Синий чулок особого назначения (СИ) - Бегоулова Татьяна. Страница 18

Я обхватила ствол метелки обеими руками и щедро поделилась своей силой. В этом замке никогда не знаешь, когда сможешь поделиться магией в следующий раз. Пусть будет с запасом.

Дорогу к кабинету Эриуса я почти сама нашла. Подсказку одного из пробегавших мимо служащих можно не считать. Громко постучала в дверь, чтобы никому и в голову не пришло, что я кого-то боюсь. Мне отворили и позволили войти.

Не знаю, сколько часов спал господин Эриус, но выглядел он так, будто ночь у него была сладкой и безмятежной. Может, это такое свойство магии целителя? Потому что если бы мне ночью пришлось проделать путь верхом, я бы и выглядела соответствующе. А тут, мало, что нет теней под глазами, так и одет, как всегда, безукоризненно. И пахнет ароматной водой. И на запонках играют солнечные блики. И светлые волосы уложены, словно их обладатель только что из модного салона.

Я, наверное, слишком пристально рассматривала целителя, и не сразу заметила, что и господин Эриус внимательно рассматривает меня.

— Госпожа Клорр, вы всегда так невнимательны к собственному состоянию? Мне не хотелось бы видеть вас в числе своих постоянных пациенток. Частое употребление эликсира вызывает привыкание и, как следствие, преждевременное выгорание.

И вам доброе утро, господин Эриус.

Как выяснилось, меня Эриус вызвал вовсе не для того, чтобы отчитать за вмешательство в дела господина без памяти, а для банального осмотра. И результатами этого осмотра господин целитель остался недоволен. Он раздраженно вздохнул и ехидно поинтересовался:

— Госпожа Клорр, а вам вообще известно, что если магу ставят истощение третьей степени, то предполагается, что до полного восстановления он не пользуется силой? Вы же тут утверждали, что основы магии вам известны и даже ссылались на институтское образование за плечами.

У меня и так было неважное настроение, а несправедливые упреки только усугубили ситуацию.

— Я бы с радостью не пользовалась силой до её полного восстановления, если бы некий целитель, покидая замок, оставил бы хоть какое-нибудь обезболивающее средство для одного заключенного, у которого вчера случился припадок! Ваша безответственность привела к тому, что комендант приказал мне устранить болевой синдром у господина без памяти! А я, знаете ли, не могу оставаться безучастной, когда человек теряет сознание от боли!

Выдержке Эриуса можно только позавидовать. Он не стал повышать голос или топать ногами. Но от его холодного и негромкого голоса у меня мурашки по телу пробежали:

— Госпожа Клорр, безответственно поступили вы. Причем вдвойне безответственно. Во-первых, вы потратили силу, находясь в состоянии истощения. А во-вторых, я вас уже предупреждал, что воздействие нестандартной магией на заключенного может привести к нежелательным последствиям.

— Но приказ коменданта…

— Господин Намзини не маг! И вы должны были объяснить ему, почему применение магии в данной ситуации опасно. И для вас, и для заключенного.

Нет, я просто не понимаю, как можно быть таким принципиальным! Принципы принципами, но человечность и сострадание должны быть присущи целителям!

— Господин Эриус, в следующий раз, когда вы покинете замок, будьте любезны, оставьте надзирателям рекомендации, что делать с господином без памяти во время припадка. И если вы закончили читать мне нотации и осматривать меня, я лучше пойду.

Я поднялась с кушетки, на которой сидела во время осмотра и последовавшего за ним разговора. Эриус удержал меня за локоть, довольно бесцеремонно, я бы сказала.

— Госпожа Клорр, я был бы вам очень признателен, если бы вы сегодня не пользовались магией, — и серые глаза прямо впиваются в меня, словно целитель сомневается в моих способностях воспринимать человеческую речь.

— Я постараюсь, господин Эриус, следовать вашим рекомендациям.

Я уже достигла дверей кабинета, когда вспомнила кое-что. Можно было бы, конечно, оставить при себе свои догадки, тем более что моего мнения никто не спрашивал. Но тут замешан третий человек, который не виноват в том, что между мной и целителем пробежала черная кошка.

