Рождение любви - Хауэлл Ханна. Страница 35

– Не смотри на меня так, малышка. Я нашел это место, когда был маленьким, и только сейчас мне пришло в голову использовать его для… э… для разговора с красивой девушкой, – протянул Тэвиш, привязывая лошадь к дереву. – Наверное, в Хагалео у тебя тоже есть уголок, где можно уединиться и подумать?

– Да, был. Там, где вы нашли меня с сэром Хью. Теперь, конечно, это место уже не назовешь укромным.

Пока он возился с лошадью, Шторм сняла туфли, чулки, приподняла юбки и окунула ноги в чистую холодную воду. Тэвиш неторопливо направился к девушке. В такой позе она казалась совсем ребенком. Интересно, избавится ли она когда-нибудь от своей беспечности или навсегда сохранит столь притягательный налет детской невинности?

– Ты умеешь плавать, Шторм? – спросил он, искоса взглянув на нее.

– Да, – ответила Шторм, искоса взглянув на Тэвиша. Она поняла, что он предлагает искупаться нагишом.

Тэвиш лишь приподнял бровь, зная, что Шторм догадалась о его намерении. Это был вызов, и Шторм приняла его. Она посмотрела на воду, потом на Тэвиша и начала развязывать шнуровку на платье. У нее зарделись щеки от собственной смелости, но она решительно настроилась следовать совету Мэгги. Время так скоротечно, и надо насладиться драгоценными мгновениями, отпущенными судьбой им с Тэвишем. Надо наполнить каждый день их общими впечатлениями, радостями, переживаниями. Пусть она не добьется ничего иного, но по крайней мере можно надеяться, что Тэвиш ее никогда не забудет.

Он медленно разделся, не сводя глаз с прекрасного юного тела. Тэвишу нравилось смотреть на нее, а она так редко бывала смела, что теперь он упивался счастливым моментом, боясь пропустить самую малость. Наконец раздевшись, она встала перед ним – прекрасная в своей наготе – и принялась медленно расплетать волосы. От этого зрелища у Тэвиша перехватило дыхание. Он знал, что она пытается казаться соблазнительной и даже не догадывается, как здорово это у нее получается. Когда девушка исчезла в чистых струях реки, он сбросил с себя одежду и поплыл за ней.

Как двое детей, они шумно барахтались в прохладной воде, весело плескались и гонялись друг за другом. Шторм уже хотела выйти на берег, но Тэвиш поймал ее в свои крепкие объятия и поцеловал в ложбинку между грудями, оторвав от дна.

– Ты плаваешь как рыба, ты просто нимфа, – промычал он, целуя ее шею.

– Отец научил этому всех своих детей. Ох, Тэвиш! – простонала она, когда его губы вновь коснулись ее груди.

– Я никогда не занимался любовью в воде, – проговорил он, дразня губами ее затвердевший сосок.

– Мы утонем, – задыхаясь сказала Шторм, чувствуя его нежное касание, – здесь сильное течение.

– Ты уже должна бы знать, малышка, что тебе совсем не обязательно ложиться на спину. Обними меня руками за шею и обхвати талию своими дивными ножками, – хрипло попросил Тэвиш. Желание вознеслось в нем волной.

Он вошел в нее, и оба охнули от восторженного ошеломления. Какое-то время они стояли неподвижно и целовались – сначала нежно, потом все более страстно. Держа руки на ее бедрах, Тэвиш начал медленно двигаться, постепенно убыстряя темп. Наконец они вместе достигли пика наслаждения и действительно едва не упали в воду.

– Мы могли утонуть, – сказала Шторм, пытаясь сдержать стыдливый румянец. Они уже сидели на берегу, завернувшись в полотенца. – Холодновато, я оденусь.

– Нет, – тихо произнес Тэвиш, протягивая ей кружку, – выпей и согреешься. – Он коснулся ее мокрых волос. – Солнце скоро высушит тебя, и дрожь пройдет.

Шторм глотнула виски и сразу почувствовала тепло. Они с аппетитом принялись за еду, кормя друг друга из ладоней и отчаянно хохоча. Свобода, пусть временная и призрачная, в сочетании с виски радостно пьянила. Насытившись, Тэвиш лег на спину, скрестив руки под головой. Он наслаждался солнцем и смотрел на Шторм, собиравшую остатки еды в корзинку.

