Выжившая (ЛП) - Гонсалес Дж. Ф.. Страница 2

- М-м-м, хм-м-м, - улыбнулась Мейбл. Она вставила красный кляп в рот Бонни и закрепила его кожаным ремешком за головой. - Я собираюсь съесть тебя!

Бонни почувствовала прохладный воздух на своих сморщенных сосках. Мейбл поцеловала каждую грудь, посмеиваясь, когда ее зубы слегка прикусили кожу. Затем она спустилась от пупка к бедрам. Бонни вздохнула, закрыв глаза, перистые, чувственные ощущения создавали такое головокружение, что это было похоже на водоворот. И когда она почувствовала, как рука Мейбл раздвинула ее ноги, почувствовала, как палец скользнул в ее теплую влагу, она вздохнула.

На мгновение она потерялась в звуках и ощущениях рук и губ Мейбл. Она чувствовала, что становится все влажнее, чувствовала, как колотится ее сердце, не обращая внимания на стыд, который, как она знала, испытает ее семья, если они узнают об этих отношениях. Ей было все равно. То, как Мейбл обращалась с ней, заставляло ее чувствовать себя в тысячу раз лучше, чем с любым парнем, которому она отдавалась.

Губы Мейбл пробежали поцелуями от впадинки у нее на шее, вверх по лицу, и легонько поцеловали каждый закрытый глаз. Бонни открыла глаза, когда рабочие пальцы Мейбл достигли ее точки G. Мейбл склонилась над ней, прижав губы к ее правому глазу. 

- У тебя такие красивые глаза, дорогая.

- М-м-м, - Бонни чувствовала вкус кожаного кляпа; это заставило ее задрожать в предвкушении.

Она открыла глаза, теплое дыхание ее любовницы принесло больше нежных ощущений на ее лицо, и она лизнула нежную область верхнего правого века.

Губы Мейбл скользнули по правому глазу Бонни в поцелуе, в то время как ее пальцы все сильнее входили и выходили из ее "киски". Затем, как только Бонни почувствовала первую дрожь оргазма, рот Мейбл прижался к открытому правому глазу Бонни и начал сосать.

Какого хрена? Бонни инстинктивно вздрогнула от внезапного давления на ее глазу, и легкое ощущение удовольствия превратилось во внезапное выражение паники и боли. Она почувствовала, как язык Мейбл коснулся трепещущей кожи ее век, услышала, как влажный сосущий звук стал более интенсивным, и она начала извиваться, ее разум перешел в режим паники. Что она делает, что за... 

Затем ее правый глаз взорвался сильной болью.

Бонни Фебрей не билась в панике - теперь она окаменела. Она дико боролась в ремнях, раскачивая их, в то время как Мейбл удерживала ее голову руками, а ее рот образовал идеальную присоску над глазницей. Бонни чувствовала, как зубы и язык пожилой женщины тянутся к шару, когда ее рот сосал глазное яблоко, как ребенок, который тянет густой шоколадный молочный коктейль через соломинку. Ее глазница взорвалась болью, когда Мейбл дернула головой назад в брызгах крови, зажав лоскут кожи между зубами, и зрение в правом глазу Бонни стало водянистым и размытым.

Она даже не осознавала, что пытается кричать сквозь кляп. Мейбл выплюнула лоскут кожи - мое веко, это было мое веко? - на землю и снова набросилась на нее. Бонни завыла сквозь кляп, пытаясь повернуть голову, когда пожилая женщина накрыла ее лицо руками. На ее щеки брызнула теплая кровь. Боль пронзила ее лицо, отдаваясь эхом в затылке. Ее паника достигла предела; она даже не заметила язык и зубы Мейбл, когда ее правое глазное яблоко одновременно было высосано и выдернуто из глазницы объединенной силой рта и зубов Мейбл.

Еще один взрыв боли, на этот раз такой сильной, что все потемнело.

Затем внезапно она пришла в сознание.

Первое, что она почувствовала, была сильная боль в правом глазу. Даже открытие левого глаза вызвало новые волны боли на ее лице. Она почувствовала вкус кожи на языке, почувствовала ремни, которые связывали ее руки и ноги, и почувствовала, как в левый глаз попала грязь. Она с трудом открыла его, страдание отразилось на ее лице, и сквозь затуманенное слезами зрение она увидела Мейбл Шнайдер, стоящую перед ней.

