Серебряная корона (ЛП) - Джонсон Джули. Страница 19

— Ну да, я думала, что когда моя мама станет королевой, я наконец-то получу достойный королевский титул, — отвечает она, брызгая на себя флаконом духов, стоящим на туалетном столике, чтобы скрыть резкий запах травки. — Вместо этого я получила злую сводную сестру с идеальными пышными сиськами и фиолетовыми волосами.

Я смеюсь.

— Разве ты не слышала? Жизнь несправедлива.

Распушив свои длинные русые волосы, она подходит к двери и распахивает ее.

— К черту справедливость, — говорит она мне, ее брови сардонически изогнуты. — Жизнь — это шахматная партия. И добро пожаловать на доску. Советую тебе тщательно выбирать ходы.

Подмигнув напоследок, она выскользнула в коридор. Я едва успеваю крикнуть запоздалое "спасибо", как дверь за ней закрывается. И впервые за последние двадцать четыре часа на моем лице появляется улыбка, когда я понимаю, что жизнь, которую я хочу, все еще в пределах моей досягаемости. Я просто должна быть достаточно смелой, чтобы протянуть руку и забрать ее обратно.

Это называется рычаг воздействия, Э.

Пора проверить, права ли была моя крестная фея.

ЧАС спустя все признаки моей улыбки давно исчезли. Я смотрю на грузного мужчину, преграждающего мне путь в личный кабинет, его двойной подбородок дрожит от праведного негодования, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Мне жаль, Ваше Высочество, но это просто невозможно.

— Меня еще не короновали, Симмс. Перестань называть меня Ваше Высочество, — огрызнулась я. — И убирайтесь с моего пути.

— Король Лайнус сейчас занят. Официальные дела короны.

— Да. Ты так и сказал. — Я наклонила голову к нему. — Дело в том, что мне все еще нужно его увидеть. Срочно.

— Он очень занятой человек, Ваше Высочество… — Он икнул, увидев мой смертоносный взгляд, и благоразумно сменил курс. — Мисс Эмилия.

— Слишком занят, чтобы поговорить со своей единственной дочерью? — спрашиваю я, отчаянно желая разыграть любую карту в своей колоде, если это означает получить то, что я хочу. Симмс неловко сдвигается с места, но не уступает.

— К сожалению, я не могу сделать никаких исключений.

Скрестив руки на груди, я пытаюсь оценить его, как одного из пациентов клиники; пытаюсь оценить его, как это сделал бы один из моих профессоров во время практического занятия.

Стильная одежда, предполагающая драматическую жилку… Неизменно предан Ланкастерам, почти как предмет гордости… Стремится к долгой карьере, связанной с королевской семьей…

Между его перфекционистскими наклонностями и почти патологической степенью самовозвеличивания, есть только одна потенциальная брешь в его броне, которую я вижу: не в его характере сжигать мост с кем-то, кто может помочь укрепить его положение, когда-нибудь в будущем.

С кем-то вроде меня.

Я просто должна напомнить ему об этом факте.

— Ты хочешь сказать, что король слишком занят, чтобы разговаривать с единственным наследником Германии?

— Мне жаль… но… — Симмс колеблется.

— Знаешь, Джеральд — могу я называть тебя Джеральдом? — Я наклоняюсь к нему, задерживая взгляд на его карих глазах-бусинках. — Я новичок во всем этом, так что прости меня, если я не в теме… но, если бы я была на твоем месте, я бы не хотела наживать врага девушке, которая однажды может унаследовать те официальные дела короны, который они сейчас обсуждают за этими дверями. И как ваша принцесса… — Моя челюсть расплывается в сладкой улыбке. — Может быть, даже как ваша будущая королева… я предлагаю тебе пропустить меня.

Его лицо бледнеет.

— Это в высшей степени беспрецедентно…

Я поднимаю брови и жду.

Примерно через три секунды он поворачивается на своих блестящих туфлях и тихо стучит в двери кабинета.

— Ваше Королевское Величество? Прошу простить за дерзость…

Моя улыбка возвращается.

