Один-единственный (ЛП) - Хиггинс Кристен. Страница 50

— Да запросто, — вздохнула я. — Почему бы и нет?

Он слегка улыбнулся при этих словах, затем снова посерьезнел.

— Когда я попросил тебя стать моей женой, Харпер… почему ты сказала «да»?

О господи. Это уже не бередить раны. Это протыкать их до костного мозга.

— Ник… — дрогнув, я замолчала.

— Знаю, ты любила меня. — Его взгляд был твердым. — Но, как потом выяснилось, совсем не горела желанием выходить замуж. Так почему же ты ответила мне «да»?

— Просто не смогла сказать «нет», — вырвалось из меня признание. — Я не хотела… причинить тебе боль.

— Когда ты развелась со мной, это было больно.

— Я знаю! Знаю, — я приглушила голос, чтобы не разбудить Маккейбов. — И ты прав. Я с самого начала понимала, что крах нашего брака — лишь вопрос времени, но не могла придумать, как ответить «нет» и не потерять тебя, поэтому… просто… поплыла по течению.

Ник на секунду отвел взгляд в сторону, зарылся пальцами в волосы, взъерошив их, затем снова посмотрел на меня печальными глазами. Очень, очень печальными.

— Ну что ж. Спасибо.

— За что?

— За то, что сказала правду.

Больше говорить было не о чем.

Какой невыразимо грустный неопровержимый факт, абсолютно ужасный и абсолютно истинный. Любви оказалось недостаточно, чтобы спасти нас. И хотя эта мысль была не новой для меня, мир внезапно показался жутко огромным и пустым.

Осторожно-осторожно, медленно-медленно я повернулась обратно на бок, спиной к Нику. Он опять обнял меня, и его дыхание защекотало волосы у меня на шее. Коко тяжело вздохнула.

Я лежала, наблюдая, как сменяются синие циферки на электронных часах, как лунный свет скользит по комнате. Со временем дыхание Ника замедлилось, его рука обмякла, сообщая мне, что он наконец-то уснул.

Но я еще долго-долго бодрствовала, не желая засыпать, не желая тратить на сон драгоценные мгновения, потому что сегодня была наша с Ником последняя ночь вдвоем.

ГЛАВА 15

Когда я проснулась на следующее утро, то была в постели одна, даже без Коко. Из коридора донесся голос Ника, ему ответила какая-то женщина — наверное, миссис Маккейб. Мгновение я просто сидела, глядя на пустую подушку Ника, непривычное чувство потери сжимало грудь.

Пора брать себя в руки. Через пару часов я буду на пути к дому, к работе, на пути к моему острову. Я проверила входящие, несколько штук изничтожила, потом пробралась в уборную, чтобы умыться и одеться. Ника, принявшего душ и свежевыбритого, я нашла сидящим на кухне в компании гостеприимной хозяйки.

— Доброго утречка, милая, — сказал он, слегка улыбаясь, словно давал понять, что у нас все… неплохо. Даже хорошо, то есть настолько хорошо, насколько для нас двоих такое возможно. Он познакомил меня с миссис Маккейб, привлекательной женщиной с седыми волосами, подцвеченными голубым.

— Мы с Рут как раз обсуждали имена для детишек, — сообщил Ник. — И она, и я склоняемся к Ветхому Завету.

— Мне всегда нравился Софар, — откликнулась я. Утешитель Иова, пять букв. Решение кроссвордов даром не проходит, в конце-то концов.

— Ну, дорогая, к твоему сведению, мне ближе к сердцу Иавал, — парировал Ник.

О. Бывший алтарный служка наносит ответный удар.

— Всегда можем сойтись на компромиссе. Исав, — ухмыльнулась я. Близнец Иакова, сын Исаака и Ревекки.

— Или Навуходоносор, — отразил он.

— Отличная мысль, — задумчиво кивнула я.

— И все же, может, вам стоит еще подумать над тем, как другие дети будут… хм… реагировать, — посоветовала миссис Маккейб, хмуря брови. — Дэвид или Джесси тоже совсем неплохи, вам не кажется, а? Харпер, милочка, покушайте кофейного кекса.

Мы вкусно позавтракали, а потом диакон подбросил нас до города. Механик Ларс без проблем заменил шланг «мустанга». Запасной имелся в наличии. Быстрый ремонт. Буквально на лету. Довольно досадно.

— Надеюсь, вы, ребятки, когда-нибудь еще вернетесь в наши края, — сказал диакон после того, как я оплатила счет (Ник мне в этом уступил).

