Нулевой портал (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 51

Настя разглядывала увеличенное оцифрованное фото. Смеющееся, открытое и веселое лицо мужчины в авиационном шлеме.

Хрипловатый голос звучал как будто из того самого прошлого, которое взывало с черно-белых старых фотографий:

— Чудинов Василий Степанович. Учился в Омске. Пилот, затем командир экипажа «МИ-4». В Югре работал с семидесятого года, обслуживал рейсы санитарной авиации в том числе. В семьдесят третьем году экстренно недобровольно был госпитализирован в психиатрическое отделение ЦРБ, и по причине прогрессирующей злокачественной шизофрении уже не покинул стен стационара, став пожизненным пациентом. Василий Степанович не дожил до начала две тысячи второго года всего три дня…

Прим. авт.: динамика данной формы шизофрении катастрофическая. Заболевание неизлечимо. Никакие современные методы терапии не помогут добиться даже стойкой приостановки эндогенного процесса. Конечное состояние наступает в течение максимум пяти лет.

Настя вспомнила дату. Ту самую ночь.

…до Нового года еще три дня, в дневнике после второй учебной четверти — только пятерки…

Утром бабушке Жене нужно было на важное мероприятие — пригласили выступить перед студентами-медиками…

— Он скончался в ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое декабря две тысячи первого года. Похоронен на Старосургутском кладбище. Я думаю, свидетельство о рождении вашей мамы с указанием вымышленного отца было получено как раз после госпитализации отца настоящего. Заявление о вступлении в брак с Чудиновым Василием Степановичем было отозвано, но в архивах ЗАГС имеется соответствующая запись. Евгения Викторовна не хотела даже малейших намеков на общее прошлое.

В квартире стало совсем тихо. Не подавал голоса даже неугомонный Лозинский. Тревожный взгляд светло-карих глаз сейчас казался доктору Морозовой единственной точкой опоры перед каким-то мрачным черным водоворотом.

— Настя, важно понять следующее…

Куратору не обязательно было продолжать. Прошлой ночью Настя собиралась задать улум ис бабы Лиды именно этот вопрос, который так и не был озвучен из-за действий взбалмошной эквы:

— Баба Лида… На фотографии в конверте — мой дед?

И можно было не сомневаться: ответом стал бы утвердительный кивок.

ГЛАВА 19.

Нулевой портал

— Когда ты догадалась?

Почти час ночи. Они сидели на диване в гостиной — Настя и ее куратор. В комнате полумрак — включен только ночник. Поблескивают на маленькой елочке выжившие при падении хрустальные ангелы. Скоро Новый год, праздник, столь любимый и ожидаемый многими с самого детства…

— Еще вчера ночью. Не знаю, как это получилось. Скорее всего, если квартирантка видит мои мысли, то я тоже вижу не только то, что она хочет мне показать, но и ее сокровенное. Нам обеим бесполезно что-то скрывать друг от друга.

Профессор-ковбой уехал к себе в гостиницу, обещая завтра с утра прибыть в ОМВО.

— Лишним не будет, — подтвердил его намерения Игорь. — Кто знает, что покажет портал. Не исключено, что нужна будет помощь в поиске кредитора.

— Завтра в двенадцать буду там. Сто процентов! — с чувством проговорил мягкий баритон. — Анастасия, вам надо выспаться. Фактов достаточно, портал не должен капризничать. Только не выскакивайте оттуда раньше времени, досмотрите кино до конца, каким бы странным оно не казалось.

Время — полдень — назначила сама Елена, когда Нефедов позвонил ей перед отъездом профессора.

— В десять приходит должник. Там «Мапа», так что надолго визит не затянется. Приезжайте.

Вот так… Завтра… А точнее, уже сегодня, Настя узнает своего кредитора — если портал покажет. Кем он окажется? Неужели дедушка успел кому-то навредить, пока… носил в себе частичку чужеродной сущности? Да, маленькая хантыйка угадала верно — Настя уже поняла, от кого пришла к ней чужая душа, которая так и не смогла вернуться в Нижний мир, к своей подлинной хозяйке. Поняла, но боялась признаться. Теперь все постепенно становилось на свои места, но не хватало нескольких важных кусочков мозаики.

