Пираты-призраки - Ходжсон Уильям Хоуп. Страница 36

Капитан крикнул второму помощнику:

— Мистер Тулипсон, где этот ваш парнишка — Тамми?

— Я здесь, сэр, — подал голос сам Тамми.

Старик вынул еще один фальшфейер из ящика и сказал:

— Послушай, паренек! Держи эту штуку; забирайся на крышу носовой рубки и стой там. Когда мы полезем наверх, будешь светить нам, пока тот матрос не доберется до марса. Ты понял?

— Да, сэр, — ответил Тамми и взял фальшфейер.

— Погоди! — приказал капитан и, нагнувшись, достал из ящика еще один. — Это на тот случай, если первый фальшфейер потухнет у тебя, прежде чем мы успеем подняться.

Тамми взял второй фальшфейер и отошел в сторону.

— Мистер Грейндж, готовы сигнальные патроны? — спросил капитан.

— Да, сэр, — ответил старпом.

Капитан сунул один фальшфейер в карман кителя и выпрямился.

— Отлично, — сказал он. — Раздайте каждому матросу по патрону. И проверьте, чтобы у всех с собой были спички.

Затем он обратился к матросам:

— Как только мы будем готовы, двое матросов из вахты старпома забираются на кран-балку и зажигают там свои патроны. Захватите с собой жестянки с парафином. Когда мы доберемся до верхнего топселя, Квойн и Джагкетт должны будут дойти до концов рея и там тоже выставить своими сигнальными патронами освещение. Только держите огонь подальше от парусов! Пламмер и Джессоп поднимаются вместе со мной и вторым помощником. Всем все понятно?

— Да, сэр, — ответил хор голосов. Вдруг, похоже, какая-то новая мысль пришла в голову капитану: он резко рванулся и скрылся в кают-компании. Примерно через минуту он вернулся и передал чтото второму помощнику — какой-то предмет, блеснувший в свете фонарей. Я разглядел ствол револьвера; в другой руке капитан держал еще один точно такой же револьвер. Мгновением позже он убрал оружие в боковой карман.

Второй помощник взял пистолет и несколько секунд задумчиво смотрел на него, явно охваченный сомнениями.

— Мне кажется, сэр, что не стоит… — начал было он.

Но капитан оборвал его:

— Мне лучше знать! Положите его в карман.

Затем он обратился к старпому:

— Вы отвечаете за порядок на палубе, пока мы будем наверху.

— Слушаюсь, сэр, — ответил старпом и закричал одному из своих практикантов, чтобы тот отнес ящик изпод фальшфейеров обратно в каюту.

Капитан первым направился на бак. Мы двинулись следом; фонари освещали палубу, выхватывая из темноты обломки брам-стеньги с оснасткой. Все снасти перепутались; канаты переплелись. Я полагаю, это было следствием той дикой паники и суеты, что случились на корабле часом раньше. И эта картина как будто встряхнула мое сознание; я вдруг очень отчетливо представил себе весь ужас нашего положения. Меня охватило отчаяние, и я спросил себя, чем это все может кончиться. Надеюсь, вы понимаете мое тогдашнее состояние?

Я услышал резкий голос капитана впереди на носу. Он приказывал Тамми лезть на носовую надстройку и приготовить фальшфейер. Мы остановились у вант фокмачты, и в то же мгновение ослепительный — яркий, мертвенный во всяком случае таковым он мне тогда показался — огонь вспыхнул в руке Тамми, залив все вокруг жутковатым мертвенно-синим светом.

Я увидел, что второй помощник уже поднимается по вантам с правого борта. Он кричал Тамми, чтобы тот был поосторожней и не капнул горючей смесью из своего фальшфейера на стаксель [21] , хранившийся в уложенном виде на крыше надстройки. Затем откуда-то с левого борта донесся голос капитана.

— Живее, ребята! — торопил он нас. — Живее!

Матрос, которому было приказано занять позицию на марсе фок-мачты, догонял второго помощника. Пламмер отставал от него на несколько выбленок.

До моего слуха снова донесся голос капитана:

— Где Джессоп со вторым фонарем?

— Я здесь, сэр! — крикнул я в ответ.

— Неси фонарь на этот борт, — приказал он.

Обогнув надстройку, я помчался на его голос. Затем я увидел его самого. Он уже был на вантах и быстро продвигаются наверх. Матрос из вахты старпома и Квойн сопровождали его. Забежав за угол надстройки, я подпрыгнул, ухватился за одну из нижних железных перекладин и, подтянувшись, встал на поручни борта. И тут вдруг погас фальшфейер Тамми; наступила темнота, показавшаяся мне — по контрасту — воистину могильным мраком. Я замер на месте — одна нога на поручнях, колено другой упирается в перекладину. Свет от моего фонаря был лишь жалким желтым пятном в окружающей темноте. Все тонуло в кромешном мраке. А затем сверху, с самого клотика, до меня донесся жуткий всхлипывающий крик. Я не знаю, кто это кричал, но звук был ужасным.

Раздался нервный оклик капитана:

— Живее, парень, зажигай огонь!

И синее пламя вспыхнуло снова. Я смотрел на капитана. На моих глазах он снова начал подниматься. Я бросил взгляд на другой борт. Джаскетт и второй матрос из вахты старпома были примерно на полпути от палубы к марсу. Их лица выглядели жутко бледными в мертвенном свете фальшфейера. Еще выше я увидел второго помощника, добравшегося уже почти до самой кромки марса. Совсем скоро он перевалил за нее и исчез из виду. Следовавший за ним матрос с фальшфейерами скрылся тоже. По левому, борту, если смотреть прямо вверх, виднелись ботинки капитана, переступающие с перекладины на перекладину на путенс-вантах. Все это заставило меня поторопиться.

Затем, когда я уже был недалеко от марса, в темноте над моей головой ярко вспыхнул синий свет фальшфейера и почти в ту же секунду потух огонь у Тамми.

Я взглянул вниз. Фантастические зыбкие тени метались по баку и главной палубе, порожденные рассыпающим искры огнем на марсе. Группа матросов стояла у дверей камбуза; их лица, обращенные вверх, казались мертвенными, нереальными в мерцании фальшфейера. Затем я перебрался на ванты футтокса и секундой позже уже стоял на марсе рядом с капитаном. Матросы зажгли сигнальные патроны и фальшфейеры, и мы приготовились лезть дальше по вантам стеньги. Однако прежде капитан свесился с марса и прокричал вниз старпому, чтобы тот послал матроса с сигнальным патроном на бак. Старпом откликнулся, и мы продолжили подъем.

Дождь, к счастью, прекратился, и не чувствовалось усиления ветра; казалось, что он даже немного утих, но и при таком ветре пламя сигнальных патронов металось и вытягивалось порой извивающимся змеиным языком по меньшей мере на целый ярд.