Девушка села рядом и, прихлебывая виски, взглянула на Тэвиша. Он лежал полностью обнаженный, если не считать обмотанного вокруг бедер полотенца, но отчего-то не казался смешным. Это был мужчина, которого ей безумно хотелось любить. Руки сами тянулись к его стройному крепкому телу. Девушка сделала еще глоток, размышляя, не будет ли это слишком смело. Все-таки леди не подобает так себя вести. Однако сидеть в чем мать родила и пить виски рядом с таким же обнаженным мужчиной, пожалуй, тоже не очень прилично для леди.

Покраснев, Шторм вспомнила тот единственный случай, когда она взяла на себя инициативу. Ему тогда это явно понравилось. Потом она вспомнила, что леди Мэри делала с сэром Хью. Они занимались любовью точно так же, как Шторм с Тэвишем, но их действия, подумалось Шторм, казались грязными оттого, что оба были отпетыми негодяями. Тогда Тэвишу были приятны ее ласки, и девушка задумалась. Конечно, леди Мэри гнусная и подлая женщина, но одного у нее не отнять – она знает, как доставить мужчине удовольствие. Почему бы и ей, Шторм, не доставить удовольствие Тэвишу – мужчине, которого она любит?

Тэвиш открыл глаза, встретился с ее теплым задумчивым взглядом и понял, что она о чем-то размышляет. Он скользнул взглядом по нежным округлостям грудей, вздымавшимся над полотенцем, по стройным бедрам и решил, что выяснит потом, о чем она думает. Протянув руку, Тэвиш размотал полотенце, и оно упало на одеяло, лишив девушку последнего оплота стыдливости.

– Ты такая красивая женщина, Шторм! – Он поднял. глаза и увидел ее залитые румянцем щеки. – Чего ты стесняешься? Ты красива, и смотреть на тебя одно удовольствие. Мне так нравится…

– Правда, Тэвиш? – нежно проворковала она, проводя пальчиком по его груди. – А что еще тебе нравится? Это?

– Да, – пробормотал он, ощутив на своих губах ее медленный дразнящий поцелуй.

– Женщине сложно понять, как доставить удовольствие мужчине, – задумчиво проговорила Шторм, спускаясь губами по его груди. – Когда мальчик становится взрослым, он познает науку любви у проституток или опытных женщин, у которых уже были любовники. А нам, девушкам, никто и никогда не рассказывает такие вещи. Как мы можем узнать, нравится ли мужчине вот это? – спросила она, поигрывая языком с его соском.

Зарывшись руками в ее густые волосы, он глухо проговорил:

– Не могу говорить за других мужчин, но мне – очень.

Шторм встала на колени между его сильных бедер. Она провела языком по его животу, остановившись у края полотенца. Ее руки нежно гладили сильные ноги Тэвиша. Вдруг она почувствовала, как он сжал в кулаке ее волосы.

– В чем дело, Тэвиш? – прошептала она, продолжая целовать его впалый мускулистый живот.

– Ты меня дразнишь, милая.

После приезда Мак-Дабов Тэвиш не переставал удивляться тому, какие восхитительные вещи делала Шторм с помощью губ и языка. Он ловил себя на том, что часто думает о ней, но относил это на счет ее природного дара любовницы. Ее жгучие ласки воспламеняли кровь, а такое не забывается. Он еще никогда не желал женщину с такой неистовой силой.

– Может, ты скажешь, чего ты хочешь? – промурлыкала Шторм, продолжая свою игру.

– Ты сама прекрасно знаешь, чего я хочу, плутовка, – прохрипел он.

– Вот этого, милый?

Она медленно развязала полотенце и принялась целовать его бедра. Девушка чувствовала, как он содрогается от ее дразнящих прикосновений, она видела, какую власть может иметь женщина над мужчиной. В данном случае та власть, которой она обладала, обернулась против нее же самой. Страсть Тэвиша была заразительна. Его жажда наслаждения росла, все больше возбуждая Шторм. Она сдалась в плен своему желанию так же быстро, как он.

– Черт возьми, женщина, ты умеешь пользоваться своими милыми ручками… Ах! – простонал он, когда ее губы прошлись мучительно близко к его сокровенному месту.

– Шторм, милая Шторм, может, не надо так меня мучить? Сжалься над человеком!

– Тебе не нравится, Тэвиш? – промурлыкала она, проделывая губами ту приятную работу, которую до этого делали ее руки.

– Я на седьмом небе, – выдавил из себя он, зажмурившись от удовольствия, – о да, на седьмом небе!