В Дикой земле (СИ) - Крымов Илья. Страница 120

Аборигены Горкагохона приветствовали послов на широких улицах и выглядывая из окон. Чем дальше от торговой площади забиралась процессия, тем меньше вокруг виднелось пришлых и больше сару-рилл.

Они были сильны, крепки, тверды и жили среди высоких каменных домов на мощёных булыжником улицах, отчего, вероятно, и получили своё общее имя. Всюду гориллы воздвигли большие статуи себя самих, грозных и суровых паладинов, поднимавших к небу клинки; украсили стены павильонов своими ликами, создали систему акведуков и стоков, доставлявших воду всюду и возвращавших её обратно в реку, протекавшую в каналах. Этот величественный город казался древним настолько, что частично сросся с природой, — его здания опутывали лианы, на камнях и между ними росли мхи, прорастали папоротники, а деревья… деревья громоздились порой не только на улицах, но даже на крышах высоких построек, врастая в здания корнями. Это было странно, но вместе с тем, каким-то образом, очаровывало.

Самым же большим зданием Храмового города был, несомненно, Храм Предка, высокий, грузный и широкий, окружённый парком древних деревьев. Его фасад имел глубокую и высокую нишу, которую полностью занимала поистине огромная статуя, — не сару-рилл, но абстрактной обезьяны, Предка, давшего частицу себя многим народам страны. От подножья храмового комплекса открывался хороший вид на ночной город.

Гостей несли довольно долго, солнце совсем зашло и теперь можно было оглядеть россыпи ночных огоньков, прорезавших тьму улиц повсеместно. В отличие от Ронтау, Горкагохон ночами мог и не спать. Особенно светло было в месте скопления симианов, на ярморочной площади.

— Сегодня уделите время отдыху, — посоветовал паладин. — Завтра вас, госпожа Локра, сопроводят к Серебряному Монкнуту, а через два дня начнутся переговоры. Послы из Бокарукау принесут свои извинения в присутствии послов остальных народов и наблюдателей из Храма. Надеюсь, вы не передумали заключать мир?

— Не передумала, можете не сомневаться.

— Отрадно. Благодарю.

— Это мы благодарим, что вы смогли провести нас по такому долгому и полному опасностей пути, мастер. Спасибо.

Паладин качнул головой.

— Для этого я родился.

В Храме не было слуг, вместо оных гостей встретили послушники, молодые сару-рилл, которые только проходили обучение. Эти сравнительно небольшие юнцы с почтением сопроводили Длиннохвостых по каменных галереям, широким коридорам, мимо величественных колоннад, поддерживавших своды.

Часть 3, фрагмент 21

То и дело по пути встречались другие носители деревянных мечей, а изредка Тобиус видел горилл с неестественно белой шерстью. Эти индивиды не имели лат и оружия, но облачались в шёлковые мантии и опирались на искусно украшенные посохи, точь-в-точь волшебники рода людского. Правда магии в них не было совершенно. Прочие симианы, даже паладины, выказывали белым знаки почтения; выказали и Длиннохвостые, когда один, а затем другой Серебряный прошествовал мимо.

Локре с дочерью выделили очень просторные и красиво обставленные покои. Когда послушники указали им нужный дверной проём, перекрытый занавесью, лекарша сделала Тенсею предупреждающий жест:

— Даже не начинай. Я не желаю больше об этом говорить.

Воин раздражённо фыркнул, но смолчал, хотя несколько мгновений назад хотел было напроситься на приватную беседу. Его проводили дальше по коридору.

Серый волшебник знал, что хотел бы сказать тейд, за время пути эта тема возникала не раз и порядком утомила Локру. Тенсей всё время пытался убедить лекаршу в том, что мир — не выход, что если ему дадут волю, он решит вопрос Клыкастых раз и на всегда. Женщина держала оборону.

— Если вам что-то понадобится, госпожа, — сказал отставший послушник, — обратитесь к любому из моих собратьев по учёбе. Они несут дозорную службу во всех коридорах и вокруг Храма. А пока что можете сказать мне, чем желаете отужинать.

