того, что после подписания мирного договора Россия выступит на стороне Франции как ее союзница. Лубе обеспокоен, грезит о том, чтобы мы скорейшим образом заключили договор на любых условиях.
— Но что вы от меня хотите?
— Мне нужна ваша помощь, Алексей Петрович. Переписка, которую выкрали — это бомба замедленного действия. Я говорю не о себе — после того, как документы пустят в дело, со мной будет покончено раз и навсегда. Однако знайте, я действовал исключительно в интересах государства. — Витте помолчал. — Если вы не поможете, для России будет заключен весьма невыгодный договор. Союзники от нас отвернутся, появятся новые враги. Возможно, потеряем Дальний Восток. Начнется экспансия. Не уверен, что мы удержим эти территории. Последствия могут быть плачевными. Я знаю, Алексей Петрович, вы любите своё Отечество. Вам не безразлична судьба России.
Глебов тихо рассмеялся, выглянул в щель между решетками беседки и осмотрелся по сторонам:
— Вы шутите?
— Нет. Я совершенно серьезен.
— Я аферист, для меня ценными являются только риск и деньги.
— Деньги? Вы довольно состоятельный человек.
— Денег никогда не бывает много.
— Не пытайтесь казаться циничным. Я вам не поверю. Риск — я согласен, он вам нужен. Как воздух. В этом деле риск будет. Прошу вас, помогите мне и рискните во имя интересов Отчизны.
— Я — на службе Отечеству? — Глебов покачал головой. — Не могу поверить, что вы серьезно! Кто внушил вам эту глупость?
— Не знал, что вы считаете меня глупцом.
— Раньше не считал. Но судя по тому, что вы мне сейчас предлагаете, господин Витте.
— Если вы сможете вернуть переписку, а также добудете документы, подтверждающие, что американцы имеют тайный договор с японскими властями, мы избавим Россию не только от войны. Станет возможным успокоить массы — Государь примет общенародный Манифест. Революция пойдет на спад.