Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра. Страница 113

— Собираешься читать мне морали? — вяло поинтересовался он.

— Нет.

Урсула тяжко вздохнула и, опираясь на свой посох, с кряхтением опустилась рядом с рохром на землю.

— Хочу рассказать тебе, что с тобой происходит.

Доммэ иронично приподнял бровь, и волшебница усмехнулась, вернув парню не менее говорящий взгляд.

— Ты, никак, в шкуре рохра побывать успела? — насмешливо фыркнул Доммэ.

— Мне и в своей проблем хватает, — проворчала Урсула, — чтобы я на себя еще и твои цепляла. Что, совсем худо? — вдруг посерьезнела она, цепким взглядом впиваясь в парня. — Кажется, что с ума сходишь?

Доммэ промолчал, но ухмыляться перестал, ожидая от волшебницы продолжения.

— То, что с тобой происходит, обитатели Лоуленда называли инициацией. Происходила она, правда, у рохров в довольно юном возрасте, когда оборотень начинал чувствовать свою инглию. И проходил этот процесс под присмотром родителей и взрослых особей стаи практически безболезненно. Тебе двадцать пять. Рядом нет ни отца, ни старейшин. А пробудившаяся в тебе сила настолько велика, что без посторонней помощи с ней не может справиться ни твой рохр, ни ты.

Если ты, зверь и магия не станете одним целым, последствия могут быть фатальными. Ты действительно можешь сойти с ума.

Рвано выдохнув, Доммэ удрученно опустил голову, и сухая рука Урсулы осторожно на нее опустилась, ласково пригладив вьющиеся русые вихры парня.

— Беда в том, сынок, что на самом деле я тоже не знаю, как тебе помочь. Я об инициации рохров только россказни слышала. Но всем, что мне ведомо, я готова с тобой поделиться. Ты только не убегай, когда совсем невмоготу будет. Я, может, и не рохр. Как зверя обуздать — не особо соображаю. Но зато с магий подсобить могу. Этому лучше меня тебя никто не научит.

Доммэ поднял на Урсулу тоскливый взгляд, и старуха понимающе улыбнулась.

— Не кручинься. Со всеми бедами мы с тобой справимся. Научишься повелевать своей инглией в полной мере — сможешь с ее помощью и зверя приструнить. А пока ты ее не чувствуешь, зверь все тянет на себя. Звериные инстинкты — они завсегда сильнее человеческих. Вот и выходит у тебя полная неразбериха в голове из-за того, что ты хочешь одно, зверь — совершенно другое, а магия между вами — как искра, упавшая на сухую траву.

— Выходит, все дело в моей магии? — уточнил Доммэ.

— Скажем так, — уклончиво начала Урсула. — Она — первопричина. А злость твоего зверя — следствие.

— И почему он злится? — нахмурился Доммэ.

Урсула потрепала парня по затылку, как маленького мальчишку, и насмешливо поведала:

— Потому что ты его не слышишь и не понимаешь.

— Научи, — в глазах Доммэ вспыхнула надежда. — Подскажи, как слышать и понимать.

— Со зверем я тебе не помощница, — удрученно пожала плечами Урсула. — Я могу лишь научить тебя чувствовать и понимать свою магию.

По Доммэ было видно, что слова волшебницы его расстроили. Собственный зверь его сейчас интересовал больше магии, и осознавая, что с парнем происходит, Урсула утешительно похлопала его по плечу:

— Ты зря думаешь, что управление магией менее важно, чем твой компромисс со зверем. Он ведь признает только силу. А ты сейчас слаб, потому что не можешь совладать ни с ним, ни со своими способностями. Зверь-то, в отличие от тебя, магией на уровне инстинктов пользуется, а потому и берет над тобой верх. А вот когда он не сможет перетягивать всю силу на себя, ему придется с тобой договариваться. И это уже будет совсем иной разговор.

— Ладно, — шумно вздохнув, кивнул Доммэ. — Показывай, что нужно делать.

Урсула весело хмыкнула и сокрушенно покачала головой.

— Ох, молодежь. Спешите вы вечно куда-то. А спешить надо медленно, милок. Тогда и ошибок меньше наделаешь.

Доммэ обиженно надулся, одэйя же, отложив в сторону свой посох, вдруг уперлась своей ладонью в солнечное сплетение парня.

