Один-единственный (ЛП) - Хиггинс Кристен. Страница 61

— Что будем делать, Ник? — спросила я. Он смотрел в окно: губы плотно сжаты, взгляд сосредоточенный.

— Детектив, ведущий это дело, ждет нас в доме престарелых. Введет в курс дела на месте. Но как отец сумел выбраться… — Ник потряс головой и замолчал.

Коко тихонько сидела на моих коленях, время от времени вздрагивая, пока мы держали курс к Парк-авеню. Конечно, это очень роскошный район; однажды я бродила здесь днем — одинокая новобрачная, которая пыталась полюбить город, бывший столь важной частью жизни Ника. Я засунула воспоминания подальше и выглянула в окно в дикой надежде увидеть папу Ника.

К тому времени, как мы припарковались перед «Центром Рузвельта» на Восточной 65-й стрит (34), на часах было пятнадцать тридцать — чудо скорости со стороны турагента и помощника Ника, и все равно его отец отсутствовал. Детектив и заведующая учреждением, взволнованная женщина по имени Алисия, поздоровались с нами и провели в общий зал.

— Мистер Ловери, — сказала она Нику, — примите мои глубочайшие извинения за произошедшее. Очевидно, один из новых служащих по оплошности отключил сигнализацию входной двери, и…

— Разберемся с этим позже, — кратко ответил Ник. — Что вы предпринимаете прямо сейчас, где уже побывали, во что одет мой отец, сколько человек задействовано в поисках?

Они проинформировали нас о том, что сделано к настоящему моменту — составлена ориентировка, переданы сведения для СМИ, проведен опрос соседей, привлечены кинологи. Показали нам листовку с крупной, хорошего качества фотографией отца Ника. У меня екнуло сердце. Мистер Ловери — «Зови меня Тед» — чудовищно постарел. Волосы — тонкие и белые, выражение лица — расслабленное, глуповатое. Ему было не больше шестидесяти пяти, но выглядел он лет на восемьдесят.

— А нет ли местечка, куда бы он захотел пойти, Ник? — спросила я, когда совещание окончилось. Не зря же я смотрела «Закон и порядок».

— Как раз хотел спросить то же самое, — подхватил детектив Гарсиа.

Ник запустил пальцы в волосы.

— Не звонили на его прежнее место работы? — спросил он. — Может, он к ним и отправился.

Быстрый звонок подтвердил, что мистер Ловери не появлялся в старом здании на Мэдисон-авеню. И хотя идея, что он способен отыскать путь к старому дому в округе Вестчестер, казалось невероятной, нынешних владельцев оповестили и попросили позвонить немедленно в случае, если это все же случится.

Ни Лайла, ни Джейсон так и не перезвонили Нику.

— А как насчет каких-то дорогих его сердцу мест, Ник? — осведомилась я. — Центральный парк? Может, любимый ресторан? Зоопарк? — Я поколебалась. — Мест, куда он водил вас в детстве?

Ник взглянул на меня, потом обмяк в кресле.

— Понятия не имею, — признался он. Потому что, конечно же, Тед вообще мало куда его водил. — Может, Джейсон что предложит. — Он прикрыл глаза. — Что ж, я не собираюсь просто сидеть тут. Пойду к парку. Так во что он был одет?

Заведующая с тревогой поглядела на детектива Гарсиа.

— У нас есть запись камеры наблюдения, там видно, как ваш отец выходит из здания и направляется на запад.

Запись уже загрузили; заведующая щелкнула на перемотку, и мы увидели парадный вход в «Центр Рузвельта». Секунду спустя из дверей беспрепятственно вышел мужчина.

Качество записи было хорошим — перед нами определенно предстал мистер Ловери, в спортивной куртке, темной футболке, кроссовках…

И без брюк. Вообще без «низа». Я крепче прижала к себе Коко.

— О, дерьмо, — пробормотал Ник. — Он отправился погулять по городу с голой задницей?

Я прикусила губу, и Ник взглянул на меня.

— Не смейся, — предупредил он, но его губы дрогнули.

— Нет. Совсем не смешно, — согласилась я. — Я иду с тобой, Ник.

Ник и я с Коко, вооружившись пригоршней листовок, направились на запад через парк и Музейную милю (35), мимо украшенных балкончиками из кованого железа таунхаусов из кирпича и известняка, по обсаженным деревьями улицам для богатых. Миновали бездомного, который спал у баков с мусором перед великолепным особняком из песчаника. Это был не мистер Ловери, но Ник все равно хорошенько его осмотрел, потом вытащил из бумажника двадцатку и сунул бродяге в ботинок.