— Гарольд — прекрасный город, — искренне ответила я. — А вы, диакон, просто замечательный.

— Что ж, и вы у нас пришлись ко двору, — продолжил он. — Когда опять поедете через Северную Дакоту, уж заглядывайте к нам, ладно?

— Обязательно, — Ник потряс его руку. — Спасибо за гостеприимство.

— Берегите себя, ребятки! На Рождество ждем открытку! — крикнул на прощание диакон.

И на этом — все. Прощай, город Гарольд, штат Северная Дакота, прощай, сладкая краткая иллюзия, будто мы с Ником счастливы в браке — или когда-то были счастливы, — прощайте, взаимные откровения шепотом в лунном свете. Коко свернулась клубочком на моих коленях, поскольку Ник настоял, что сам поведет, выдав множество шуточек про сбитых на дороге животных. Он завел двигатель, и мы тронулись. Согласно показаниям навигатора, аэропорт в Бисмарке находился от нас в двух часах сорока двух минутах езды.

— Хочу кое-куда заехать перед тем, как отвезу тебя в аэропорт, — бросил Ник. — Не возражаешь?

— Нет, — сразу же ответила я. — Ничуть. Все нормально.

Время, которое в последние дни казалось таким тягучим, вдруг резко ускорилось. Мы болтали на нейтральные темы — ничего более серьезного, чем прогноз погоды, — и слушали новости по радио. По мере приближения к столице штата деревья и здания стояли все плотнее, и Коко оживилась, словно понимая, что цель почти достигнута. Бисмарк был молодым городом — ну, если сравнивать с Восточным побережьем. Фигурно подстриженные кроны, много особняков, выстроенных в традициях движения искусств и ремесел (27) либо в солидном викторианском стиле. Много дворов и садов. Довольно мило… и довольно плоско. В самом деле, страшновато, когда во все стороны так далеко видно.

Верх «мустанга» был откинут, небо сияло чистой синевой. Я натянула бейсболку Ника «Янкиз», но ветру все равно удалось высвободить несколько прядок. Пусть, неважно. Мы миновали рестораны, магазины и углубились в жилые кварталы. В итоге добрались до колледжа — Уэйленского университета. Ник притормозил, затем свернул ко входу. Впереди раскинулась ухоженная территория кампуса, зеленая и пышно цветущая, усеянная тенистыми деревьями и студентами, развалившимися на травке. Ник, похоже, точно знал, куда едет: повернул направо, налево и наконец подрулил к какому-то зданию. Вывеска гласила: «Библиотека и медиацентр Хеттига».

— Ищешь, что почитать? — поинтересовалась я.

Он не ответил, просто вылез из машины. Я последовала за ним, сбоку трусила Коко. Ее розовый поводок из лакированной кожи сверкал на солнце.

Здание из кирпича и стекла выглядело элегантным и открытым, благодаря четким очертаниям и арочной прозрачной крыше. Наверное, здорово тут учиться: корпишь себе над книжками или за компьютером, а над головой безбрежное небо Среднего Запада. Во внутреннем мощеном дворике красовался фонтан очень модернового вида, сплошь из выступов и углов, падая на которые вода разбрызгивалась с дождевым шумом. С одного конца библиотеки возвышалась четырех— или пятиэтажная башня, гармонирующая по стилю с более традиционной архитектурой остального кампуса. Я подошла к Нику, который смотрел на башню, щурясь от солнца.

— Твоя работа, да? — спросила я.

— Да, — незамедлительно откликнулся он. И повернулся ко мне лицом. — Я просто хотел, чтобы ты… — он запнулся. — Увидела что-то из моего.

Сердце заколотилось. Никогда прежде я не видела ни одной из построек Ника… о которой бы знала, что это его.

— Ну-у… Тогда показывай.

В течение следующего часа мы осматривали здание изнутри и снаружи, и впервые я наблюдала Ника в роли архитектора: он упоенно рассуждал о свете и ракурсах, о пространстве и симметрии, об унификации и экономии. Слова сыпались быстро, как в Нью-Йорке, красивые руки указывали и очерчивали, губы улыбались, а глаза горели. Когда библиотекарь подошла, чтобы выставить Коко, Ник назвался, извлек ее имя из своего банка памяти — похоже, они познакомились пять лет назад, при строительстве здания, — и Коко разрешили остаться. Студенты глазели на Ника, угадав, что он кое-что из себя представляет; один парнишка даже подошел и спросил, не он ли — архитектор этой библиотеки, и завел на несколько минут разговор о программах магистратуры. В итоге же получил от Ника визитку и предложение насчет летней стажировки.