Купленная. Игра вслепую (СИ) - Владон Евгения. Страница 78

Я чуть было не дернулась от неожиданности, едва не подскочив на своем кресле и интуитивно, что дури, вцепившись в подлокотник дверцы еще сильнее задрожавшей рукой. Так недолго и заикой остаться. Но, похоже, все это на то и было рассчитано — довести меня до критической точки обоснованной паники и зашкаливающей паранойи.

И я буквально кожей ощутила скользнувший по мне поверхностным мазком взгляд Глеба, пока он заглушал мотор и походу решил визуально проверить уровень моего эмоционального состояния.

Честно признаться, за всю нашу поездку я, скорее, была готова умереть, чем посмотреть в его сторону и уж тем более заговорить первой. Пусть меня при этом и ломало от полного неведенья касательно состояния Кира, а от дичайшего желания разрыдаться в голос не помогало абсолютно ничего, кроме как того же долбанного страха. Кто бы мог поверить, что страх способен отморозить те самые рефлексы, главным стимулятором коих он по своей сути и являлся.

— К-конечно… — это максимум, что получилось из себя выдавить и то с большой натяжкой. Где-то половину слова я сглотнула, а другая ее часть прозвучала неразборчивым междометием практически пропавшего голоса.

— Тогда на выход и к дому.

Как оптимистично. Спасибо хотя бы за то, что без грубостей. Только кого я этим обманываю? Начни Глеб ковыряться в моих мозгах прямо по дороге, как долго бы я продержалась под прессингом его убойного таланта докапываться до запредельных глубин чужой психики без какого-либо на то напряга? После подобной психотерапии я бы точно не смогла самостоятельно вылезти из машины и даже относительно осознанно оглядеться по сторонам. А так не только вылезла, но и подметила отсутствие конвоировавшего нас от больницы черного внедорожника. Видимо, где-то по пути он от нас "отстал", свернув куда-то в известном лишь его водителю направлении. Остается только наивно надеяться, что эта парочка внушительных мордоворотов в костюмах от Бриони не вернулись обратно в больницу.

Мало мне затяжных встрясок в режиме реального времени под въедливым надзором Глеба Стрельникова, так теперь еще трясись от последних впечатлений после почти близкого знакомства с его водителем Дмитрием. И то, что это было далеко не единственным за сегодня ударом по моей расшатанной психике, я догадывалась и без дополнительных инструкций. Меня банально мариновали и держали в нервном напряжении на возможном для меня пределе лишь с одной целью — чтобы я даже и думать не думала расслабляться или наивно надеяться на благоприятный исход нынешних событий.

— Проходи в гостиную и садись на диван. Я скоро подойду.

Господи, от всех этих командных фраз совершенно безучастным тоном меня скоро начнет типать куда сильнее, чем если бы Глеб на меня все это время орал, периодически прикладывая к моему лицу свою увесистую ладошку в далеко не ласковом поглаживании. Но в том-то и вся абсурдность происходящего. Я сейчас находилась не на увеселительной прогулке и не на семейном празднике гостеприимного друга. Меня намеренно водили по чистилищу и по первым кругам ада перед тем, как устроить настоящий Армагеддон моей проштрафившейся по всем имеющимся пунктам душонке. Неужели я еще пыталась надеяться на что-то другое? Или уже почти успела смириться с неизбежным?

Для меня и так происходящее воспринималось теперь через пугающие черные дыры в провалах памяти. И как раз затяжное молчание их и порождало. Сознание пыталось уберечь мою психику от нескончаемого на него прессинга кратковременными, но едва ли спасительными прострациями во времени и в действиях. Многие моменты каким-то чудом не задевали моей памяти или выпадали оттуда целыми кусками. Я мало что запомнила из того, как мы дошли до парадных дверей высотки или как миновали внушительный вестибюль, а потом поднялись на лифте. Но стоило Глебу подать свой голос в прихожей внутри квартиры, мое сознание тут же мобилизовало все свои стратегические резервы. До интуитивного порыва — вжаться в ближайший угол и устроить истерику века, дело пока не дошло, но уже подталкивало меня к этой грани.

