Красная книга (СИ) - Нинсон Ингвар. Страница 79

— А меня зовут Ингвар Нинсон. Ясное дело, тут все в курсе. Но всё же.

Великан протянул руку и показал инсигнии. Вежливость требовала ответного жеста. Но ни Хорн, ни подросток не потрудились показать рук. Тогда Ингвар напрямую спросил у подростка:

— А ты кто?

Он надеялся хотя бы сориентироваться с полом этого человека. Подросток ответил:

— Кто для тебя ветвь дерева? Дуб для тебя дуб. А ветвь дуба? Если она для тебя ветвь — то, так меня и зови. Если она для тебя дуб — то ты уже начинаешь понимать. Если она для тебя ничто, то это мне в пору у тебя учиться.

— Знаешь, я всё же пока буду звать тебя Ветвь, так как абсолютно ни янь не понимаю.

Хорн с аппетитом жевал мясо, причмокивая.

— Толстому-то тоже дай пожрать.

Ветвь с видимой неохотой взял ещё одну деревянную миску и побросал туда несколько горстей мясных лепестков. Они были похожи на тонкие ленты, сохранившие все волокна, и только лишённые соков. Ветвь не трудился очищать их и бросал прямо с комьями золы.

Ингвар благодарно кивнул, получив миску. Пересушенное и несолёное, обильно посыпанное пеплом и обляпанное прикосновениями Ветви, то и дело вытиравшему руки о ляжки, это всё равно было настоящее мясо. Нинсон блаженно прикрыл глаза, положив на язык тонкий сухой лепесток.

— Ну, тут такое дело. Ты сюда пришёл. Чтобы кое-чему научиться. Ты научишься. Всё что ты видишь, это твой большой сон. Тульпа же тебя пичкает по полной программе. Отсюда такая красочность восприятия. Ты из своей камеры смог выйти на маленькую арену, где янь знает что сотворил с целой оравой народа. Кстати, довольно лихо.

Хорн подмигнул. А Ветвь добавил:

— Если бы ты заметил копьё, которое я для тебя оставил, тебе было бы легче.

— Он заметил, — вступился за него Хорн. — Но решил, что так будет неспортивно.

Ингвар копья не заметил. Более того, мог со всей уверенностью утверждать, что никакого копья и не было. Ветвь, маленькая сучка. Специально, небось, как-нибудь припрятал копьё.

— Ты не насторожился, когда сквозь стену прошёл? Или Тульпа ничего тебе не объяснила? Это же просто твоя игра разума. Твои представления. Твоя конструкция.

Нинсон ответил с набитым ртом:

— Когда я сказал «хватит», никто и не подумал останавливаться.

Ветвь ехидно спросил:

— Тебе сны когда-нибудь вообще снились?

— Практически никогда. Не знаю почему. Всем снились. А мне всего несколько раз.

А Хорн степенно продолжал:

— Люди даже собой-то редко управляют во сне. Не говоря уже о других. Ты хотя бы собой управлял. Или ты думаешь, что ты бы голыми руками разорвал целую банду наяву?

— Нет. Не знаю. Если бы они всерьёз хотели... Мне показалось, что они не могли меня... Не пытались... Не знаю, как это сказать, от них не чувствовалось угрозы...

Ветвь спросил:

— Ты, когда в тире стреляешь, то от мишени чувствуешь угрозу?

Хорн кивнул, соглашаясь с уместностью такого вопроса, но потом нахмурился:

— У тебя хорошие задатки. Глупо их не использовать. Я научу тебя чувствовать угрозу. Это луч внимания. И звери его учатся чувствовать. А охотник учится его маскировать. И ещё проливать кровь. Ты не хищник по натуре.

— К сожалению! — без тени сожаления вставил подросток.

— Но убивать приходится не только хищникам. Я тебя научу.

— Ещё разбойникам, — недовольно буркнул Ингвар.

— И фермерам, когда нападают разбойники. И падальщикам, сражающимся за пищу. Да что там, самые травоядные из травоядных тоже учатся отбиваться. Ты медленный, и толстый, но довольно сильный. Эдакий овцебык. Из тебя такой же разбойник, как и хищник из овцебыка. Но у многих животных есть рога. Они не для нападения. Для обороны. И девчонкам нравятся.

Хорн задорно подмигнул и засмеялся.

— Так же у меня есть две руны. И это именно то, зачем ты пришёл. За Сейдом. Одну тренировать просто. Другую ещё проще.

