Виолончелист (СИ) - Монакова Юлия. Страница 32

— Все всё понимают, но… — Дия вздохнула. — Нельзя это выставлять напоказ, демонстративно. Вообще всё, что связано с чувственностью и проявлением близости между мужчиной и женщиной, в Индии под запретом. Никаких поцелуйчиков и объятий на людях… Даже держаться за руки не принято, это жизнь, а не Болливуд. Кстати, о Болливуде… в индийской киноиндустрии многие знаменитые актёры до сих пор категорически отказываются целоваться на экране. Это табу!

Дия немного помолчала, словно раздумывая, стоит ли посвящать его в такие подробности, но всё-таки решилась.

— Моя бабушка до сих пор вспоминает свою первую брачную ночь — они с дедушкой были тогда не очень богаты, и вместо медового месяца супруг снял номер в роскошном отеле. Всего на одну ночь, но она должна была принадлежать только им двоим…

— И… что произошло? — спросил Макс, уже понимая, что ничем хорошим эта история не закончилась.

— Да ничего особенного. Просто, не успели они заселиться, как в номер вломилась новоиспечённая свекровь. Начала плакать и причитать, что не может заснуть, когда сыночек ночует не дома, заставила молодую невестку делать ей массаж ног, а в довершение всего с комфортом завалилась на кровать новобрачных. Сын и невестка проспали всю ночь на диванчике. Разумеется, без всякого секса.

— Ты шутишь сейчас?! — Макс недоверчиво вскинул брови.

— Какие уж тут шутки.

— Ммм… а если просто запирать дверь вашей спальни изнутри — и дело с концом?

— Да ты что! — Дия насмешливо фыркнула от такого предположения. — Индийцы не запирают свои комнаты даже ночью, а днём все двери в доме и вовсе нараспашку. У нас так принято. Никакого личного пространства, вся жизнь на виду, “здесь все свои”. Реально, мои соотечественники не понимают, как можно “хотеть побыть одному”, это для них сущее наказание! Они и спят обычно одетыми.

— Как это — одетыми? — оторопел Макс.

— А вот так. Женщины даже на ночь не снимают свои сари или шальвар-камизы. Ведь в любую минуту может кто-нибудь войти… Знаешь ли ты, что большинство индийских мужчин никогда в жизни не видело голых ног собственной жены?

— Да ну, ерунда какая-то, — Макс покачал головой. — Так не бывает.

— Бывает, — горько усмехнулась Дия. — Нет, разумеется, так обстоят дела лишь в консервативных семьях, в типичном среднем классе. Про бедных я вообще молчу, те преспокойно живут по десять человек в одной комнате и при этом как-то умудряются размножаться… Есть, конечно, более продвинутые слои населения, ориентированные на западную модель отношений. Но… повторюсь, мой Самрат — из очень консервативной семьи, чем страшно гордится. Всё у нас будет, “как положено”, как того требуют приличия и его многочисленная родня. Отец даже приданое мне собрал — вернее, это на словах оно моё, а по факту — богатые подарки жениху и его родственникам. Это тоже очередная “славная” национальная традиция, которую я ненавижу… Но так живёт вся Индия.

— Слушай, да на фига ж ты вообще согласилась на этот брак?!

— Ты не поймёшь, — Дия грустно улыбнулась. — У тебя другой менталитет. Они и так оказали нашей семье большую честь, согласившись женить своего старшего сына на вертихвостке с европейским воспитанием и образованием, которая ещё неизвестно, какую разгульную жизнь вела в этой своей Англии…

— Зачем ты так перед ними унижаешься? — Макс покачал головой. — Ты — замечательная, умная, талантливая и красивая девушка. Да любой парень был бы счастлив, если бы ты сказала ему “да”!

— Ты был бы счастлив? — Дия пытливо взглянула ему в лицо. Макс осёкся, смутился, отвёл глаза.

— Ладно, расслабься, я же шучу, — она хмыкнула. — Мне ещё повезло, правда. Самрат — действительно неплохой парень. По крайней мере, не незнакомец какой-то! Короче, наш брак — дело решённое. Это и давняя договорённость родителей, и… мой способ отблагодарить отца за всё, что он для меня сделал. Ведь дочери — отрезанный ломоть, они всё равно рано или поздно упархивают из родного дома в семью мужа. А папа не жалел денег на моё воспитание и образование. И приданое собрал достойное, а ведь ему ещё и младшей дочери жениха искать…

— Но неужели твой отец не понимает, — Макс и сам не заметил, как завёлся, его уже нешуточно потряхивало от злости, — что тебя нельзя считать типичной идианкой? Ты родилась здесь, в Лондоне, росла и воспитывалась, как местная, английский язык знаешь лучше, чем хинди — ты сама мне говорила… А он что? Спихнёт тебя в традиционную мумбайскую семью, чтобы ты стала домохозяйкой и на правах старшей невестки каждое утро раскатывала тесто для лепёшек на кухне?!