Действительно, рычаг.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Я СИЖУ в кожаном кресле за массивным письменным столом из красного дерева, участвуя в соревновании взглядов, которое, боюсь, мне не выиграть, с отцом, которого я хотела бы никогда не встречать. Это почти как смотреть в собственные глаза — тот же глубокий зеленый оттенок, та же миндалевидная форма, та же смесь любопытства и настороженности, проецируемая в их глубине, когда мы оцениваем друг друга.

Мы остались вдвоем; он отпустил своих советников и личную охрану, когда увидел, что я стою в дверях его кабинета, а Симмс выкрикивает извинения в мою сторону. В сокрушительной тишине, оставшейся позади, я обнаружила, что жалею, что они не остались. Я вдруг начинаю сомневаться в том, что настаивала на этой встрече.

— Итак… — Лайнус сложил руки перед собой и откинулся в своем кожаном кресле. — Ты хотела меня видеть.

Я киваю.

— Должен сказать, я удивлен — учитывая твою реакцию прошлой ночью.

Мои глаза закрываются, когда я вспоминаю свою вспышку; слова "засунь его себе в задницу" повторяются в моей голове бесконечной чередой. Не самый лучший момент.

Я не могу заставить себя извиниться, но я привожу свои черты лица в соответствующее противоположное выражение.

— Прошлой ночью я была потрясена и измучена. Это было… слишком много, чтобы принять все сразу.

— Тем не менее, я думал, что ты уже на полпути к Хоторну.

Я вздрагиваю, удивляясь, когда он называет маленький район в Васгаарде, который я называю своим домом.

— Ты удивлена, что я знаю, где ты выросла, Эмилия? — мягко спрашивает он. — Ты удивишься, если узнаешь, что я многое знаю о тебе и о жизни, которую ты вела?

Я бы и с десятифутовым шестом не подошла к этому вопросу. Потенциальный ответ слишком пугает.

Мой пульс учащается.

— Честно? Я больше удивлена, что ты вообще отпустил меня домой.

— Ты не пленница, Эмилия. Тебя привезли в поместье Локвудов в качестве защиты во время чрезвычайной ситуации. И, несмотря на то что ты думаешь, все в этом доме рады твоему приезду.

— Да, именно такое впечатление сложилось у меня от вооруженных охранников, которые притащили меня сюда против моей воли. — Я фыркнула. — И особенно от вашей жены.

— Конечно, некоторые переживают этот переход тяжелее, чем другие. — В его глазах появляется проблеск юмора. — И даже Октавия в конце концов.

Я скептически смотрю на него.

— Если позволишь спросить… для чего ты сюда пришла? — Он кашляет — влажный звук, напоминающий мне мою мать перед тем, как она попала в больницу. Я пытаюсь сосредоточиться на тезисах, которые я подготовила, но это дается мне с трудом.

Он болен?

— Эмилия? — подсказывает Лайнус. — Как бы я ни наслаждался твоим обществом, у меня есть дела. Если ты не хочешь сказать мне, зачем ты здесь…

— Переговоры, — пролепетала я.

— О? — Его выражение лица становится любопытным. — И, о чем же мы будем вести переговоры?

— Вы что-то хотите от меня — вообще-то, вам что-то нужно, — поправляю я, довольно неуклюже, желая, чтобы мои слова прозвучали так, как я репетировала перед зеркалом в ванной. — Но взамен мне понадобятся некоторые вещи.

Его кустистые седые брови поднимаются.

— Продолжай.

— Я… — Я выдавливаю из себя слова. — Я согласна рассмотреть возможность стать вашим наследником — и я имею в виду действительно, по-настоящему рассмотреть, с открытым сердцем, воздерживаясь от любых суждений — но я не могу этого сделать, если весь мир наблюдает за мной. Я хочу получить шанс увидеть, на что будет похожа эта жизнь, не находясь под микроскопом общественности. — Мои щеки покраснели. — Никакого королевского объявления. Никакой прессы. Никакого давления.