— Думала, мэр такое не одобряет, — заметила я.

— Чхал я на мэра, — был ответ. Мне пришлось бежать рысцой, чтобы успеть за Ником. А вот Коко такой аллюр понравился, и она радостно заскакала на поводке. Несмотря на привычку ездить на велике на работу и обратно, к тому моменту, когда мы достигли Пятой авеню, я задыхалась. Было очень жарко и душно.

— Ник, притормози чуток, а?

— Мой отец где-то там, — кратко сказал он, переходя через улицу на «красный». Сглотнув, я припустила за ним — никогда не была мастером нарушать правила пешеходного перехода.

— Ник, стой, — выдохнула я. Схватила его за руку и уперлась каблуками в асфальт, чтобы задержать. — Просто… остановись.

— Харпер… — Он осекся, я обхватила Ника руками и поцеловала в шею.

— Все обойдется, вот увидишь, — сказала я. — Но это большой город. Давай-ка попробуем рассуждать логично, не можем же мы обежать весь Манхэттен. Куда, по-твоему, он мог бы пойти?

Он отодвинулся и потер глаза.

— Не знаю, Харпер. Я же… мы мало бывали вместе. Если бы этот идиот Джейсон позвонил, то мог бы сказать, а мне ничего в голову не приходит.

— Так, ладно, что мы знаем? Он не на работе… что еще он всегда любил? Ну, скажем… не знаю… динозавров? Может, забрел в Музей естественной истории (36)?

Ник пожал плечами.

— Не думаю.

— А как насчет лошадей? Он же ездил верхом, так? В парке нет какой-нибудь конюшни?

Лицо Ника просияло.

— Ты гений, Харпер. — И он подозвал такси.

***

Два часа спустя мы так его и не нашли. Никаких следов мистера Ловери, ни в двух конюшнях на окраине, ни в центре отдыха в самом парке, откуда начинались тропы для езды. Ник позвонил в полицию и сказал, что его отец, возможно, ищет место с лошадьми, и они стали обследовать те же места, что и мы, — к сожалению, с теми же итогами.

Мы раздали кучу листовок, поговорили со всеми, с кем могли, но дела обстояли печально. Оставалось просто-напросто гулять по Центральному парку, полному обычных зевак — туристов из всех уголков света, бегунов, студентов, валявшихся на травке, детей, карабкавшихся на валуны. Я забыла о том, насколько шумен Нью-Йорк: бесконечный гул, рев гудков, вой сирен, болтовня людей, вопящие радиоприемники и уличные музыканты.

Ник связывался с домом престарелых и полицией каждый четверть часа. Несколько раз поступали сообщения о человеке, подходящем под описание мистера Ловери, но ни одно из них так и не подтвердилось.

Я становилась все более липкой, грязной и нервной. И голодной — последним перекусом, за неимением более подходящего слова, стала упаковка претцелей на борту самолета. Пока Ник звонил, я купила хот-дог с лотка для Коко, но наличных хватило только на одну штуку. Теперь я несла питомицу, боясь, как бы она не стерла свои лапки об асфальт, и руки у меня отрывались. Весила она наверняка не больше трех с половиной килограммов, но прямо сейчас походила на упавшего в обморок немецкого дога.

Было трудно не начать рисовать в голове наихудший сценарий… несчастный мистер Ловери бредет по Вест-Сайд-Хайвей или падает в Ист-Ривер, или натыкается на злобного головореза. Сердце болело за Ника — такой преданный сын, несмотря на недобросовестность отца.

Перезвонил Джейсон; по всей видимости, он находился в лас-вегасском казино, и у него не было предположений о том, где может находиться мистер Ловери. Крис по-прежнему был вне досягаемости, хотя Ник отправил ему еще одно сообщение.

— Мы его найдем, — повторила я, совсем не веря в свое утверждение. Ник, явно павший духом, кивнул.

Затем зазвонил его мобильник.

— Ник Ловери. — Выражение его лица изменилось. — Где? Ладно. Уже в пути. — Нажав «отбой», он схватил меня за руку и бегом бросился по улице. — Ты была права насчет лошадей. Кто-то заметил парня без штанов возле экипажей и позвал копов. Такси!