Один-единственный (ЛП) - Хиггинс Кристен. Страница 62

Желтый кэб вырвался из потока машин, и Ник открыл дверцу. Я проскользнула туда, держа на руках Коко и испытывая невыразимую благодарность за возможность присесть.

— На угол Пятой и Пятьдесят девятой, — бросил водителю Ник, потом повернулся ко мне. — К моменту, когда коп добрался до того места, где свидетель видел его, папа исчез, но возможно, кто-то засек, как он пошел вниз по Пятой, так что… — В голосе Ника звенела надежда, а одно из коленей тряслось от переизбытка энергии.

Копы явно дурака не валяли, так как на Пятой, где вдоль тротуаров вблизи отеля «Плаза» стояли конные экипажи, было полным-полно черно-белых патрульных машин. Телефон Ника снова зазвонил.

— Да? Ага, ага. Конечно. — Он сбросил вызов. — Еще одна вероятная наводка у Сент-Патрика. — Он постучал в плексигласовое разделительное стекло. — Продолжайте ехать по Пятой, ладно? Только медленно. Я ищу папу.

Мы проехали мимо магазина игрушек «ФАО Шварц» и штаб-квартиры Си-би-эс, бутиков «Бергдорф Гудман» и «Тиффани», а также торговых точек, которых не было в пору моего пребывания здесь — «Найктаун» и «Аберкромби». Потом «Ролекс», «Ювелирные украшения Картье», собор Святого Фомы — прекрасная епископальная церковь с голубыми витражами и беломраморным алтарем, где однажды летним днем я пряталась от жары. Центр был забит, поскольку время подошло к часу пик.

— Считаешь, кто-нибудь остановит старикана без штанов? — пробормотала я, выглядывая из своего окна. Впрочем, это же Нью-Йорк.

— Ага, — сказал Ник, грызя ноготь большого пальца. У собора Святого Патрика его мобильник вновь дал о себе знать, именно в тот момент, когда мы подъезжали. — Дерьмо. Где? Хорошо. — Сброс вызова. — Продолжайте ехать, ладно? — попросил он водителя.

— Как пожелаете, мистер, — ответил тот, глядя в зеркало заднего вида.

— Поступил звонок, вроде кто-то видел отца дальше в даунтауне, — проинформировал меня Ник, глядя в окно. — Копы по всему Сент-Патрику, но пока ничего.

Через полквартала Ник склонился вперед.

— Стоп! Тормози! Вон он. — И указал пальцем.

И точно, мистер Ловери — хотя я бы его не признала, — шаркал по улице перед украшенным флагом универмагом «Сакса» на Пятой авеню. Все еще без штанов. Движение было плотное, и Ник не стал ждать, пока водитель подрулит к обочине. Швырнув ему несколько купюр, выскочил из авто раньше, чем оно остановилось. Множество машин яростно загудело, когда он принялся пробираться через плотный поток к тротуару.

— Осторожнее! — заорала я.

Водитель остановился — увы, на противоположной от «Сакса» стороне, но машины теперь шли сплошной стеной.

— Удачи, — пожелал он, когда я вылезала с Коко.

— Спасибо, — отозвалась я. Проклятье. Отсюда не рассмотреть ни Ника, ни мистера Ловери — стоп, а вот и Ник, как раз входит в магазин. Конечно же, охранники сцапают мистера Ловери.

Прижав как никогда тяжелую Коко к груди, я побежала на угол к переходу, петляя между людьми и врезаясь в них.

— Простите, простите, — твердила я, нетерпеливо ожидая зеленый свет и не желая испытывать судьбу перебежкой на «красный».

И тут заметила мистера Ловери. Он был не в «Саксе», а напротив него, во всей своей голозадой красе. Стоял в спортивной куртке и почесывал себе… ой-ей! Да где же коп, когда он так нужен? И разумеется, Ник застрял в магазине.

По крайней мере мистер Ловери сейчас привлек некоторое внимание: прохожие пялились, хватали детей и обходили его подальше, а сам он миновал перекресток, поглядел на угловой магазин и вошел внутрь.

Это был игрушечный магазин «Американская девочка» (37), эдакая крепость юной женственности. Куклы. Одежда для них. Игрушечная посуда. А теперь еще и полуголый старый мужик.

— О, дерьмо, — простонала я.

Наконец загорелся «зеленый». Я перелетела через улицу и ворвалась в фойе магазина, переполненного — ой, черт — дюжинами девочек и их родителей с фирменными красно-белыми пакетами. Крепко сжимая извивавшуюся от возбуждения Коко, я привстала на цыпочки и стала смотреть во всех направлениях. Ни следа мистера Ловери. Да ладно! Куда он делся? Вряд ли у него получилось бы смешаться с толпой.

