Ад - удел живых (СИ) - Ливень Юрий. Страница 51

Из небольшого окошка открывался прекрасный обзор на расположенный в ста пятидесяти метрах от места наблюдения, просторный участок почти квадратной формы, огороженный добротным трехметровым забором из крупного камня. Единственным местом, где прерывался забор, были тяжелые кованые ворота, украшенные готическими щитами.

В самом центре участка, почти полностью выложенного плоской брусчаткой, высился трехэтажный особняк из красного кирпича, выполненный в стиле рыцарского замка — высокие узкие окна в виде стрельчатых арок, декоративные башенки по углам, высокий шпиль на крыше.

Вокруг дома, почти впритык к забору, располагались различные постройки, почему-то сделанные в деревенском баварском стиле. Их беленые стены, с декором в виде Х-образных крепов из темного дерева, резко контрастировали с самим особняком.

Впрочем, роскошным или изысканным, замок совсем не казался. Шпиль выглядел нелепо из-за своей приземистости, башенки сделаны аляповато, будто по рисункам из мультфильмов, ширина оконных арок не создавала ощущения возвышенности, присущей готическому стилю. В целом, как сам дом, так и весь архитектурный ансамбль, были пропитаны духом маловкусия, вычурности, китча девяностых годов.

Спустя полтора года после первого визита Погожина в «замок», сопровождавшего своего нанимателя, депутата Шкловича, в облике усадьбы почти ничего не изменилось. Если не считать того, что над углами забора, со стороны дороги, появились две пулеметные вышки, ещё две, с обратной стороны, только строились.

Второе отличие от старых, цивилизованных времён, выглядело довольно зловеще. Как над центральным шпилем, так и над каждой из четырех башенок, развевались полотнища флагов третьего рейха, а на фасаде здания, между окнами, вытянулись вертикальные штандарты красного цвета, со свастикой на белом круге. Такие же полотнища, вместе с различными вымпелами в римском стиле, украшали и другие здания.

Изучив интересующий его объект, а также прилегающую местность, Дмитрий принялся рассматривать обитателей логова местных нацистов. Прежде всего, пулеметчиков, стоявших на вышках, оборудованных раритетными, но наверняка исправными, MG-42 на станинах. Сами пулеметчики, одетые в немецкие каски и серые шинели, выглядели очень антуражно, на фоне свастик и горбатых пулеметов.

Люди во дворе находились в непрестанном движении. Четверо молодчиков, одетые в коричневую униформу образца тридцатых годов, бегали вокруг особняка, что-то выкрикивая на ходу. Возле длинной постройки несколько неопрятно одетых людей, вероятно, рабов, перекладывали с места на место какие-то ящики, за рабами следил автоматчик, вооруженный «калашом».

— На машиненпистоли или штурмгеверы не хватило ублюдков… — ухмыльнулся Погожин, продолжая наблюдать за происходящим в бинокль.

Дважды приезжали груженые «бычки». Стоило грузовику въехать за ворота, как бегавшие «коричневые» тотчас же бросались к нему, дружно выгружали тюки и ящики, зиговали своему командиру, и снова продолжали забег. К выгруженному добру подгоняли рабов, те перетаскивали его в склад, расположенный в дальнем конце двора.

Несколько раз из дома выходили офицеры, ряженные в немецкую форму, с витыми погонами и фуражками с высокой тульей. При их появлении, бегуны останавливались, вскидывали правые руки в приветствии, замирали по стойке «смирно» до тех пор, пока офицер не давал отмашку на продолжение тренировки.

— Шестнадцать… — прошептал Дима, пересчитав жителей логова, включая троих подростков, вероятно, детей офицеров. — Плюс один принимает отчеты часовых, семнадцать…

По его расчетам, их должно было быть не менее тридцати. Приезжая с депутатом, он внимательно изучал каждый уголок поместья. Пока Шклович занимался коммерцией с нацистами, Дмитрий обращал внимание на каждую деталь обстановки, его пытались заинтересовать идеями «расы господ», поэтому ничего не скрывали. Ну, почти ничего… Расположение зданий, окон, дверей, лестниц, количество комнат и коек в «гостинице» и доме для «прислуги», высоту потолков. Он знал, что в подвале дома есть тюрьма с комнатой для пыток, почему-то оформленная в стиле борделей для поклонников садомазохизма. Гараж вмещает восемь автомобилей уровня «лэнд крузера», под домом для «прислуги» находится спуск в прекрасно оборудованный тир. Где-то под гаражом должен находиться склад для товара, однако, вход в него придется поискать.

