Колхозное строительство 7 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 42

Теперь относительно раздолбайства. После масштабнейших чисток, проведённых маоистами, в генштабе НОАК все было, мягко говоря, не очень стройно. Если за линиями соприкосновения с советскими войсками и, особенно, точками, в которых проводились провокации, ещё худо-бедно вёлся контроль, то китайско-монгольская граница, несмотря на то, что совсем недалеко от неё находились весьма важные для Китая объекты, была откровенно третьестепенной в текущем списке забот китайских военных. В силу этого «Оплеуха» получилась совсем не громкой — пришлась она чуть ли не в пустоту. Об ответе «монголов» на китайское «вторжение» в Центре узнали с сильным запозданием, да и потом ещё несколько часов ломали голову, как сообщить об этом товарищу Мао. Когда наконец в район прилетела на разведку пара бомбардировщиков «Сиань», группа вторжения уже успела полностью занять Баян-Обо, расположиться и окопаться. Разве что портянки над кострами не сушили. Мышей, однако, вражеская солдатня ловила чётко: один из «Сианей» развалился в воздухе, размётанный в клочья, а второй смог уйти только из-за того, что у советской зенитной ракеты в последний момент забарахлила система самонаведения.

Генерал Су Юй, с лицом мертвеца подавший Мао рапорт и фотографии, ждал чего угодно, в том числе, что его прямо здесь и сейчас прислонят к стенке. Таких скверных вестей Председателю ЦК КПК не приносили очень, очень давно. Мао прочитал рапорт и, не шевельнув ни единым мускулом, произнёс:

— Благодарю, вы свободны.

В следующие несколько секунд генерал, в своё время много повоевавший с гоминьдановцами и японцами, испытал самый сильный перепад эмоций в своей жизни. Сперва — невероятное облегчение, а затем… Уже выходя из огромного кабинета Председателя, он услышал, как тот снимает трубку телефона и говорит:

— Дайте Шуанчэнцзы и генерала Не Жунчжэня.

Шуанчэнцзы был базой баллистических ракет. В ближайшее время ему предстояло стать также и космодромом. Единственная готовая ракета «Чанчжэн» межконтинентальной дальности была потеряна буквально на днях в ходе неудачной попытки запуска первого китайского спутника, потихоньку собиралась вторая, но там всё ещё стояли на боевом дежурстве старые ракеты «Дунфэн» второго поколения с дальностью до восьмисот километров. Примерно столько и было от Шуанчэнцзы до Баян-Обо. При этом точность «Дунфэн-2С» оставляла желать много лучшего — с уверенностью можно было говорить разве что о попадании в круг пятикилометрового радиуса. Что же касается генерала Не Жунчжэня, то он был руководителем китайской ядерной программы. Су Юй почувствовал, как по спине скользнула мерзкая холодная струйка. На секунду генерала охватило желание вернуться, но затем он вспомнил, что табельный пистолет сдал при входе в приёмную.

Сунь Цзы говорил: государь не должен поднимать оружие из-за своего гнева. Кажется, пришла пора и этому классику полететь на свалку Культурной революции.

Глава 20

Интерлюдия седьмая

Смешно наблюдать за человеком, который хочет тебя обидеть. Как обезьяна, которая кидается какашками. Ты за стеклом, а у неё все лапы в говне.

Конгрессмен-республиканец Барбер Бенджамин Конэбл смотрел на этого фашиста с таким пренебрежением, что фон Браун должен был бы тут же превратиться в слизняка или пупырчатую жабу. Но Вернер не превращался. Стоял, чуть опустив голову, за трибуной и держал руку на Библии.

— Что вы, мист… что вы можете сказать о готовности НАСА запустить ракету на Луну?

— На Луну уже запущена ракета. Если надо, можем повторить, — член Национального управления США по аэронавтике и исследованию космического пространства (NASA) и директор Центра космических полётов, руководитель разработок ракет-носителей серии «Сатурн» и космических кораблей серии «Аполлон», а теперь ещё и руководитель лунной программы США улыбнулся про себя. Его поражала готовность всех этих конгрессменов и сенаторов США лезть в дела, в которых они совершенно ничего не понимали. Дебилы! Сначала пятнадцать лет продержали его в этой вонючей дыре, Форт-Блисс, штат Техас, на крупной базе американской армии к северу от Эль-Пасо. Вместо космических исследований заставляли делать игрушки. Фон Брауну и его группе поручили разработку только ракет малой дальности. Контракт на космический спутник получили конкуренты армии — ВМС США.