Лицо Мейбл Шнайдерс было в крови, но она улыбалась. Она что-то жевала, и когда Бонни почувствовала, как у нее подступает тошнота, Мейбл шагнула вперед и что-то проглотила. 

- Мне просто нравятся твои глаза, - сказала она, снова на несколько секунд наклонившись над Бонни Фебрей.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Материнский инстинкт 

1

В тот день они выехали в полдень, направляясь на север от Аль-исо-Вьехо по межштатной автомагистрали 5 в сторону Камбрии, где планировали посетить замок Херста в Сан-Симеоне. Они остановились в Северном Голливуде на обед около двух часов дня в ресторане "Coco's", который заметили с автострады. Это был их первый настоящий отпуск более чем за год, и они с нетерпением ждали его в течение двух месяцев, с тех пор как Брэд начал строить планы. Лиза с нетерпением ждала этого. Она знала, что это будут романтические выходные, и собиралась воспользоваться возможностью, чтобы сказать мужу, что только сегодня утром узнала, что беременна.

Они были женаты пять лет и последние два пытались забеременеть. После года безуспешных попыток они обратились за помощью к врачу по вопросам фертильности. После серии тестов был сделан вывод, что: а) у Брэда было низкое количество сперматозоидов, б) зачатие значительно затрудняли нерегулярные месячные Лизы. Так что будьте готовы к почти годичному поиску решения проблемы с помощью современной медицины. Было проведено множество лекарств и инъекций, а затем раз в месяц, когда у Лизы наступала овуляция, они оба отправлялись к ее гинекологу на ВМС. Конечно, они пробовали самостоятельно при каждом удобном случае; в течение шести месяцев ничего не происходило, а затем у нее произошло оплодотворение две недели назад. И вместе с этим пришла новость, на которую она надеялась и о которой молилась.

Было трудно сохранить эту новость в секрете. В понедельник она сделала домашний тест на беременность, а в среду отправилась к своему врачу для более точного обследования. Сегодня утром позвонили из кабинета врача и сообщили о результатах. 

- Поздравляю! - сказала секретарша в приемной. - Вы определенно беременны.

Когда Лиза услышала эту новость, она позволила себе всплакнуть, а затем быстро взяла себя в руки. Брэд ненадолго уехал в офис, чтобы закончить кое-какие документы по делу, и она решила рассказать ему об этом сегодня вечером за ужином в Камбрии. Она хотела быть с ним, сообщая ему об этом, позволяя своим эмоциям передать ее счастье; она хотела, чтобы обстановка приятного романтического ужина дополнила эту замечательную новость.

Пока они вели светскую беседу в ресторане, Лиза разыгрывала сценарий, который она придумала, чтобы рассказать новость Брэду, и размышляла о последних нескольких годах их супружеской жизни. Она совсем отчаялась за последний год, когда они пытались завести ребенка. Тысячи женщин, у которых есть дети, не ценят ту жизнь, которую они помогли создать. Она злилась всякий раз, когда узнавала в новостях о ребенке, брошенном в мусорном баке. Что, черт возьми, что не так с людьми? Тысячи пар готовы были отдать все, чтобы родить ребенка, а эти эгоистичные суки выбрасывают своих детей, как кучу мусора. Это расстраивало ее. А еще были дети, которые росли в неблагополучных семьях. Она знала, что они с Брэдом смогут обеспечить своего ребенка не только едой и кровом. Как юристы, они оба имели совокупную годовую зарплату чуть менее трехсот тысяч долларов; их ребенок никогда не будет голодать. Она знала, что о любом ребенке, который родится у них с Брэдом, они будут хорошо заботиться и растить его в любви и в безопасности.

Хотя Лиза обычно не любила обсуждать личные дела на работе, она проговорилась своей коллеге Даниэль, что они с Брэдом забронировали столик в замке Херст на эти выходные. 

- Сан-Симеон? - сказала Даниэль, улыбаясь. - Как романтично!

Один из старших партнеров шел к нему в офис и повернулся к Лизе и Даниэль.