Дракон с отрезанными крыльями (СИ) - Эн Вера. Страница 2

Они с тетей Арианой имели счастье знаться с драконом. С самым настоящим, который умел обращаться и был…

Несбыточной мечтой Айлин…

С тех пор как дядя Лил в образе дракона спас Армелон от эпидемии, а потом и от нашествия кочевников, отношение жителей к нему кардинально поменялось. Сначала он стал местным героем, а потом, по прошествии времени, просто уважаемым армелонцем, к мнению которого прислушивался сам градоначальник. Айлин в силу малого возраста не могла помнить события двенадцатилетней давности, но почему-то с самого детства рядом с дядей Лилом чувствовала необъяснимое тепло и умиротворение, а тетя Ариана смеялась, что все-таки есть в их семье тяга к драконам и племянница унаследовала ее вместе с именем.

Айлин смотрела на дядю, не видела в нем ничего драконьего и не понимала, о чем речь. И только став постарше и услышав от тетушки историю их дружбы, осознала, сколь нуждается в таком же товарище. Ради которого не жалко было бы отдать последнее и который ценил бы ее столь же сильно, сколь и она его. Почему таким другом мог стать только дракон, Айлин не думала. Эти необыкновенные существа намертво поселились в ее сердце вместе со сказаниями из любимой тетушкиной книги.

Родители не одобряли этой одержимости, пусть даже и относились к дяде Лилу как к родному брату, и Айлин старалась избегать разговоров о драконах в их присутствии. Папа однозначно сказал, что таких, как Лил, больше не существует, а встреча с обычным драконом вряд ли может окончиться благополучно. Мама и вовсе велела выбросить из головы подобные мысли и лучше начать учиться у отца лекарскому искусству: пусть даже армелонская женщина не обязана была иметь профессию, а все лучше, чем без дела болтаться.

Но Айлин медицина совершенно не привлекала. Она предпочитала заниматься домашним хозяйством, и это ей неплохо удавалось. Папа, во всяком случае, давно оценил ее кашеварные таланты и даже предложил иногда подрабатывать кухаркой в госпитале. Айлин подумала и согласилась: если любимое дело могло приносить не только удовольствие, но и заработок, грех было отказываться. Мама только удивленно качала головой, а иногда ворчала, что дочь больше похожа на свою тетку, чем на нее. Айлин разочарованно вздыхала — но так, чтобы мать не заметила и не обиделась. Как бы она хотела походить на тетушку не только внутренне, но и внешне. Но сумасшедшие огненные вихры невозможно было ни спутать, ни спрятать. Родители невероятно гордились дочкиной красотой, а Айлин ее люто ненавидела. В отличие от матери, она не умела пользоваться теми преимуществами, что давала яркая внешность: терялась, смущалась, когда ей говорили комплименты, и старательно убирала рыжие локоны в узел, который потом прятала под косынку. Мама от такого кощунства заламывала руки, но справиться с характером дочери не могла. Снова со стоном припоминала сестрицу Риану… и тихонько шептала молитвы, чтобы не досталось дочери тех несчастий, что пришлось пережить ее тетушке до того, как она обрела свое счастье.

Айлин передергивала плечами, уверенная, что нашла бы выход из любой ситуации, и снова спешила к тетушке Ариане. Та не пыталась воспитывать ее в соответствии со своими представлениями о жизни, не навязывала каких-то условий и относилась с ничуть не меньшей теплотой, чем к родным детям. Она отвечала на вопросы Айлин со всей серьезностью, не пытаясь язвить и не посмеиваясь над нелепостью детских забот. Она, в конце концов, позволяла Айлин мечтать, умудряясь при этом очень деликатно, но твердо объяснить, как важно правильно относиться к реальному миру и уверенно стоять на ногах. Айлин очень надеялась, что и то, и другое ей неплохо удается. Но Создатели явно думали иначе. Или, быть может, просто решили осуществить ее мечту?