— Я… смогу продолжать петь, — проговорила Дия не слишком уверенно. — Самрат не станет мне запрещать.

— Где петь? На свадьбах родственников? — он поморщился и покачал головой. — Ну ты же понимаешь, что это несерьёзно. У тебя голос! Тебя ждёт сцена!

— Пожалуйста, не заставляй меня сожалеть о принятом решении, — отвернувшись, негромко сказала она. — Отменить его я всё равно не в силах, а вот душу ты мне растревожишь почём зря…

— Извини, — опомнился Макс, обняв её и виновато целуя в макушку. — Прости, я действительно… не подумал.

— Так ты приедешь на мою свадьбу? — она повернулась к нему и вопросительно взглянула в глаза.

— Да я-то приеду, не вопрос, но… ты уверена, что действительно этого хочешь? Что я буду там уместен?

— Ну конечно, — кивнула она. — В Индии люди не такие уж отсталые, я покажу им твои видео в интернете, они придут в восторг от того, что в колледже со мной учился такой знаменитый музыкант!

— А никто не догадается, что между нами…

— Ещё чего! — перебила она, не дав ему закончить. — Мы перелистнём эту страницу ещё здесь, в Лондоне. Никто об этом не узнает.

— Но всё-таки, свадьба — это семейный праздник. И тут внезапно — друг из колледжа, даже не родственник…

— Семейный праздник? — Дия звонко расхохоталась. — Милый мой, на среднестатистическую индийскую свадьбу приглашается от пятисот до двух тысяч гостей. Там будут абсолютно все родные, друзья и знакомые. Одним человеком больше, одним меньше… тем более, я позвала ещё пару бывших однокурсниц и несколько подруг.

— От пятисот до двух тысяч? — он округлил глаза в наигранном ужасе. — Боже, во что ты меня втягиваешь… И петь-танцевать заставишь?

— Всенепременно!

Глава 15

Светало. Непроглядная тьма за окном рассеялась, сменившись привычной пасмурной серостью — накрапывал дождь. Вымотанная бессонной ночью Дия в последний раз поцеловала Макса, против воли уже уплывающего в сон, и принялась одеваться.

— Подожди, куда ты… — устало запротестовал он. — Не торопись, можешь спокойно идти в душ, а потом я хотя бы напою тебя кофе, или даже приготовлю завтрак, и провожу домой…

— Никаких провожаний, — она покачала головой. — Отец обычно рано просыпается, с шести утра уже на ногах. Не хочу, чтобы он спалил нас вместе… Не переживай обо мне, Макс, я приму душ и поем дома. Не скучай тут без меня сильно! Я пришлю тебе официальное приглашение на свадьбу, имей в виду — ты обещал…

— Я, кажется, уже начинаю по тебе скучать, — признался он, садясь на постели и сконфуженно взлохматив волосы ладонью. — Ты… классная.

— Да, вот ещё что… — словно вспомнив о чём-то важном, Дия замешкалась. — Та ночь, когда мы впервые проснулись вместе… ну, ты помнишь, да?

— Как проснулись — помню, а вот саму ночь — увы, так до сих пор и не озарило, — он засмеялся.

— Об этом и речь… — она глубоко вздохнула. — Макс, мне кажется, что… между нами тогда ничего не было. То есть, вообще. Напились, доползли до кровати, разделись догола и уснули.

— Ты что-то вспомнила? — он серьёзно взглянул на неё. Дия покачала головой, кусая губы.

— Нет, но… ощущения после секса… их же ни с чем не спутаешь. Особенно, если не ведёшь регулярную половую жизнь. Так вот, после нашего первого раза с Самратом я физически чувствовала это. После того, как мы с тобой занялись сексом в следующее воскресенье — тоже… у меня всё болело с непривычки, уж извини за интимные подробности. Но в тот раз — ничего подобного. Вообще нет… — она подняла на него виноватые глаза. — Наверное, надо было сразу тебе сказать.