Товар сюда возили регулярно. Груженые оружием, патронами, различным военным имуществом с армейских складов, джипы въезжали в гараж, разгружались и делали новую ходку за товаром. Или, наоборот, загружались, чтобы удовлетворить запросы клиентов. В основном, покупателями выступали кавказские джихадисты. Шклович продавал оружие нацистам, те продавали исламистам. Просто бизнес, ничего личного!

На землю быстро опускались сумерки. Дымы далёких и близких пожаров растворились на фоне темнеющего неба, во дворе «замка» зажглись фонари, впрочем, не слишком яркие. Приехали тентованный «КАМАЗ» армейского образца и джип, из внедорожника выпрыгнула пятерка вооруженных боевиков, из грузовика ещё трое, все сходу занялись выгрузкой приличного количества мешков, коробок и свертков. Тут же появились рабы, по команде надзирателя потащившие привезенное в дальний конец двора.

После того, как за въехавшими на площадку перед домом закрылись ворота, сменились пулемётчики на вышках.

Наблюдая за происходящим в ночной прицел, закреплённый на СВД, Дмитрий на секунду отвлекся, посмотрев на часы. Ровно два часа между сменой часовых. Те, в свою очередь, каждые пятнадцать минут отчитывались по рации о несении службы.

Пятнадцать минут. Много или мало? Три минуты на преодоление расстояния через соседние участки до забора логова. Ещё полминуты, чтобы оказаться во дворе. Столько же, попасть в дежурную комнату и зачистить её. Дима не знал, кто ещё, кроме дежурного, контролирует часовых. Кроме того, в самом доме, также находились два наблюдателя, присматривавших за другой стороной двора. Их отчёты Погожин слышал в своей рации, сканер частот исправно отслеживал их смену часовыми. «Герр обер-лейтенант, ефрейтор Дитрих без замечаний». Герр-херр, проклятье…

Составив график своих действий, Погожин понял, что выполнить задуманное реально. Убрав часовых, караульных и дежурных, у него в запасе останется ещё семь минут, вернее, пять, две минуты на непредвиденные задержки. Далее, убрать дневального в гостевом доме. Офицеры навряд ли станут утруждать себя контролем смены. Зачистить же казарму и особняк можно не торопясь, наслаждаясь процессом. Только бы никто не приехал, взвод автоматчиков, например…

Понаблюдав за объектом ещё полчаса, Дмитрий переобулся из неприметных, прочных натовских берцев, в лёгкие ботинки из мягкой кожи на толстой каучуковой подошве. Затянув шнуровку, прошёлся по комнатушке, вспоминая полузабытые ощущения от передвижения в этой обуви. Два шага вперёд, два шага назад, немного попрыгал. Ни стука, ни скрипа…

Открыв окошко, в полутьме подозрительно распахнутое окно никто не увидит, Дмитрий снова припал к окуляру прицела. Время ужина, весь личный состав, вместе с подростками, высыпал во двор на вечернее построение, спустя десять минут разбежавшись по своим местам. Двенадцать человек в доме, одиннадцать в казарме, двое на вышках, итого двадцать пять противников, из них три бабы и три подростка. Рабов можно в расчет не брать, они навряд ли станут возражать, если их «хозяева» неожиданно умрут.

Когда таймер в часах тихонько запищал, сообщая о пятиминутной готовности, Дмитрий глубоко вздохнул, и навёл перекрестие прицела на первого часового. Без пяти минут три часа ночи… Тот стоял, прислонившись спиной к колонне, поддерживающей крышу вышки.

Палец привычно потянул спусковой крючок, выбирая слабину, потом лёгкое сопротивление спускового механизма, выстрел… Второй пулеметчик, второй выстрел, оба беззвучно сползли на пол. Винтовку с глушителем и дорогим прицелом под кровать, на всякий случай, стремительный бросок вниз по лестницам…