Огромную задрапированную клетку на Главной площади Айлин увидела издалека. Мрачного цвета ткань вызывала в душе невеселые чувства, и даже ярко одетый господин, вышагивающий вдоль нее, не скрашивал впечатление. Айлин не сразу заметила в его руках плетку, а потому еще какое-то время пыталась представить, что за сюрприз на этот раз приготовили заезжие артисты. Но вот она пробилась в первый ряд и замерла, услышав доносящееся из-под драпировки тяжелое надсадное дыхание. Историю Желки Айлин знала так же хорошо, как собственное имя, и воображение живо нарисовало картину того, что она увидит под покрывалом. Сердце застучало в предчувствии и вдруг сжалось от нахлынувшей жалости. Была ли в мире участь хуже, чем у циркового дракона? Многолетняя пытка, искалеченная жизнь…

Айлин стиснула кулаки и прижала их к груди…

Человек с плетью начал что-то говорить, но Айлин не различала слов. Только незаметно для себя самой — шаг за шагом — подходила к помосту все ближе, и в ту секунду, когда хозяин аттракциона взялся за угол полога, Айлин была уже почти в центре круга. Почему-то никто ее не остановил, только усмехнулся умолкнувший циркач и эффектным движением сдернул наконец ткань с клетки.

За вертикальными прутьями забился черный, будто уголь из печи, ящер. Золотом сверкнули на солнце рога и заскребшие дно клетки когти, но Айлин, как и все присутствующие на площади армелонцы, смотрела только на его спину.

Там багровело два уродливых шрама — от плеч через лопатки к самым лапам — у дракона были отрезаны оба крыла. Айлин вскрикнула, перекрывая поднявшийся рокот толпы, и, не думая ни о чем, бросилась к помосту.

— Смелая девочка, — хмыкнул хозяин дракона, уверенный, что Айлин желает испытать плетку о бока его пленника. — А два рольдинга у тебя есть?

Но она, не обращая на него внимания, прильнула к решетке. Ящер зашипел, поднялся на задние лапы, ударился боком о прутья, потом замотал головой, клацнул зубами и вдруг кинулся на Айлин. Укротитель рванул ее назад, в безопасность, но Айлин дернулась, оставив у него в пальцах косынку, и бесстрашно протянула к дракону руку.

Загремела цепь, затянулся ошейник. Дракон захрипел, едва не сломав себе шею. Айлин жалостливо охнула и тут же почувствовала железную хватку на своем плече. Укротитель выругался и потребовал немедленно убраться с помоста, но Айлин вцепилась в прутья так, словно от этого зависела ее жизнь, и поймала наконец затравленный взгляд желтых драконьих глаз.

Ящер содрогнулся — так, что клетка заходила ходуном, и уже через секунду вместо него стоял на четвереньках исхудавший замученный парнишка чуть старше Айлин. У него были слипшиеся черные волосы — грязные, отросшие, прячущие половину лица — с несколькими будто покрытыми сусальным золотом прядками. Верхняя губа проколота кольцом. На теле какие-то лохмотья, едва прикрывающие жуткие отметины от ударов плетью. Железный ошейник припечатывал к земле, не позволяя подняться на ноги.

Над площадью раздался взволнованный ропот. Хозяин дракона, помянув Энду, оттолкнул Айлин в сторону, а сам направился к своей жертве.

— Ах ты, тварь, — без всякой злобы выговорил он и привычным движением хлестнул мальчишку по спине. Тот вздрогнул и застонал, закусив нижнюю губу. Из глаз Айлин брызнули слезы, и она не заметила, как отделилась от толпы знакомая фигура и как легко вспрыгнула она на помост. — Что ж ты меня перед людьми-то позоришь? — укротитель занес плеть для нового удара, но только дернулся, перехваченный более сильной рукой. Крякнул от неожиданности и развернулся к непонятной помехе.

— Дядя Лил, — всхлипнула Айлин, почувствовав от его вмешательства огромное облегчение, словно перестала быть одна на этой войне. С таким заступником ей ничего не страшно. Айлин сама не понимала, что хотела сделать. Знала только, что должна помочь несчастному пленнику, избавить его от изверга-хозяина, вытащить из клетки, спасти жизнь. Да что же мог совершить такого ужасного этот мальчишка, чтобы люди и боги так его наказывали? Не способен он причинить большого зла — он же юный совсем. И крылья! Крылья отрезали!.. Неужели по живому?..

Дядя посмотрел на мучителя так, будто вспомнил свое драконье прошлое и собирался испепелить того одним взглядом. Ах, как же Айлин хотелось, чтобы он смог это сделать.