Посмотри, наш сад погибает - Черкасова Ульяна. Страница 61

И там была Галка. И Вадзим. А ведь Велга даже не спросила Белого, как её нашли.

– Отпусти его, тварь! – завизжала Галка.

Она вытащила нож, подпрыгнула ловко, точно взлетела, наскочила на Арна. Тот не успел бы увернуться. Галку схватил за руку Белый.

– Какого лешего…

Выбравшись из-под полога, Велга поспешила к остальным. Непослушные ноги подкашивались. Позади истошно запищал щенок.

– Мишка, место! – махнула ему через плечо Велга, и тот попятился обратно под полог.

– Отпусти их, Арн! – заорала громко, гулко, как баба с торговой площади, Мельця. – Отпусти, или я за себя не ручаюсь! Утонул, значит? Утонул?! Псина ты брехливая!

– Успокойся, женщина! Так и знал, что ты будешь орать.

– Ты соврал мне!

– Конечно соврал. Я не хотел, чтобы ты орала на меня. Это мой добыча! Хить! Успокой свою девку.

Арн оглядел с головы до ног Галку, извивающуюся в руках Белого. Та вырывалась, размахивала рукой, пытаясь достать до него хоть кончиком ножа. Вадзим вцепился Галке в запястье и отобрал у неё оружие. Только тогда Арн посмотрел на чародейку.

– А за мою семью ты ручаться? – мрачно спросил он. – Или за семья моих людей? Нам надо что-то есть приходящей зимой, а мы потеряем кучу золото и время, пока найдём другой путь.

Плавно, точно танцуя, Мельця прошла по берегу. Шаг за шагом она приближалась к груде деревянных обломков и огромной развороченной клетке. Прищурившись, Велга разглядела двоих – взрослого и ребёнка – лежавших на земле. Они тяжело дышали. Кто-то жалобно хныкал.

– Значит, жизни твоей жены и детей стоят жизни этого ребёнка, Арн? – голос Мельци звенел от гнева.

– Отойди.

– И что ты сделаешь, Арн? – она вскинула тёмные глаза. – Потому что раньше, чем любое оружие меня настигнет, я остановлю твоё сердце.

Остальные замерли. Даже Галка безвольно повисла в руках Белого. Велга не смела сойти с места. Никто, никто не шевелился. А скренорцы ждали распоряжений своего хёвдинга. Тот долго, напряжённо смотрел на Мельцу. Чародеев преследовали не зря. Они опасны. И они чувствуют свою власть над людьми. Что́ клинок против чародейской силы?

Издеваясь, любуясь чужим страхом, Мельця развела руки в стороны, и стало слышно, как зазвенели бубенцы на её оберегах. У Мельци были тонкие, длинные смуглые пальцы. Они были ловкими, быстрыми. И стоило ей сплести заклятие, как Арну пришёл бы конец.

Скренорец вдруг хлопнул руками себе по бокам.

– Да ладно, Мельця? – захохотал он. – Ты? На меня? Ох, хватит… Ладно, – он взмахнул рукой, показывая, что сдаётся. – Хотеть лечить рабов – лечи.

– Освободи их, Арн, – процедила чародейка.

– Выкупи их у меня, – сладким, как у настоящего торговца, голосом произнёс Арн. – Тебе даже могу цену скостить. По старой дружбе.

Но Мельця смотрела с непреклонной, безжалостной ненавистью, и с каждым словом голос Арна звучал всё искреннее.

– Меля, – протянул он с отчаянием. – Ну как ты не понимать? Мы потеряли кучу время и золото, а рдзенцы сдерут с нас ещё больше золота. Они же пользуются тем, что никто не может попасть в Империю, и всё скупают задёшево. Меля! – прикрикнул он с яростью. – Хватит дурить!

– Освободи рабов.

Медленно Велга приблизилась и остановилась рядом с Белым, выглянула из-за его плеча и наконец смогла разглядеть темноволосого мужчину и мальчишку, совсем ребёнка. Мужчина был связан и не мог даже пошевелиться, а мальчик жалобно рыдал, хватаясь скованными руками за живот. Галка оглянулась на Велгу через плечо, прищурилась.

– Вот ты где, – прошептала она.

Велга попыталась улыбнуться в ответ, но под сердитым взглядом Галки улыбка померкла.

– Меля, – снова протянул совсем уже жалобным голосом Арн. – Ну как ты не поймёшь: нам нужны деньги. Эти рабы – наша добыча.

– Это раненый ребёнок и… – она запнулась, словно подбирая слово. – Фарадал. Как могут они быть рабами?

