Сандра (СИ) - Резко Ксения. Страница 35

— Что вам нужно?

Губы незнакомца дернулись в едва заметной улыбке.

— Кто вы?! — воскликнула она, задрожав. «Почему он молчит?»

Но тут произошло невообразимое. Старец снял очки, нащупал рукой бороду и, с силой дернув за нее, вырвал клок волос.

Закричав от ужаса и отвращения, Сандра закрылась руками. Она онемела от страха, она не знала, чего ждать; а когда все же решилась вновь поднять глаза на этого странного человека, то подумала, что сходит с ума.

Старца не было и в помине. От него остались клочья седых волос на полу, да очки в грубой оправе. В пяти шагах от нее стоял ОН — тот, кого она уже и не надеялась когда-либо увидеть. «Это сон…» — думала Сандра и лишь потом поняла, что безудержно плачет, сползая к полу по стене, потому что ставшие ватными ноги уже ее не держали.

— О, я не хотел напугать тебя! Прости!..

Она не видела лица — да нет же! Она боялась вновь взглянуть на него, боялась обмануться… Чьи-то заботливые руки удержали ее на ногах, не позволили упасть и, приобняв за плечи, отвели к надежному пристанищу — к мягкому креслу.

Он сел рядом с ней (Сандра чувствовала его присутствие), и снова прозвучал этот знакомый до боли голос:

— Успокойся! Это же я. Я! Ну что мне сделать, чтобы ты перестала плакать?!

Теплые пальцы, прикосновение которых вызывало неземное блаженство, осторожно отерли ее щеки, а она вынуждена была боязливо поднять свои глаза.

— Все? Убедилась? — улыбнулся Лаэрт Мильгрей. — Это действительно я. Весь этот глупый маскарад понадобился мне лишь для того, чтобы никого не шокировать.

— Нет! Это не можешь быть ты: я видела, видела тогда… — шептала Сандра, в порыве наивной радости ощупывая его лицо, будто желая удостовериться в реальности происходящего, а он смеялся и еще крепче прижимал ее к себе.

— Я знаю, — говорил Лаэрт, все еще улыбаясь. — Я весь вечер наблюдал за тобой, пируя на собственных поминках. Ты молодец! Знаешь, меня очень позабавило все это представление — особенно мой портрет, перетянутый черной лентой… Признаться, настолько позабавило, что я как никогда сильно захотел жить… Я так скучал по дому, по сестрам и… по тебе…

— О Лаэрт, если бы ты знал, что я пережила! — вскричала Сандра. — Но как же теперь хорошо… Мне хочется, чтобы эти минуты длились вечно!..

С каким восторгом она ласкала взглядом каждую черточку его лица, с каким трепетом льнула к нему, как добрый, пушистый котенок. Все утратило для нее смысл, словно стерлись границы реальности, оставив ее наедине с самыми смелыми мечтами… Не существовало на свете человека более родного, более близкого, чем тот, кого она сжимала сейчас в своих объятьях. Ей хотелось изо всех сил впиться пальцами в его одежду и никогда, ни на секунду не отпускать от себя. Это был волшебный, сказочный сон, короткое мгновение, пропитанное нежностью…

Ее губы еще помнили тот безобидный, почти дружеский поцелуй на веранде старой хижины и теперь ждали, когда все повторится. Ее дыхание замирало, чтобы нахлынуть теплой, обволакивающей волной; ее руки непроизвольно гладили его волосы, лицо, шею — и в этом не было ничего постыдного. Так ребенок ластится к своим родителям и хочет получить ласку взамен.

О, как ей хотелось тогда сказать ему все без утайки, все до последнего, не думая о стыде и стеснении! Она уже не владела собой. Ее стремительно уносил какой-то безумный горячий вихрь, влек к чему-то неизведанному, но… такому притягательному. В порыве ослепления встречей она не замечала, что руки Лаэрта, прежде крепко сжимающие ее плечи, теперь разжались и уже не держат ее, что она сама со всей жаждой истомленного сердца тянется к его губам.

— Я… я тебя…

Конечно, она бы это сказала. Выплеснула бы это признание, если бы не взгляд, пронзивший ее через сомкнутые веки, заставив очнуться. Лаэрт смотрел на нее не враждебно, не с отвращением и, конечно же, не со злобой, но с удивлением и даже с испугом. Чего уж там говорить! Он даже не представлял, какое пламя спрятано внутри этой скромницы, которая прежде шарахалась от каждого прикосновения, как от огня…

Девушка покраснела и тотчас вскочила на ноги. Ей не хватало совести взглянуть теперь в глаза человека, с которым она повела себя столь бесцеремонно… Но постойте! Ведь Лаэрт ее муж! Почему она должна стыдиться своей любви к нему?!