Ага, вон он, как раз исчез за стендом с жизнерадостными куклами, одетыми в пурпурные леотарды.

— Мамочка! — сказала маленькая девочка. — А у этого дяди…

— О боже! — завопила я так громко, как только могла. — Джастин Бибер прямо там, на улице! Я только что видела Джастина Бибера!

Воздух прорезали оглушительные визги, и внезапно несколько дюжин девочек ринулись к выходу. Я уворачивалась, изгибалась, меня чуток потоптали, но зато я спасла почти сотню детей от излишне обширных познаний в зрелой мужской анатомии. Отбрыкиваясь от верещавших девочек, я побежала туда, где пропал мистер Ловери. Коко залаяла, когда я проносилась мимо усталой охранницы (вот уж кто явно плохо делал свою работу!).

— Сюда нельзя с собаками, мэм, — вяло сказала она.

— Да, конечно, и с голыми мужиками тоже, но они уже тут, так что давайте просто плюнем, хорошо? — бросила я через плечо.

Передо мной был эскалатор, направо — коридор. Я поколебалась, потом выбрала эскалатор, и вот он, беглец, перед отделом упаковки подарков. Тонкие белые волосы растрепаны, кроссовки покрыты грязью. Девушка за прилавком явно не могла увидеть его ниже пояса и очень милым голосом спросила:

— Чем могу вам помочь, сэр?

— Мистер Ловери? — позвала я. Он и не повернулся. Отдуваясь, прибежала охранница. — Вы не принесете ему что-нибудь из одежды? — прошептала я.

— Что, например? Кукольную ночнушку? — пробормотала она. — Моя смена закончилась две минуты назад.

— Будьте любезны, — настаивала я. — Совершите благородное дело, а? — Я откашлялась. — Мистер Ловери? Тед?

Он повернулся, и мое сердце слегка екнуло.

— Привет, — продолжила я. — Как поживаете? Давно вас не видела. — Я улыбнулась вопреки комку в горле. Стоящий передо мной мужчина мало напоминал себя прежнего — щеголеватого, самоуверенного болтуна, пренебрегавшего своим первенцем. Этот человек был смущенным, потерянным и преждевременно постаревшим.

— Я вас знаю? — с сомнением спросил он.

— Я жена вашего сына.

— Джейсона? Он женился? — Ловери нахмурился.

— Нет. Пока нет. Я жена Ника. Харпер. Помните?

— Ника?

— Да. Вашего сына Ника. Вашего старшего мальчика. — Я снова улыбнулась и медленно приблизилась к нему — в конце концов, этот старик целый день увиливал от Департамента полиции Нью-Йорка, и мне не хотелось, чтобы он галопировал по магазину, распугивая маленьких девочек.

— Ах да. У меня мальчики. Сыновья.

— И хорошие парни к тому же. Симпатичные, как их папа, не так ли?

Старик просиял.

— Ах ты милая собачка, — произнес он, протягивая руку, чтобы погладить Коко. Благослови боже ее благородное сердечко, Коко лизнула ему ладонь и помахала хвостом, и мистер Ловери улыбнулся. — Можно его подержать? — уточнил он.

— Конечно. Только это она — девочка.

— У меня только мальчики, — ответил он.

Охранница вернулась с одеялом.

— Лучшее, что мы сумели добыть, — сообщила она куда менее ворчливо.

— Я позвоню Нику, ладно, мистер Ловери? Он путешествовал и умирает от желания вас увидеть, — сказала я.

Мой бывший свекор взглянул на меня, ухмыльнулся, и по его лицу скользнула тень прежней личности.

— Зови меня Тед.

ГЛАВА 20

Тремя часами позже я сидела в одиночестве в очень уютной общей комнате «Центра Рузвельта», а Коко похрапывала на моих коленях. Она была счастлива — слопала чизбургер величиной с себя, затем превратилась в собаку-терапевта и очаровала пациентов тем, что поднимала лапку и прыгала вверх-вниз. Ник с головой ушел в обустройство отца на месте, потом ему пришлось пойти с заведующей — заполнить бланки, выслушать извинения, проверить системы сигнализации и бог весть, что еще сделать.

Я устало вздохнула. Трудно поверить, что всего лишь утром мы с Ником валялись вместе в кровати где-то в сердце страны. Вчера (только вчера!) я виделась с матерью. Менее чем неделю назад моя сестренка вышла замуж. Мой папа разводился, и одному небу известно, что станется с Беверли.