– А как иначе становиться рабами? Не можешь себя защитить – тебя пленять тот, кто сильнее. Спроси нашего Волка – он родом из ваших земель, стал рабом, когда мой дед взял его в плен. Однако он заработать свою свободу. Может, и этим двоим повезёт.

Мельця оставалась непоколебима, и Арн в отчаянии взмахнул рукой.

– Вылечи их хотя бы, – попросил он. – От мёртвых никакого толку ни тебе, ни мне. А ты? – он оглянулся на Галку. – Какое у тебя дело с этим фарадалом, хлопец? Он что, был твой рабом? Хотя ты не похож на человека, которому по карману рабы. Ты, кстати, кто вообще такой и откуда взяться?

– Это…

Галка нахмурилась и оглянулась на Белого.

– Это мой… брат. А ты его пленил.

– Твой брат? – нахмурился Арн, покосившись в сторону и морща обгоревший нос. – У вас мать в фарадальском таборе загуляла, что ли?

В ответ Галка сердито фыркнула.

Фарадал…

– Грач – мой сводный брат. Он рано потерял мать, как и я, – пробурчала Галка. – Пусть и не по крови, но он мой брат.

– Твой брат пытался увести нашу ладью и угрожал моим людям, – пожал плечами Арн. – Хочешь спасти его – заплати. Он заслужил смерти, я, считай, был милосерден.

– Хорошо твоё милосердие, – хмыкнула Мельця, склоняясь над мальчиком. Голос её мгновенно переменился, стал тише, мягче. – Как ты, родной? Убери ручки, дай мне посмотреть. Змай! – крикнула она в сторону. – Принеси мою суму.

Бросив растерянный взгляд на Арна, Велга обошла Белого и Галку стороной. Она слышала, как скренорец ехидно высказывал что-то Галке, но ей было уже не до них.

Фарадал.

И ребёнок.

Вытянув шею, она пригляделась издалека, не решаясь идти дальше, но Мельця загораживала раба, и ничего было не понять.

Детей на белом свете жило многое множество. Как и фарадалов.

Как и маленьких мальчиков с тонкими, плаксивыми голосами, не успевшими ещё поломаться и набрать силу. И некоторых из них даже похищали. Велга часто слышала, как старшие предупреждали детей, чтобы те остерегались фарадалов.

И всё же…

Надежда – робкая, как пойманная птаха, – забилась в груди. И шаг за шагом, пугливо, нерешительно Велга подходила к разрушенной повозке.

– Ай! – воскликнул тонкий голосок. – Больно!

– Потерпи, – мягко, но настойчиво попросила Мельця.

Она сидела спиной к Велге, закрывая лицо ребёнка. Но из-за Мельцы выглянул, сверкая лихорадочными чёрными глазами, фарадал.

Грач. Его тёмные пугающие глаза. Велга никогда не сможет их забыть, как не сможет забыть и страх, что она испытала в ту ночь.

– Создатель…

И раньше, чем Велга смогла разглядеть ребёнка, раньше, чем поверила в свою невероятную, невозможную удачу, она воскликнула:

– Кастусь!

И ещё до того, как увидела его, услышала знакомый растерянный голос:

– Велга?

И сорвалась с места, кинулась вперёд, не видя ничего перед собой. Красное и белое. Кровь и его испуганное бледное лицо. К горлу подкатил комок. Это его кровь? Его?

Нога была разворочена, изуродована. Месиво. Красное и белое. Плоть и кость.

– Кас…

Она пошатнулась, едва устояла на ногах, как вдруг сзади её подхватили.

– Тише, – прошептал Белый, удерживая за талию.

– Вел…

– Это Вильха, мальчик, – проговорил хриплым, сердитым голосом он. – Твоя сестра.

– Няня, – пробормотала, не помня себя, Велга.

Шатаясь, повиснув на руках Белого, Велга подошла к брату. Стоило немного склониться, как ноги подкосило, и она рухнула прямо перед ним на колени.

– Я здесь, – прошептала она, едва разлепляя пересохшие губы. – Я рядом, – она нащупала его руку и обхватила ладонями. – С тобой ничего не случится, веришь?

В глазах помутнело. Безостановочно облизывая губы, Велга обернулась к Мельце.

– Правда? – переспросила она беспомощно. – Правда же?

Ответом ей стал задумчивый мрачный взгляд тёмных глаз. Чародейка кивнула, невольно дёрнув плечами, и склонилась над Кастусем.

Брат был бледен. На лбу выступила испарина.

– Чудовище, – прошептали за спиной. – Оно схватило его прямо за ногу.

– Вижу, – сухо ответила Мельця. – Помолчи. Змай! – окликнула она, когда тот подбежал с сумой в руках. – Займись вторым.