— Закрой глаза и представь себе, что вся твоя сила сосредоточенна в этом месте и похожа на сгусток яркого света. Почувствуй, как она согревает тебя теплом, наполняет мышцы невиданной мощью и заставляет биться твое сердце ровно и спокойно.

Закрыв глаза, Доммэ глубоко вдохнул, а потом накрыл ладонь Урсулы своими двумя, пытаясь выполнить то, о чем она просила.

Прикосновение волшебницы странным образом успокаивало рохра, делало легким и неспособным на агрессию. Доммэ подумал, что раньше так усмирять его зверя умела только Вайолет, и улыбнулся.

Где-то в груди жарко кольнуло. Прислушиваясь к своим ощущениям, парень сначала почувствовал, как пульсирующее тепло медленно разливается по всему телу, разгоняя по венам кровь, а потом напряженно вздулись мышцы, готовые к боевой трансформации.

Перед глазами яркой вспышкой возникла пылающая сфера, вдруг поменявшая форму на контур диковинного огненного цветка, что распускал полупрозрачные лепестки в сияющем воздухе.

Это было невероятно красиво и так похоже на то, что Доммэ видел в комнате темной ведьмы.

Ее инглия представляла собой такой же цветок, только абсолютно черный.

Потянувшись к пылающим лепесткам своим внутренним зрением, Доммэ представил себе, как берет цветок в руки, и в этот момент зверь в нем взвился словно бешеный, и из парня полезли когти и клыки, меняя его человеческий облик до неузнаваемости.

Урсула резко вдавила свою ладонь в грудь рохра, пропуская сквозь него разряд магии. Доммэ тряхнуло, и, со свистом втянув раскрытым ртом воздух, парень распахнул глаза.

Отдышавшись, он исподлобья зыркнул на Урсулу желтыми глазами с черным расширившимся зрачком и тяжело выдохнул:

— Ничего не получается.

Губы волшебницы насмешливо искривились, и она сжала свою ладонь у Доммэ на запястье.

— Экий ты скорый. Я с Вайолет с пятнадцати лет занималась, чтобы научить ее своей инглией владеть, а ты всего за пару часов управиться решил.

— Сколько? — непонимающе уставился на Урсулу парень. Ему показалось, что прошло всего несколько минут с тех пор, как он закрыл глаза. — Мы сидим здесь уже пару часов?

— А ты думал, милок, инглия тебе в руки вот так быстро и дастся? Или зверю твоему понравится, что ты у него первенство отнимаешь? Ну-ка, помоги бабушке подняться. Совсем ноги затекли, — ворчливо закряхтела Урсула, и Доммэ, резво вскочив, быстро подхватил одэйю под руку.

— А почему зверь не хочет, чтобы я научился управлять своей инглией?

— Потому что он ее своей считает, а разве отдают звери свое без боя?

Поджав губы, Доммэ в мрачной решимости подал Урсуле посох и тихо рыкнул:

— А придется отдать.

— Герой, — буркнула волшебница. — Тебе бы все только силой брать. А мозги в твоей голове для чего? Для красоты?

— И что ты предлагаешь? — покорно следуя за вцепившейся в него клещом волшебницей из своего убежища на залитую солнцем террасу, поинтересовался Доммэ.

В прищуренных глазах Урсулы синими искрами вспыхнуло лукавство, и одэйя коварно подмигнула парню:

— Обдурим твоего зверя.

От старой карги Доммэ, конечно, за время похода достаточно наслышался, чтобы не считать ее невинным полевым одуванчиком, но и такой наглости тоже не ожидал. Со своим зверем старший сын короля Одра всегда был честен, жил в мире, понимании и согласии, а потому нынешняя ситуация просто выбивала парня из равновесия.

— Как это?

Урсула крепче сжала свою ладонь на согнутой в локте руке Доммэ и, прислонившись к нему ближе, таинственно зашептала:

— Надо подловить его в тот момент, когда он будет рассеян и потеряет бдительность, вот тогда и забирать у него контроль над инглией.

Звучало как бред. Зверь всегда был начеку, и Доммэ не представлял, что надо сделать, дабы притупить звериные инстинкты.

— И когда такой момент настанет?

— Это тебе виднее, когда и от чего твой зверь теряет голову, — невинно изогнула губы хитрая старуха, судя по взгляду которой сразу было ясно, что она прекрасно понимает, о чем говорит.

Вот только Доммэ ее намеков не понимал. Разве что…