Невеста массового поражения (СИ) - Никитина Анастасия. Страница 26

Рассеянно гоняя вилкой по тарелке зеленый горошек и вполуха прислушиваясь к нудным комплиментам Максиана, я вспоминала все, что мне известно о втором сыне Правителя белаков.

Впервые я встретила его еще на Белом континенте, когда случайно угодила в самое сердце заговора Аленненого дядюшки. Тогда он показался мне очень больным и измученным. Что не удивительно, если учитывать, что принц провел около года в антимагических цепях. Когда я перенесла обоих братьев во дворец, его тут же увели целители, и больше я о нем ничего так и не узнала до самого отъезда. Впрочем, спрашивать мне и в голову не пришло. Куда интереснее было подурачиться с младшими принцами-близнецами или покататься на варанах из конюшни Максиана.

«Зря я тогда обоих принцев прихватила, — промелькнула в голове злая мысль, когда я сообразила, что Макака настойчиво и явно не в первый раз о чем-то спрашивает. — Надо было одного случайно забыть!»

— Как вы считаете, Ваше Высочество? — с любезной улыбкой повторил Максиан.

— Я пока не решила, что об этом думать, — вывернулась я, лихорадочно пытаясь вспомнить, каких ифитов так невовремя вздумал сосчитать наследник белакского трона.

— Ну, как же… Это было бы восхитительным обрамлением вашей красоте!

— Да?

«Еще бы знать, что именно!»

— Конечно! — с неподдельным жаром подтвердил Максиан. — Королевская роза прекрасна, но она блекнет рядом с вашей красотой!

— Даже так?

— Без сомнения!

«При чем тут королевские розы?! О чем вообще этот павиан?!» — мысли метались в голове стаей вспугнутых птиц, и недовольный взгляд Аленны с противоположного конца стола совершенно не добавил мне самообладания. — Еще чуть-чуть, и наставница поймет, что я попросту игнорирую ее драгоценного братца, тогда прощай, лаборатория, как минимум, на месяц! Лаборатория! Я же должна была сегодня пугать этого придурка зельевареньем!»

До сонного мозга, наконец, дошло, что так настойчиво втолковывает Максиан, и извилины с почти осязаемым скрежетом заработали.

— И все же королевские розы прекрасны. И таких не было бы ни у кого, кроме меня, — медленно, словно ступая по тонкому льду, протянула я: кто знает, верна ли догадка, а сесть в лужу мне бы не хотелось.

— Возможно, но это только в первое время. Чуть позже обязательно появились бы подражатели.

— Вы считаете, что кто-то смог бы затмить меня?! — деланно возмутилась я. — Я уделяю безумное количество времени своему внешнему виду! Вы даже представить себе не можете, сколько сил отнимает необходимость всегда держать себя на должном уровне. Приходиться часами высиживать неподвижно, пока придворный художник работает над лицом. И при этом ни на минуту не выпускать его из-под контроля. Только отвлечешься, например, на новый фасон рукава, и он уже норовит нарисовать какую-нибудь банальщину! Практически, мне приходится выполнять его работу, а он только кисточкой размахивает. Вот, взгляните, эта завитушка над ухом. Ее пришлось переделывать три раза, пока он понял, что от него требуется. И так во всем. И вы говорите, что меня может кто-то затмить. Или, может, уже затмил? Кто она?!

— Нет, конечно же, нет! — судя по страдальческому выражению лица принца, он уже жалел, что начал разговор. — Вас невозможно затк… кхм… Вас невозможно затмить. Вы прекрасны в любом образе, хоть в рубище.

— В рубище?! — зацепившись за очередную оговорку, я чуть не потерла ладошки от удовольствия. Даже не ожидала, что это будет так легко. — Мое платье похоже на рубище?!

Несмотря на то, что разговор велся вполголоса, мне удалось вполне натурально, а главное, заметно всхлипнуть. По крайней мере, те, на кого я рассчитывала, это уловили. Коронованный белак не замедлил порадовать меня побагровевшей физиономией.

