Ошибка 95 (СИ) - Скуркис Юлия. Страница 40

«Не препятствуй ему, пожалуйста», — снова прозвучало в голове, но вслед за этим припомнились горькие слова Айвена: «Если я смогу разорвать проклятую связь, ты мне больше не понадобишься».

Мила отпила глоток и нашла, что вкус кофе вовсе не соответствует аромату. Обычный суррогат. Хозяин дома, увы, не ценитель удовольствий. Она украдкой взглянула на лежащего на кушетке Кибераполлона, но, увидев, что он тоже смотрит на нее, отвернулась.

— Айвен, я принесла кофе и бутерброды.

Но он был слишком занят и не ответил.

— Могу я предложить еду господину, э-э… хозяину дома? Айвен!

— Нет.

Мила растерянно огляделась: где бы присесть? Она все еще чувствовала на себе взгляд Астахова. Кроме кушетки, на которой он лежал, в лаборатории сесть было некуда. Мила пристроилась на краешке у ног пленника: не залезать же обратно в камеру.

Хозяин дома тяжело вздохнул. Чего он сейчас хочет, кроме скорейшего избавления от кошмарного общества. Льда к разбитой брови? Может, воды? Или перевернуться набок? Или в туалет? Какое, впрочем, ей дело. Они почти в равном положении, оба жертвы обстоятельств, в которых виноваты не только Айвен и Дэн, своим ударом вызвавший его из небытия, но и Новая Система, бактерия Топоса, правительство, программа Киберлайф… Наверняка цепочку можно было продолжить.

Вероятно, то, что говорил Айвен о Кибераполлоне — правда. Фанатичный ученый, возможно, настоящий спец, однако нечистоплотный в соблюдении законов, готовый на что угодно ради достижения цели; судя по всему, одиночка, неудачник в отношениях, может, даже извращенец какой-нибудь. Будь твердым, Вик!

Астахов снова тяжело вздохнул, явно привлекая к себе внимание. Мила бросила на него быстрый взгляд. Она успела уловить, как похотливое выражение на лице Астахова сменилось жалобным.

В эту минуту Айвен оторвался от работы, чтобы взять кофе и хлеб. Он и сам выглядел сейчас как ученый, увлеченный работой. Ненависть и обида утихли, сменившись целеустремленным поиском. Поставив чашку, он вновь заскользил пальцами по сенсорам устройства. Изображения на мониторе поплыли навстречу друг другу, но не соприкоснулись, остановились на некотором расстоянии.

Сунув бутерброд в зубы, Айвен заработал обеими руками, и между изображениями один за другим возникли несколько белых квадратов, которые быстро заполнялись знаками, несущими неясную для Милы информацию, но чутье подсказывало — ему удалось нащупать путь к спасению.

«Откуда он так много знает?» — подумала она с чувством, которое было сродни восхищению. Но замешанное на горечи, страхе, воспоминаниях о страшной гибели Рэйни, это чувство несло в себе отторжение достоинств убийцы и мучителя. Мила тяжело вздохнула, покосилась на Астахова и снова уловила похотливый взгляд.

«Лучше уйти», — подумала она, но осталась на месте, сообразив, что рано или поздно все равно придется вернуться и сесть на эту дурацкую кушетку.

Через полчаса Айвен оставил пульт и подошел к Астахову.

— Программа называется «Серое вещество», не так ли? С ее помощью можно программировать людей, подключать их к портативному варианту искусственного интеллекта, создавать сценарии поведения, настраивать друг на друга и так далее. Это же гениально, приятель! Не думал, что такое возможно. Оборудование полностью совместимо с программой Киберлайф. Оно позволяет увидеть биосивер в мозге клиента и отключить его от системы слежения, от главного канала Энтеророна и от другого клиента.

Астахов был огорошен тем, что сказал Смит.

— Но как вы узнали? — вырвалось у него. — Это невероятно! Она не может работать без меня… Я сказал вам только пароль к первому уровню. Программа сканирования очень сложная. Я знал, что смогу вам объяснить, как с ней работать. Но то, что дальше… оно не могло быть взломано никем. Программа моя, только моя! — Он стал биться на кушетке. — Развяжите меня! Развяжите немедленно! Вы не имеете права!

— Зачем ты ее создал, Астахов? Хочешь властвовать над людьми? — Голос Айвена Смита звучал насмешливо.

— Не ваше дело!.. Это научный эксперимент!

— На проведение любых научных экспериментов требуется разрешение. У тебя есть разрешение? Впрочем, пускай с этим разбираются специалисты.