В 1956 году фон Браун стал руководителем программы разработки межконтинентальной баллистической ракеты «Редстоун», а также ракет на его основе — «Юпитер-С» и «Юнона», и спутника серии «Эксплорер». После выхода на орбиту советских спутников ему было разрешено запустить свою «Юнону», но только после пробного пуска ракеты от ВМС, которая смогла подняться лишь на один метр. Из-за этих придурков с их феодальными замашками получилось, что спутник фон Брауна был запущен с опозданием на целый год.

Власти США стали больше внимание уделять космическим полётам, особенно после запуска СССР первого искусственного спутника Земли в 1957 году. Только догонять всегда тяжело, и первым человеком в космосе в 1961-м стал не американец. Снова поражение. Полёт Юрия Гагарина подтолкнул Джона Кеннеди к программной речи, в которой он заявил, что для престижа нации необходимо обеспечить высадку американского астронавта на Луну до 1970 года.

Потеряно пятнадцать лет. Лучшие годы жизни! Теперь ему почти шестьдесят — а этот мальчишка будет воспитывать его за чужие грехи.

— Я имел в виду высадку американца на Луну.

— Знаете, конгрессмен, что сделали русские?

— Надрали вам задницы? — заржал. Весёлый человек.

— И это тоже, — бывший штурмбаннфюрер СС чуть скривился — наступил-таки засранец на больную мозоль. — Они последовательно и совершенно незаметно для вас втянули США в гонки, которые вы не сможете выиграть.

— Что это за пропаганда коммунизма фашистом? Выражайтесь яснее, и не забывайте, что вы под присягой, и каждое ваше слово записывается.

— Да ради Бога. Начнём с гонки вооружений. Советы вооружаются. Они тратят на это огромную часть своего бюджета, и скоро надорвутся. Это выдержки из газет, а не моё мнение.

— И что? Всё верно! — республиканец заёрзал на своём резном королевском стуле.

— Всё наоборот. Они тратят на вооружение столько, сколько могут себе позволить, а мы — столько, сколько пролоббируют военно-промышленные корпорации. Первыми надорвёмся мы. Можете мне не верить, но проверить динамику — ведь это не сложно. Подождите, мистер Конэбл, есть ведь и второй пункт. Они втравили США в космическую гонку, имея фору в пятнадцать лет. Теперь нам приходится срочно тратить колоссальные деньги, что они растянули на всё это время, и совершать из-за спешки массу ошибок. Кроме того, при их плановой экономике, их траты на одно и то же не соизмеримы с нашими. И ещё не всё — они совершенно незаметно для нас втравили вас — ну, хорошо, нас — в войну во Вьетнаме. Они там воюют чужими руками — да даже не воюют, а опробуют на нас новую технику. Испытывают. А мы тратим миллиарды и губим там своих парней, чтобы большевики совершенствовали своё оружие, которое и так лучше нашего.

— Да у них нет ни одного авианосца! — вскочил, но тут же сел конгрессмен, устыдившись порыва.

— Нет. И это их очередная победа над нами. Вы ведь слышали, мистер Конэбл, об операции «Перекрёсток», где две маленькие атомные бомбы уничтожили сотню кораблей, в том числе и первого ранга? Сколько стоит Шестой флот? И сколько стоит одна небольшая атомная бомба на ракете, пусть даже баллистической? В сто раз меньше. Надводный флот нужен для устрашения банановых республик — так и то не получается. «Чарли» бьют вас — простите, нас — и в хвост и в гриву со всем нашим флотом.

— Пока мы воюем на их территории…

— Сколько наших парней уже погибло? И зачем вообще нам эта территория — там конгрессмены себе будут ранчо строить? Расскажите о целях этой войны.

— Да вы не фашист, а комми! Убирайтесь! Комиссия Конгресса США будет ходатайствовать об вашем увольнении и всеобъемлющей проверке вашей деятельности. Стойте! Где сейчас Джеймс Уэбб?! Стойте, я вам сказал!