— Нет, что вы? Я вовсе не это имел в виду, — окончательно ошалел от моих ассоциаций бедолага принц. — Я лишь хотел сказать, что вам ни к чему украшать себя королевскими розами, вы…

— Я поняла вас, — я подняла ладонь, заставляя его замолчать, и самым холодным тоном, на который только была способна, продолжила. — Вы считаете, что я настолько ужасна, что ситуацию не спасут даже королевские розы, и не желаете помогать мне в лаборатории. Хорошо. Я вас услышала.

С этими словами я холодно отвернулась от принца, по цвету физиономии сравнявшегося с папенькой.

— Ваше Высочество? — позвал он.

Я даже не пошевелилась, внутренне давясь от еле сдерживаемого хохота. Согласно этикету, при таком явном нежелании общаться Максиан не имел права настаивать, будь он хоть трижды принц. Оставшиеся полчаса завтрака мы провели в полном молчании. Но если Макака, судя по всему, судорожно придумывал, как будет оправдываться перед папенькой, то я почти сразу выбросила нашу беседу из головы.

Я вдруг сообразила, что раньше не замечала принца Алексана за трапезами. Из-под опущенных ресниц я обвела глазами зал, пытаясь найти его. В поле зрения попадали разукрашенные физиономии, пышные наряды, драгоценные перевязи. Но никого, хотя бы отдаленно напоминающего моего ночного зельевара. Конечно, за золотым макияжем, с моей легкой руки превратившимся почти в маску, можно было не узнать родную матушку. Но что-то мне подсказывало, что Алек в жизни не изукрасил бы себя таким диким образом. Значит, его тут попросту не было. Как и вчера.

«Да что там! Мне его даже не представили, когда они приехали! — слегка ошалев от подобных открытий, я с трудом удержала маску обиженной холодности. — Он же вроде принц? Он старше Аленны. А меня официально познакомили даже с троюродной то ли тетушкой, то ли бабушкой белакского Правителя, но не с ним… Макака конкурентов боится? Или это инициатива повернутого на матримониальных планах папаши?»

Каким чудом я заметила, что Никс бросил на стол салфетку, знаменуя тем окончание завтрака, мне неизвестно. Но, разом припомнив очередной акт грандиозного спектакля «Не хоти жениться!», я подскочила, как ужаленная. Остаться на месте значило бы пригласить к дальнейшей беседе, чего мне не хотелось даже без учета утренних размышлений.

И тут же на стол полетела салфетка коронованного интригана с Белого континента. Повинуясь его едва заметному знаку, белаки, как дрессированные тараканы, разом повскакивали с мест, образуя беспорядочный водоворот дорогих тканей, разрисованных лиц и гула комплиментов. Это дало возможность их хозяину спокойно выбраться из-за стола и двинуться мне наперерез.

Краем глаза уловив, что с другой стороны, рассекая толпу, как горячий нож масло, ко мне направляется наставница, я сглотнула и на мгновенье оперлась о руку сопровождавшего меня Максиана вовсе не под давлением этикета. Но только на мгновенье. Испоганить все, чего мне удалось достичь с таким трудом, из-за мимолетной слабости я не желала.

— Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? — белакский Правитель оказался рядом куда быстрее, чем я рассчитывала. — Я заметил, что за завтраком вы почти ничего не съели.

— Пропал аппетит, — подпустив в голос слезу, проговорила я. — Такое бывает. Не стоит беспокойства.

— Я пекусь о вас, как о родной дочери, милое дитя, — попался в ловушку белак. — Если у вас что-то случилось, вы всегда можете поделиться со мной.

— Это… О, простите, Ваше Величество… Мне стыдно говорить о таком…

Я неназойливо стрельнула глазами в сторону придворных. И тут же получила желаемое: едва заметное движение царственного пальца, и вокруг нашей троицы, как по волшебству, образовалось пустое пространство.

— Говорите, дитя мое.

— Я слишком отстала от моды и выгляжу ужасно и смешно, — словно через силу, призналась я.

— Что вы? — возмущению коронованного интригана не было предела. — Кто посмел сказать такую глупость?

— Теперь я понимаю, почему принцу Максиану так сложно уделять мне время, — продолжала я, будто не заметив его возмущения. — Я выгляжу, как глупая гусыня. Мое платье напоминает рубище, а макияж — всего лишь подражание блистательным белакским дамам.

— Это, без сомнения, возмутительная ложь! Кто принес в вашу прелестную головку подобные мысли?