Потому что он оттолкнул ее. Оттолкнул не руками, а взглядом.

— Где Эмиль? — серьезно спросил Лаэрт, стряхнув с себя остатки наваждения.

— Он сбежал, — пробормотала Сандра. — Он отравил тебя… ради наследства…

Она ждала, что он не поверит, начнет отрицать, но Лаэрт на удивление просто ответил:

— Я знаю… Я догадался, но увы — слишком поздно. Этот человек одурманил меня своей заботой, но Морион раскрыл мне глаза, когда сказал, чтобы я был внимателен к своему шоферу — ему показалась подозрительной агрессивность Эмиля, с какой он уговаривал тебя скорее уехать. Морион также строго наказал, чтобы я не принимал ничего из рук своего слуги. В тот день, когда Эмиль принес мне еду, я спросил его о тебе; он что-то невнятно пробурчал в ответ — и я все понял. Не зря Мориону он всегда не нравился! Если бы я не осознал все в последний момент, то не стоял бы сейчас на этом месте…

— Но почему ты сразу не обличил Эмиля? — воскликнула Сандра.

— Я не хотел подвергать тебя большей опасности, Александра. Этому человеку уже нечего было терять — он мог решиться на что угодно! А я был слишком слаб, чтобы защитить тебя.

— Ты жестокий человек! — вскрикнула она, и глаза ее заблестели. — Сколько мне тогда пришлось пережить!

— Увы, иного выхода не было. Но теперь я разыщу мерзавца и заставлю его понести ответ за содеянное!

— Нет, прошу тебя, не надо! Не подвергай себя лишней угрозе, ведь все уже позади! — взмолилась девушка, а Лаэрт еще раз поразился тому, сколько любви, сколько невысказанной нежности светилось в ее доверчивом взгляде.

Сандра лишь сейчас заметила, что он не до конца оправился: его лицо было бледно, в исхудалом теле чувствовалась слабость, которую Лаэрт маскировал напыщенной уверенностью в себе. В том, что он встал на ноги после отравления во многом была заслуга Мориона — старик выходил его в условиях дикой природы. Но здесь, среди комфорта и, чего греха таить, рядом с преданной любовью Сандры, Лаэрт быстро восстановит утраченные силы. Она и подумать не могла о разлуке с ним, ведь тогда он сказал: «Ты нужна мне», и девушка верила, что будет нужна ему и впредь.

33

Сандра не решалась задать вопрос: «Что будет дальше?», но ее напряженный взгляд выдавал ожидание, поэтому Лаэрт, желая успокоить, сказал:

— Не беспокойся, я позабочусь о тебе.

Сандра облегченно выдохнула — не потому, что была заверена в обеспеченности своего завтра, а потому, что почувствовала живое участие этого человека — человека, которого она любила, — почувствовала, что она ему небезразлична, что он не оставит ее, не выгонит, не отпустит от себя — а это было лучшей наградой… Ей хотелось поблагодарить, сжать его теплую ладонь в своей руке — сделать все, лишь бы доказать свою верность. Она готова была идти за ним хоть на край света, терпеть нужду вместе с ним, прислуживать, окружать заботой — лишь бы чувствовать свою незаменимость.

Но Сандра не успела ничего, ибо позади распахнулась дверь — кто-то вошел в библиотеку. Девушка не могла видеть вошедшего, потому что стояла к нему спиной; она слышала лишь звук напираемой ладони на ручку — но сейчас ей показалось, будто сюда заявилась сама жестокая судьба…

Одно мгновение, и взгляд Лаэрта скользнул в сторону, на дверь — и в нем произошла разительная перемена. Ресницы вспорхнули, зрачки расширились, с полураскрытых губ сорвалось еле слышное восклицание. Сандра никогда не видела его таким. Теперь он весь преобразился, расцвел; взор его затуманился, унесся за пределы этой комнаты, этого дома… Лаэрт забыл о той, что с таким волнением ловила каждый его жест, каждый взгляд, а любое, самое незначительное слово берегла в своей памяти, как бесценное сокровище. Он забыл о той, которую сам же приручил.