Двести женихов и одна свадьба (СИ) - Романова Екатерина "katerinaromanova". Страница 22

Чтобы прислуга не мельтешила по коридорам, для них (а еще для бесстыжих хозяев, которым есть что скрывать) создали такие вот потайные ходы. Узкие, не освещенные, с небольшими окошечками в разные коридоры, чтобы можно было понять, где находишься, если вдруг заблудишься. Я вообще клаустрофобией не страдаю, но ощущения не из приятных. В проход шириной чуть меньше метра протиснется только очень смелая и худенькая горничная. Наверное, конкретно в этом замке для господ имеются другие ходы.

Осторожно спустилась по ступенькам, свернула направо и вышла аккурат у кабинета сэра Кристиана. Туда-сюда сновали посетители, проплывали с важным видом, задрав подбородки, и на меня не смотрели. Опустив голову, просеменила к двери, повернула ключик и скрылась внутри.

Вот она — святая святых сэра Кристиана. Пустой кабинет пах виконтом — тонкий, едва уловим аромат хвои, кедра и чего-то цитрусового. Приятный, в меру терпкий, и запоминающийся, прямо как его милость. Один раз встретишь — потом всю жизнь не забудешь. А попробуешь понять, что в нем особенного — словами объяснить не сможешь. Я, конечно же, про аромат. Только про него.

Пересекла кабинет и бегло просмотрела бумаги на столе. Мужчинам не свойственно соблюдать порядок, но у виконта бумажка лежала к бумажке. Идеальная немецкая пунктуальность! А еще обыкновенная житейская подлость — сарсонских рукописей не было. Ни на столе, ни в столе, ни на книжных полках — нигде. Манускрипт не маленький, так просто не проглядишь. Возможно, сейф?

Непонятно зачем, я стала отодвигать картины и искать сейф. Ну, найду его, и что дальше?

Дверная ручка шевельнулась. Я сиганула под стол и замерла в тот момент, когда двери распахнулись.

Кто-то остановился на пороге. Двери тихонько закрылись. Шаг, второй, третий… Я сжалась в комочек и не дышала. Еще один вор? Или кто — то увидел, как я сюда захожу и решил проверить?

Зашелестела ткань, что-то звякнуло, а потом зажурчало. Вода? Да что там творится? У виконта ни единого цветка, здесь нечего поливать! В коридоре раздался чей-то голос, быстрые шаги приближались.

Снова что-то звякнуло и, когда дверь открылась опять, незадачливый вор шмыгнул под стол.

Я зажала рот жениху номер двадцать три, глядя на него такими же огромными глазами, как и он на меня. Приложила палец к губам, чтобы не шумел и немного подвинулась, хоть под столом и для одного было тесно.

— Джулия?! — прошептал Жорж одними губами, когда я убрала руку.

— Ты отпустил усы? — показала жестом и беззвучно усмехнулась.

Кто-то закрыл дверь и вошел. Ну, знаете, это уже сказкой Теремок попахивает. Только места под столом для еще одного бывшего жениха уже не найдется.

Тишина. Шаг, другой. Снова тишина. Что-то скрипнуло, отодвинулось.

— Да что же это такое! — громыхнул мужской голос.

Жорж повел носом, собираясь чихнуть. Я сделала страшные глаза и провела пальцем по шее.

— Не смей! — произнесла беззвучно и зажала Жоржу нос.

— Сначала нагадили, прямо на стол, теперь напрудили в кресло! Что дальше?! Это… это беспутство! — воскликнул, кажется, дворецкий семьи Ортингтонов.

Быстрые шаги направились в сторону дверей и раздался оглушительный чих.

Я зажмурилась и замерла. Жорж замер тоже, а потом чихнул снова. Три раза. От души так чихнул, зычно, сочно, басовито.

Взвизгнула, когда перед лицом показалась голова дворецкого. Точно — Мигель Ротинбер, управляющий графским замком.

— Леди Джулия?! — седые брови взмыли вверх. Он перевел взгляд на Жоржа, а тот. чихнул еще раз и злополучные усики с одной стороны отклеились. Гневно дернула за край, и щетина осталась у меня в руках. Тоже мне, конспиратор недоделанный! — Э-э, а вы кто?

— Жорж Страве. ве. ачхи! Велли! — бывший жених вытер нос ладонью и протянул руку.

— Стыдно не знать величайшего музыканта столицы!

Дворецкий брезгливо глянул на руку, протянутую из-под стола и распрямился. Мы неуклюже вылезли и привели себя в порядок.