— Господин Эриус, вы можете отмахнуться, но я всё-таки скажу. Вчера, когда я снимала боль господину без памяти, мне подумалось, что приступ у него начинается из-за того, что он пытается вспомнить кто он. Та клякса в голове… Я не знаю, как объяснить это, я не могу доказать, я просто знаю… Она начинает пульсировать и причинять сильную боль, чтобы господин без памяти не пытался вспомнить. Приступы будут продолжаться, пока он не смирится. У вас есть… сильное обезболивающее средство?

Я всё-таки подняла взгляд, хоть и предпочла бы не встречаться глазами с Эриусом. Я вообще предпочла бы находиться подальше от его кабинета.

Целитель как-то странно хмыкнул, будто перед ним появилось что-то забавное, интересное и досель неизведанное.

— Обычное обезболивающее не действует на господина без памяти. Приступ возможно снять только воздействием магии. Но ваши предположения очень интересны, госпожа Клорр.

ГЛАВА 13

В холле второго этажа замка я столкнулась с Ядвигой. Она радостно схватила меня за руку и поделилась:

— Я была у отца. Мы с тобой сейчас отправляемся в Чумыр!

Ой, я и забыла совсем! С дочкой коменданта мы вернулись на женскую половину и быстро собрались. Я надеялась, что имеющейся у меня наличности хватит на покупки. Потому что, где находится ближайшее отделение банка, я понятия не имела.

Мы пешком дошли до ворот, возле которых нас ждал экипаж. Даже странно в этой глуши видеть вполне современное средство передвижения. Я бы и обычной повозке не удивилась.

Мы с Ядвигой чинно уселись, сопровождающий нас мужчина в форме подал теплый плед, которым мы укрыли ноги. Верх экипажа тут же был поднят, а сам мужчина уселся на место возницы.

Решетка ворот поднялась вверх, заскрипели цепи, опускавшие мост. Ну, посмотрим, что это за Чумыр такой.

Дорога была бы скучной, если бы не Ядвига. Потому как путь наш лежал посреди холмов. А мне ещё по прибытии окружающий вид показался довольно унылым, даже море Забытых не впечатлило.

— Вообще-то, раньше Чумыр был небольшим рыбацким поселком, если верить летописям. Но близость замка сделала своё дело, и поселок вырос до размеров небольшого городка, — просвещала меня Ядвига.

— И даже сейчас, когда Форфейпак стал тюрьмой, Чумыр по местным меркам процветает. Сюда частенько приезжают любители историй про Забытых. А местные жители хорошо наживаются на них. Продают всякий хлам под видом древних артефактов, которые якобы раньше принадлежали Забытым. Любую гнилую деревяшку могут выдать за часть древнего артефакта, — тут Ядвига улыбнулась.

— Неужели верят?

— Верят. Ну, или хотят верить. Не зря же в такую глушь отправились, да ещё на портал раскошелились. А в Чумыре и рады. Одна жительница себя гадалкой объявила. И, конечно же, потомком Забытых. Так она на этом деле хорошо заработала, и вместо деревянной лачуги дом каменный построила.

— И что, хорошо гадает?

Ядвига пожала плечами:

— Я не проверяла. Может и врет, но только никто с претензиями не возвращался.

Спустя полчаса мы выехали на возвышенность, с которой открывался вид на Чумыр. Это и впрямь был именно что городок. Деревянных домов и обычных рыбацких лачуг было гораздо больше, чем каменных. Впрочем, и деревянные постройки выглядели вполне добротно.

Рыбаки строили свои жилища вдоль берега, и их поселение легко узнавалось по рыболовецким сетям, развешанным для просушки. Дома зажиточных горожан, тех, кто мог себе позволить каменные двухэтажные хоромы, выстроились возле подножия ближайшего холма. Как сказала мне Ядвига, там же стоит и дом городского главы. А посредине городка легко можно было рассмотреть аккуратные и тихие улочки.

Наш экипаж спустился с возвышенности и, подскакивая на ухабах, повез нас в самое сердце городка.