Ночью Морозову никто и ничто не беспокоил — ни странные сны, ни шарканье тапочек, ни проявления какой-либо активности эквы. Разве что пятно на зеркале увеличилось еще на пяток миллиметров, продолжая расти. Но даже если оно захватит всю створку трюмо и перекинется на соседнюю секцию зеркала — ничего у эквы не получится без каких-то особых действий со стороны Насти или кого-то другого. Никуда ей из Среднего мира не сбежать.

Насте все равно не спалось. Дважды она притворялась спящей и добросовестно громко сопела, когда в спальню тихонько заглядывал Игорь — проверить, все ли в порядке с подопечной.

Для него тоже, наверное, есть повод волноваться — это же его последнее дело. Возможность все забыть и начать другую жизнь, без мук совести… Или он не спит по другой причине? По которой вчера, на катке, коснулся губами Настиных губ. Ехидное шевеление хвостика холодной змейки как будто подтверждало последнее. Но Настя быстро отогнала от себя эту мысль и пыталась думать о том, каким человеком мог быть ее дед.

Злокачественная шизофрения — специфический диагноз. Заболеть внезапно и вдруг не получится. Существует продромальный период, тянущийся годами с самого детства. Юноши заболевают раз в пять чаще, чем девушки, но речь-то ведь идет о человеке, который поступил в летное училище, успешно его окончил и стал летчиком! Историю психиатрии Настя знала неплохо, она прекрасно понимала — на медицинской комиссии такого абитуриента с малейшим намеком на отклонения от психики «отфильтровали» бы очень быстро. Обучение на пилота гражданской или военной авиации начиналось (и начинается!) с медкомиссии, без этого дальнейшая учеба была бы немыслимой, а уж работа — тем более! Да даже при упоминании о психиатрическом диагнозе никто бы на пушечный выстрел не подпустил Василия Чудинова к такому учебному заведению!

Что же произошло?.. Как бы хотелось Насте, чтобы именно сегодня появилась улум ис бабы Лиды!

«Ну-ну, жди!» — коротко хохотнула голубоглазая эква. Настя пыталась даже вступить с ней в мысленный диалог, но та упорно отворачивалась, ускользала, пряталась в самые потаенные уголки мозга.

«Расскажи мне, что случилось. Помоги нам обеим… Если ты свела с ума моего деда, то, может быть, на этом и остановишься?!»

Никакой реакции.

Ну что же, значит, надо готовиться к худшему.

Мороз к утру окреп, а столбик термометра опустился ниже отметки в двадцать семь градусов. В общем-то, это совсем не холод по местным меркам, но раз уж появился ощутимый ветер, то вожделенную актировку объявят для школьников с первого по четвертый класс. Правда, в школу-то можно не ходить, а вот есть мороженное на улице никто, конечно же, не запрещает.

Утром, как раз во время завтрака, позвонила мама. Узнав, что Настя не собирается сегодня на работу, мама удивилась:

— С тобой все в порядке, детка? Ты не заболела?!

— Нет, мам.

На самом деле Настю переполняли самые разные эмоции: рассказать бы о том, что подлинное мамино отчество — не Ивановна, а Васильевна, что могила ее отца — тут, в Сургуте, и даже известен номер, и можно найти! Но… как только у девушки появилась мысль — поделиться такими важными открытиями, как в мозгу снова щелкнул невидимый переключатель, и стало ясно: не получится. Значит, нейроблокада ОМВО действует на все ветки и отголоски этого дела…

Объяснять насчет короткого отпуска ничего не пришлось по другой причине: Игорь тоже ответил на какой-то телефонный звонок и тут же вышел с кухни, а мама услышала на заднем фоне разговора с дочерью мужской голос.

Мамы такие вот выводы делают очень быстро!

— Хорошего дня, Настюша! Не буду мешать. На Новый год планы в силе?

— Да, разумеется! — скрепя сердце ответила Морозова, вот бы знать насчет завтрашнего утра, а не то, что новогодних планов. — Я тебя люблю. Хорошего дня!

До визита в «Жизненный долг» состоялась еще одна поездка.