— Прошу вас, господин… — взмолился Астахов. — Я дам вам денег. Столько, сколько скажете. Я буду сотрудничать. Что вы собираетесь со мной сделать?

— Не дрейфь, приятель. Мы воспользуемся твоей программой, чтобы отключить сигнал, — сказал Айвен. — Потом разорвем связь, которую между нами установили в Киберлайф. За это хорошее дело, которое было бы невозможно провернуть без твоего участия, я не причиню тебе вреда, просто оставлю связанным до прихода полиции. Я не знаю, что тебя ждет. Возможно, в твою черепушку запихнут биосивер, чтобы дистанционно управлять новой марионеткой.

— Пользуйтесь, чем хотите, я не возражаю, — затараторил Астахов — Только не вызывайте полицию. Мы можем сотрудничать. Я рад помочь… Если хотите, могу все сделать сам на профессиональном уровне! Обещаю, вас потом не найдет ни один спутник. — Он говорил так торопливо, что едва не глотал слоги. — И еще, господин… Из дома есть другой выход, все предусмотрено. Но вам даже не придется им воспользоваться. Не беспокойтесь о наблюдателях, я могу вас подготовить в лаборатории, а все остальное сделать после того, как вы уйдете…

— Складно говоришь, — заметил Айвен.

— У меня установлена защита от прослушивания, наблюдатели не слышали ни единого слова из наших разговоров. Хотите, я дам вам денег, господин? Хотите, помогу с фальшивыми документами? — Он говорил все быстрее и быстрее. — Пожалуйста, развяжите меня, господин. Если вы меня…

Короткая пощечина заставила его умолкнуть. Теперь Мила увидела, что левая щека Астахова изрядно припухла от побоев.

— Я спросил: зачем ты придумал эту программу, сукин сын?! — рявкнул Смит. — Хочешь верховодить в своем гребаном Киберлайф, да? Влезть в мозги человечества с новым Энтерроном? А дальше что? Создашь на этой гребаной планете общество имени Киберапполона? — Смит схватил Астахова за ворот и одним резким движением усадил. — И что это будет за общество, приятель? Твой карманный народ? Ты переделаешь людей по своему образу и подобию? Целое государство, да? Заставишь всех сидеть перед экранами и смотреть на тебя! И как ты это назовешь? Империя кретинов! Союз недоделанных регионов! Республика сраных онанистов! Что ты сделаешь? Повесишь на Башне Правительства собственный портрет и заставишь человечество дрочить на него? Ты знаешь, Астахов, я ведь нашел тебя случайно. Но что, если по всему миру сотни таких продвинутых психопатов? Скоро в этом тихом, гниющем болоте разразится буря! Ты чувствуешь это? — И он с размаху влепил Астахову очередную пощечину, от чего припухшая щека имплантолога стала малиновой.

«Остановись! — мысленно вскрикнула Мила. — Не могу больше на это смотреть!»

Смит резко обернулся, будто ждал, когда она к нему обратится.

— Жалеешь? — ухмыльнулся он. — Этого сукина сына? Хочешь жить среди таких вот? Чего стоит ваша сраная идеология? У руля теперь может стоять самый последний человек, вроде этого недоноска. Кто такой ваш президент, который сидит в Башне Правительства?

— Его избрал народ, — сказала Мила. — Успокойся, Айвен. Ты сказал, что без этого человека ничего бы у нас не вышло. Возьми себя в руки и доведи начатое до конца.

Смит с отвращением оттолкнул от себя Астахова и тот, откинувшись назад, громко стукнулся затылком о стену.

Мила покачала головой и отвернулась.

Глянув на монитор, Смит сказал:

— Пятнадцать минут третьего. В девять вечера мы уйдем отсюда, но перед этим придется еще раз лечь в камеру.

До семи часов Мила слонялась по дому, а потом забралась обратно в «гроб». К концу дня настроение Айвена улучшилось, он перестал нападать на Астахова, даже позволил ему сходить в туалет и съесть бутерброд. После этого опять связал его, не хотел непредвиденных ситуаций.

Оказавшись в камере, Мила задумалась: что произойдет потом? Исчезнут обрывки чужих мыслей и непрерывный фон противоречивых чувств, уйдут страхи. Она вернется к прежней жизни, к той, что была до Рихарда. Но почему ей так плохо и тоскливо? Мила представила — когда все закончится, Айвен скажет: «Наконец-то я свободен!» и не прощаясь исчезнет. Для нее он по-прежнему наполовину был Рихардом, тем самым человеком, который помог ей создать новый мир — мир ее мечты, ради которого стоило жить. И еще она отчетливо осознала, что Айвен погибнет, умрет без медицинской помощи, но еще раньше окончательно свихнется.