Я все-таки как-то заставила себя сойти с места и пройтись, почти не оглядываясь по сторонам, до указанного места, в этот раз вцепившись пальцами в свою повседневную сумочку. Мысль вернуться обратно и попытаться "незаметно" выскочить из квартиры задело мой разум не более двух раз. Скорей всего, Глеб поставил входную дверь на режим внутренней безопасности, и если она сработает при моей попытке открыть любой из замков, боюсь, я так просто отсюда уже не выйду. Поэтому… Лучше делать сейчас именно то, о чем меня пока еще "вежливо" попросили. Делать и не рыпаться… мало что замечая вокруг себя и не имея никакого представления, чем весь этот кошмар в конечном счете для меня закончится.

Когда я-таки добралась до гостиной и примостила свой дрожащий зад на одну из секционных сидушек огромного мягкого уголка (выбрав почему-то крайнее крыло возле окна), я даже не подумала о том, что так и не сняла с себя демисезонную ветровку, в которой, как и в натянутых наспех джинсах, водолазке и кроссовках, помчалась прямиком в больницу мало заботясь о том, как я во всем этом дешевом тряпье выгляжу. Тогда мне было как-то не до своей эффектной внешности, а сейчас так и подавно. Соблазнять собой Глеба Стрельникова в мои ближайшие планы не входило и то… мало себе представлю, как поведу себя, если он вдруг захочет со мной интима здесь и через несколько минут. Правда, последнее все равно как-то не укладывалось в голове.

Какой на хрен интим во всей этой гребаной ситуации? Тут бы найти сил не упасть в обморок, сидя при этом на удобном диване и даже успев дождаться обещанного появления хозяина квартиры в этой чертовой гостиной. Ну, а вот что будет после того, как я его дождусь, пока, напрягая из последних сил слух и внимание, пытаюсь определить его местоположение, — думать об этом хотелось в самую последнюю очередь. Единственное, что мне было до сих пор еще доступно вместе с жалкими минутами мнимого одиночества, которые я ни на что полезное так и не потрачу.

Да и что я вообще могла сделать? ЧТО, БЛЯ? Выпрыгнуть в окно? Найти на кухне самый большой нож? Какая идеальная идея, угрожать ножом убийце, который с этими ножами на ты и обращается с ними куда лучше, чем с возбужденной его же руками женщиной.

Но неужели нет никакого другого способа или выхода? Почему я не обдумала хоть один ничтожнейший вариант в той же машине по дороге сюда? В конец отупела от страхов? Или от близости человека, который мог меня прикончить прямо на месте в один щелчок пальцев? Почему тогда он не прикончил меня там? И когда этот кошмар уже закончится?

Еще несколько секунд в этом маразматическом аду, и я точно завизжу во всю глотку.

Кажется, мой слух успел уловить за это время два или несколько голосов, сильно приглушенных стенами. Я даже не смогла определить откуда они вообще доносились — из дальней комнаты квартиры или с нижнего этажа? Зато сумела вскоре ощутить каждой воспаленной клеткой своей нервной системы вибрацию приближающихся к гостиной шагов. Но вроде как одного человека… Можно и не гадать, какого…

Не знаю, что хуже — сходить с ума перед неизвестным и неминуемым или… интуитивно тянуться в ближайший угол при приближении Глеба Стрельникова. Хотя другой реакции на обостренное ощущение его изголодавшейся Тьмы я и не ожидала, как и на его присутствие. Как и на осознание того факта, что это уже все… Мой лимит на думать, надеяться и что-то делать уже исчерпан. Дальше только ждать… Тупо ждать, беспрестанно трястись и безмолвно следить вытаращенными от изъедающего страха глазами за всеми действиями собственного убийцы.

Зато теперь я на самом деле знаю, что это такое — лежать на разделочном столе Инквизитора и наблюдать, как он готовится к предстоящим пыткам.

Само собой, он спокоен и совершенно апатичен ко всему происходящему. Он же на своей территории. Это созданный его руками и впечатляющими возможностями мир, где действуют лишь писанные ИМ правила. Он знает здесь каждый сантиметр, каждую находящуюся тут вещь с любым предметом мебели и может передвигаться по всему периметру комнаты хоть с закрытыми глазами. Он даже знает, что я так и не рискнула сходить в смежную кухню за ножом. Поэтому он и знает абсолютно все. Давно, с того самого момента, как впервые меня увидел и захотел приобрести. А вы разве бы не стали изучать во всех дотошных подробностях приглянувшийся вам товар перед тем, как его купить и стать его законным владельцем?