— Простите, леди Ортингтон, — последние слова дворецкий проговорил по слогам, окидывая меня внимательным взглядом. Точнее, не меня, а наряд горничной. — Чем вы здесь занимались? Да еще и в таком костюме?

Мысли лихорадочно метались в голове в поисках выхода.

— Мы. — Жорж тоже пытался придумать логичное объяснение. Но, если я еще могла как-то выкрутиться, то его поступок никакой логике не поддавался. Это надо было додуматься вообще!

— Это вы напрудили на обивку кресла и анталийский ковер ручной работы прошлого века?

— строго спросил дворецкий с замашками дознавателя.

— Да за кого вы меня принимаете?! — жеманно вспыхнул Жорж.

Приподняв седую бровь, мужчина глянул в область орудия преступления моего бывшего жениха и изрек:

— М-хм. понимаю, понимаю.

Что за идиот! Не мог ширинку нормально застегнуть?

— Хорошо, хорошо! Вы нас поймали, — сообщила виновато. — Прелюбодейничали мы, — созналась, положив руку на сердце.

Дворецкий такого поворота не ожидал, а у Жоржа оттянулась челюсть. Он глянул на меня с надеждой и утратил дар речи.

— Ширинку застегни, — пихнула горе-любовника, пускающего радостные слюни. Очередной месяц ночных серенад я нашему кварталу обеспечила.

— Прелюбо… гхм, гхм, — дворецкий поправил лацканы сюртука и прокашлялся. — То есть как?

— Вам наглядно показать?!

— Что? — растерялся мужчина и залился краской. — То есть, нет, конечно же, но. как же.

— Я изменяла сэру Ортингтону. Каюсь, — виновато потупила взгляд. — Думаю, будет лучше, если я сама ему обо всем расскажу. Прям сейчас пойду и выложу все как на духу!

Ага, жди.

— Да, пожалуй-с, будет лучше, если вы сами, — растерянно согласился дворецкий, а я активно выпихивала застывшего от счастья Жоржа из кабинета.

— Мы пойдем. Я покаюсь, вот прямо сейчас покаюсь.

Вытолкала Стравелли в коридор, а сама заглянула обратно, чтобы поинтересоваться:

— Где мне найти лекаря?

— Боюсь, сэр Ортингтон велели отослать всех из дворца до особого распоряжения. Великолепно!

— А сэр Бовейн в местной темнице или в центральной?

— В местной, но вас туда не пустят.

Да конечно!

Вышла не прощаясь. В коридоре дала Стравелли затрещину и сунула ему в руки усы.

— Ты что, совсем дурной? Ты зачем в кабинете напрудил?

— Хотел напугать соперника.

Скорее уж деморализовать.

— А мы правда теперь вместе? — с надеждой спросил он.

Я закатила глаза и всплеснула руками.

— Ты у меня в долгу! А теперь иди давай.

Чтобы выпроводить Стравелли из замка, пришлось немало потрудиться. Он угрожал порадовать меня новой серенадой. Чую домашние будут благодарны за бессонную ночь…

Местная темница располагалась на втором подуровне подвала. Как-то раз сэр Лютер Мавриус, глава тюремной стражи, пригласил меня на весьма экстравагантное свидание… в тюремной камере! Серьезно, в списке самых странных женихов он занимает второе место. Сразу после Жоржа.

Разумеется, дверь в темницу оказалась заперта, а на страже сидел вовсе не Лютер.

— Г орничных не вызывали, — скучающе заявил сторож и захлопнул окошечко в двери.

— Я к сэру Мавриусу!

— Ага, я к Охису записался, только он чейто не спешит меня принять.

— Примет, если вы меня немедленно не пропустите!

Охранник снова открыл окно, пригляделся получше и просветлел:

— А, леди Джулия? Простите, не узнал вас.

На мне всего лишь униформа горничной, а работает не хуже камуфляжа.

— Прощаю. Он на месте?

— У себя, — зазвенели ключи, скрежетнул замок и, поскрипывая, железная дверь отварилась.

— Вы в наряде. не узнал, не узнал.

Проводив меня сальной улыбочкой, охранник пробурчал под нос:

— Вот счастливый мерин! Такую бабу отхватил.

Не хочу я завтрашние газеты читать.

Глава 14. О верных друзьях и пользе бывших женихов

Кабинет Лютера — в административной части темницы. Миновать узкий каменный коридор, освещенный по старинке факелами, свернуть за угол и постучаться в низкую, скругленную сверху дверь.