Тобиус, неспешно исследовал покои, пересчитал спальные места, понял, что на третьего гостя гориллы не рассчитывали, хотя о двух позаботиться успели, и смог подивиться вырезанным в камне стен барельефам, изображавшим всё тех же горилл. Ему явно предстояло искать собственное место для ночлега, поэтому рив направился к выходу. Однако прежде был перехвачен Вифани.

— На несколько слов, — тихо бросила она, беря за руку и отводя в сторонку.

— Да?

Девушка бросила взгляд по сторонам.

— Тарка, — казалось, что ей было непросто говорить, — ты помнишь ту ночь, когда неподалёку от нашей стоянки появилась хищная плоть?

Недоброе предчувствие посетило Тобиуса.

— Помню.

Вифани помедлила немного, собираясь с духом.

— Я видела тогда, как ты уходил в темноту.

— М-м-м…

— Ты шёл так спокойно и так целеустремлённо, сначала я подумала, что к ширме, но вот ты исчез в темноте и я не знала что думать.

— Вифани, я…

— Тихо, слушай. Я не знаю, что произошло той ночью, я даже боялась, что ты как-то связан с хищной плотью, что ты инфицирован, я несколько раз подсыпала тебе эспарон в еду чтобы убедиться, но оказалось, что тебя миновала эта страшная судьба.

— Эспарон?.. А, вот, значит, что это был за привкус, — пробормотал Тобиус, — эспарон? У нас это растение зовётся эстрагоном… хищная плоть его не жалует?

— Сосредоточься! — зашипела она. — Самое главное ещё не сказано: знай, что кроме меня твой странный поход во тьму видел только паладин.

Волшебнику стало сильно не по себе. Он будто ощутил себя несмышлёным котёнком, забравшимся на псарню.

— Я всё никак не могла понять, что мне делать, стоит ли об этом говорить, как лучше…

— Вифани, — Тобиус улыбнулся и неожиданно для девушки, крепко обнял её, — спасибо.

— Что здесь происходит? — недоумённо спросила Локра, закончившая говорить с послушником.

Тобиус обнял и её тоже, изрядно обескуражив.

— Мне было очень приятно встретить вас, госпожа. Те знания, которые вы мне дали, бесценны.

— Чт… что? Что ты имеешь…

— Очевидно, — сказал серый волшебник с ещё более широкой улыбкой, — что здесь нет места для меня. Этот славный будущий паладин в коридоре не ушёл, верно? Он наверняка сможет показать, где скромному слуге удастся перевести дух.

— Да… э… полагаю. Вифани?

— Всё хорошо, мама. Попрощайтесь с Таркой, он уходит.

— Прощай, Тарка…

— Прощайте, я был счастлив быть с вами.

Улыбаясь, Тобиус вышел, поклонился своим бывшим хозяйкам напоследок и смиренно последовал за послушником, который пообещал устроить и его. В одной из свободных послушнических келий, например. Но когда в одном из помещений, через которые проходил их путь, стоило лишь дойти до середины, за спиной обнажили мечи два поджидавших паладина, серый маг незримым шагнул в сторону, оставляя своего иллюзорного двойника идти дальше.

Один из могучих сару-рилл попытался схватить его за плечо, но пальцы прошли сквозь нематериальную видимость. В следующий момент иллюзия распалась, заставив симианов зафыркать в недоумении. Радужки их глаз светились белым, настороженные взгляды метались из стороны в сторону и Тобиус мог поклясться, что один пытался обнаружить его, постоянно смотрел едва ли не в упор, чувствуя присутствие чужака, но заклинание не позволяло, отводило глаза. Наконец, он закрыл их и глубоко втянул носом воздух, а в следующий момент с воплем выбросил вперёд раскрытую ладонь:

— Каддам!

Выставленный Щит треснул и разлетелся, а мага отшвырнуло в коридор, из которого он пришёл! Чары Глазоотвода слетели и гиганты, рыча, бросились на него. Не тут-то было, человек перенёсся на добрых двадцать шагов дальше, а потом и вовсе с хлопком телепортировался прочь из Храма Предка.

Не поймали, не смогли.

Волшебник появился на изрядной высоте, завис в ночи, где дул прохладный ветер и звёзды несметным множеством помигивали с небес. На душе была лёгкая тень грусти оттого, что так внезапно и резко оборвалась его жизнь среди обезьян.