Ингвар усмехнулся. Но Лоа говорил серьёзно:

— Урус, это сила. Даже не сила, а мощь. Это воплощённая энергия. Это бык, тур, татунка. Феху моей Дэи это ещё не воплощённая энергия, это матка, готовая рожать утроба.

— А Урус, это, стало быть, как бы янь?

— Нет. Не всё так просто. Трор сумасшедшего Кинка. Вот ты, о какой руне сейчас подумал. Нет, это ты о Трор. Твердокаменный стояк, это несущееся по реке бревно, это то, что хранит и доставляет оргон. Видишь, именно хранит. Именно поэтому это руна замка, засова, запора. Это вовсе не выплеск энергии, как многие думают. В чём-то похода руна Инги. Но это скорее сам путь. Но у Ишты всё такое, хитропахтанное. А есть ещё Хага, с помощью которой Сурт... как бы сказать... это развоплощённая энергия. А вот Урус, это наоборот воплощённая энергия. Она из всех рун самая...

Ингвар проглотил не дожеванный кусок мяса:

— Плотная?

— Да, молодец! Как приятно всё же иметь дело с легендарным колдуном. Да, ты всё прямо схватываешь. Урус она настолько плотная, что её нельзя кинуть в пустоту, она сама по себе ничего тебе не даст, она вводится в плоть, она должна вторгнуться, она должна оплодотворить плоть, покрыть её, и тогда энергия завяжется там как плод. Урус можно тренировать самыми разными способами. Хоть в кровати с самочками.

— Скажи, что мне предстоит именно такой способ тренировки?

— Нет, друг. Я бы и рад. Но в этом ты и так хорош. Мне же надо учить тебя убивать.

— Ну, конечно, снова. Не переживай ты. Они все нарисованный. Не более того.

Хорн прервался, пережёвывая очередной кусок мяса. В плошке Нинсону уже почти ничего не осталось, и только тогда он заметил, что на дне вырезаны руны:

«Исса — Урус — Исса — Трор — Одал — Райд — Урус — Эйвс —

— Трор — Берк — Урус — Ярра — Урус — Эйвс — Урус — Гебо»

Великан несколько раз перечёл их. Протёр куском мяса, забитые золой прорези. Нет, всё точно. Шестнадцать рун, вырезанных по всем правилам Сейда, но никак не складывающиеся в единое колдовство.

— Может, начнём тогда с другой руны?

— Соул? Ещё проще! Её можно тренировать при любом действии. Кидаешь камушки в корзинку. Пытаешься угадать карты. Да хоть вытягиваешь фасолинки из мешочка. Если ты правильно бросаешь руну, то тебе чуть-чуть больше... везёт, наверное. Нет, даже не везёт, а результат чуть лучше. Нельзя же сказать, что один пробежал километр за пять минут, а другой за три, потому, что более везучий. Нет. Тут всё вместе. Он и тренировался лучше или больше, и от природы был одарённый, и конкретно в тот день лучше выспался. Много чего тут может быть. Целая горсть. И в этой горсти найдётся место и для Соул.

— А реально, насколько она влияет? Мне всегда было интересно. Есть целые книги на эту тему. Но нигде так и нет правильного ответа. Один книжник говорит что-то одно. И приводит вполне убедительные доводы. Другой что-то другое. Но как оно на самом деле?

Хорн поперхнулся:

— У Лоа спроси! Откуда я, клять, знаю, как «на самом деле»?! Я просто отражение твоих знаний. Я никак тебе ничего не могу сказать из того, что ты не знал. Ну, посмотри на меня! Я дикарь. И при этом у меня нет ни одного шрама. Я, знаешь, дикарь из влажных фантазий какой-нибудь мечтательной девчонки. У меня янь как у коня!

Лоа приподнял край набедренной повязки, чтобы Ингвар мог воочию убедиться в справедливости этих слов. Ветвь внимательно смотрел за каждым движением Хорна.

— У меня мускулы такие, будто я живу на тренировочной площадке. А при этом посмотри, как я говорю. Можно подумать, что я перестаю тягать снаряды, только чтобы сходить в библиотеку! Послушай сам. Я говорю так, как по писанному.

Ингвар вынужден был признать: да, этот Лоа действительно скорее походил на актёра играющего Лоа в каком-нибудь кино на ярморочной площади. Он не был дикарём и говорил, как образованный человек. Меж тем на его пальцах не было ни одной инсигнии.

Ветвь забрал у Хорна пустую плошку, и принялся наполнять её тонкими лепестками мяса, которые выкапывал из золы.

Лоа довольно улыбнулся, наслаждаясь недоумением на лице Ингвара: