Муссолини и его время - Меркулов Роман Сергеевич. Страница 110

Это был совсем не тот результат, на который рассчитывал дуче, – фактически же наступление закончилось провалом, наглядно продемонстрировав степень боевой эффективности итальянских вооруженных сил, неспособных нанести поражение небольшой британской группировке. «Завоевав» десятки километров пустыни, итальянцы только ухудшили свое положение, предельно растянув линии снабжения.

Пока армия Грациани безуспешно пыталась завоевать Египет, итальянский флот продолжал придерживаться оборонительной стратегии, несмотря на то что выход Франции из войны изменил соотношение сил на море. Эта пассивность резко контрастировала с энергичной деятельностью Королевского флота Великобритании: в июле англичане сумели захватить или потопить значительную часть французского Средиземноморского флота. Принятое Черчиллем жесткое решение привело к гибели сотен французских моряков и вызвало во Франции всплеск антибританских настроений, но избавило Лондон от опасений, что корабли бывшего союзника окажутся в руках держав Оси.

Такую же решительность британцы проявили и в отношении своего итальянского противника – летом 1940 года Королевский флот трижды встречался в бою с эскадрами врага, каждый раз одерживая победу над адмиралами дуче, потерявшими в этих сражениях несколько крейсеров и эсминцев. У моряков Италии появился своего рода комплекс неполноценности: британцы не только лучше стреляли, но и умело пользовались поддержкой авиации, прекрасно ориентируясь в водах Средиземного моря, в то время как итальянские самолеты либо не появлялись вовсе, либо по ошибке атаковали собственные суда.

Объявленная Муссолини блокада Мальты обернулась фикцией – на остров продолжали прибывать морские конвои, а вот направлявшиеся в Ливию транспортные суда итальянцев постоянно рисковали быть потопленными атакой базирующейся неподалеку авиации противника или огнем корабельных орудий вражеского флота. Но в целом вплоть до осени 1940 года потери итальянских ВМС оставались сравнительно невелики – куда больший удар противник нанес торговому и грузовому флоту страны. Накануне вступления в войну Муссолини самым поразительным образом не позаботился отозвать домой разбросанные по всему миру корабли, в результате чего уже в первые дни в руки англичан попала треть тоннажа гражданского флота Италии.

И все же сентябрь 1940 года можно считать пиком военных успехов фашизма: итальянские войска стояли во Франции, Египте и Сомали, а бомбардировщики атаковали британские базы на Ближнем Востоке и Аравийском полуострове. Пропаганда не уставала ежедневно трубить об ударах, наносимых «гордыми сынами Рима» по «коварному Альбиону». В итальянских кинотеатрах показывали выпуски новостной кинохроники, где кадры с наступающими по пустыне солдатами сменялись эпизодами воздушных налетов на вражеские позиции. Армия на марше, самолеты в небе! – патетически восклицал диктор. По распоряжению дуче в центре Рима была сооружена огромная карта Средиземного моря и африканских колоний Италии: фигурки солдат, кораблей и самолетов наглядно изображали победное продвижение армий, рейды морских армад и сокрушительные налеты авиации. По радио беспрерывно гремела военно-патриотическая музыка, и разумеется, вся Италия знала, кого следует благодарить за каскад неслыханных побед – фотографии дуче в маршальском мундире или форме почетного капрала фашистской милиции украшали каждый выпуск любой итальянской газеты.

Между тем Муссолини, стремившемуся сделать фашистский вклад в грядущую победу Оси как можно более весомым, удалось уговорить Гитлера позволить итальянцам участвовать в разворачивающейся над Англией воздушной битве, и в оккупированную Бельгию отправился специальный корпус ВВС Италии. Двести истребителей и бомбардировщиков намного больше пригодились бы для ударов по вражеским позициям на Мальте или в Египте, но дуче распирало от гордости из-за того, что итальянские самолеты летают теперь над ненавистным Альбионом. Для немцев же плохо подготовленные эскадрильи союзника стали настоящей головной болью – как и ожидалось, итальянская авиация не добилась ни малейшего успеха, понеся при этом тяжелые потери. Спустя несколько месяцев авиационный корпус вернется домой, так и не покрыв себя славой, но осенью 1940-го стены итальянских улиц пестрели плакатами с пылающим в огне Лондоном – и это при том, что ни один самолет ВВС Италии ни разу не атаковал английскую столицу.

Неуступчивость британского правительства и очевидный провал попытки установить воздушное господство над Британскими островами вновь оживили в Берлине интерес к средиземноморской стратегии. Разочарованный итальянцами и «примитивной» стратегией дуче, Гитлер попытался привлечь к войне с англичанами Испанию и Францию, а в начале октября, во время очередной встречи с Муссолини на перевале Бреннер, достаточно откровенно продемонстрировал свое недовольство военными успехами Италии. Но и у дуче накопились свои претензии к Гитлеру: немцы не только не извещали его о своих военных планах, но и продолжали держать в неведении относительно дальнейшей судьбы французских территорий, которые Муссолини считал итальянскими. Беспокоила его и перспектива присоединения к итало-германскому союзу испанцев и французов. Вступление последних в войну против англичан делало перспективы приобретения Корсики или Ниццы совсем призрачными, а в то же время дуче не без оснований предполагал, что за участие Испании в разворачивающейся схватке каудильо Франко мог запросить не только часть британских, но и французских колоний в Северной Африке.

Наконец, Муссолини задевала сама мысль о том, что его могут поставить на одну доску с новыми союзниками Гитлера – генералиссимусом Франко и маршалом Петеном. Дуче, в глубине душе понимая, что Италия занимает положение младшего партнера Германии, все же не хотел утратить это «привилегированное» положение. Все эти противоречивые чувства можно было бы охарактеризовать как ревность, но за тщеславным желанием удержать статус главного союзника Третьего рейха скрывалось и вполне обоснованное опасение, что уменьшение удельного веса Италии в Оси неизбежно приведет к потере значительной части тех приобретений и выгод, которые дуче надеялся получить, вступая во Вторую мировую войну.

Подозрения Муссолини на этот счет лишь возросли после того, как в середине октября немецкие войска промаршировали по Румынии. Союз Берлина и Бухареста стал для дуче еще одним свидетельством падения итальянского престижа. Разве Румыния не «младшая латинская сестра» Италии? Если Гитлер надеялся удержать под своим контролем румынскую нефть, опасаясь, что СССР после отторжения Молдавии предъявит Румынии новые требования, то Муссолини видел лишь, что немцы бесцеремонно вторглись в зону итальянских интересов. Во время последней встречи с Гитлером тот и словом не обмолвился о грядущем вводе немецких войск в Румынию, что делало случившееся, по мнению дуче, еще более унизительным. И Муссолини решает преподать Гитлеру урок: утереть немцам нос молниеносным захватом Греции. Это стало бы достойным ответом на германский блицкриг в Европе.

К войне с греками дуче настойчиво подталкивал его зять. Чиано полагал, что новая военная кампания на Балканах пройдет по образцу оккупации Албании: небольшая перестрелка на границе, воздушный налет на Афины – и греки капитулируют. Увы, Муссолини и его министр иностранных дел совершили большую ошибку, недооценив греков.

Несмотря на то, что итало-греческие отношения со времен обстрела Корфу не отличались теплотой, особую остроту они приобрели летом 1940 года, когда дуче, уверенный, что после падения Франции война фактически закончилась, решил разгромить Грецию до заключения общего мира. В августе лучшие дивизии итальянской армии готовились к покорению Балкан, в то время как фашистская пропаганда развернула против Греции целую кампанию, обвиняя Афины в сговоре с англичанами и интригах в Албании. На границе произошло несколько вооруженных провокаций, а в Эгейском море «неизвестная подводная лодка» торпедировала греческий крейсер. Казалось, что в ближайшие недели начнется война, но к концу месяца ситуация неожиданно изменилась: пресса как по команде прекратила поносить Афины, а итальянские войска отошли от греческих границ. Одновременно с этим была свернута и подготовка к разгрому Югославии.