Если бы не ты (СИ) - Верцун Дарья. Страница 37

— Ты не виноват, — пробормотала я, ловя ртом тёплый наэлектризованный воздух между нами. — Это бред.

— А я не отрекался от тебя, — ловя своими разгорячёнными губами мои, произнёс он. — Никогда.

Глава 26

— Значит, теперь ты работаешь с Марком? — спросил Женя.

После кафе мы втроём прогуливались по парку. Ленка шла рядом, прижавшись ко мне плечом и дрожа от свистящего ветра. Земля покрылась тонкой изморозью, искрившей тысячей мелких кристаллов, которая тихо хрустела под ногами. После вчерашнего поцелуя, откровения, которое поразило меня в самое сердце, я не могла пойти на прогулку с Женькой. Призрачное чувство, будто я обманываю сразу двоих, то и дело закрадывалось в голову, даже несмотря на то, что Жене я ничего не обещала, а Владу изначально сказала, с кем именно договорилась о встрече. Просто это было как-то неправильно. Словно я пудрю мозги кому не лень. Поэтому верная подруга, как только я заикнулась о том, что мне нужно подкрепление, согласилась составить нам компанию.

— Ага, — по телу который раз прошёл какой-то озноб. Словно мне в затылок кто-то смотрел. Я обернулась.

— И как тебе новое занятие? — друзья ничего не замечали, продолжая выпытывать подробности о моей претерпевшей изменения жизни, и я вернулась к болтовне.

— Нравится.

— Мне казалось, мебельный цех — не женское дело.

— Жень, я ведь не доски строгаю, — усмехнулась я. — Моя задача заключается в моделировании. Я создаю форму, подбираю расцветку, материалы. Здесь больше дело творческое, и нужен подход с фантазией.

— Не женское дело, — фыркнула Лена. — В современном мире грани между чисто женской работой и чисто мужской уже вообще не существует. Посмотри на девушек. Мы и карьеру построить способны не меньше вашего, и быт вести, и детей воспитывать. При этом сама карьера зависит от способностей. И если у девушки есть тяга к физике, то она вполне может работать инженером. Точно так же, как мужчина — поваром.

— Ну да. А потом вы жалуетесь, что на ваших плечах — работа, быт, семья и дети. В итоге, что получается, почему жалуетесь? Это же ваш выбор! Как по мне, женщине дома нужно сидеть.

— Ага, борщи варить, — огрызнулась подруга. — А как же саморазвитие?

— Можно умную книжку почитать. Сидя дома.

— Сам сиди дома. Посмотрим, за какое количество времени ты начнёшь деградировать.

— Вот. Это тоже вопрос личностного выбора каждого.

— Не личностного, а личного! Умник, — буркнула Лена.

— Господи, ребята, — захохотала я, — вы выглядите, как новобрачные, пытающиеся разделить обязанности. Чего так завелись-то?

— А кто он такой, чтобы что-то женщинам запрещать?

— Да на здоровье, паши, как лошадь ломовая, — огрызнулся Женька.

Несмотря на смехотворность ситуации, идея свести вместе этих двоих уже не казалась мне такой хорошей, как вначале. Разговор набирал обороты, а с ним и препирательства становились оживлённее.

— Что-то я не припомню, — сказала я, — чтобы раньше ты была ярой феминисткой.

— Я и не феминистка. Я за то, чтобы каждый сам выбирал, что для него лучше. И вообще, — Лена метнула свирепый взгляд в сторону раскрасневшегося Женьки (видать, от злости), — мы о Еве говорили. А ты тут со своими «женское — не женское», — перекривила она его. — Она счастлива заниматься любимым делом. Так?

— Да, — без колебаний ответила я.

— Ты хотела бы развиваться в этом направлении? — спросила она.

— Ну, да, — более рассудительно произнесла я.

— Так чего же ты ждёшь? Запишись на курсы, а ещё лучше заново попробуй поступить на свой дизайнерский, — не унималась Лена. — Уверена, ты многому научишься именно на практике, но, благодаря обучению, сможешь вникнуть в некоторые нюансы, в которых сама не разберёшься.

— Я уже думала об этом, — призналась я. — Поступить в колледж — идея заманчивая.

— Но Марк ведь помогает тебе разбираться в том, чего ты пока не понимаешь? — поинтересовался Женя.

— По большей части мне помогает Влад. Марк сейчас занят другими вопросами. В офисе его не застать.

— Ну да. Куда же без Белова, — сардонически произнёс Женька, и я вспомнила наш разговор в прошлую встречу. Он говорил, что семь лет назад Влад отшил от его от меня, потому что я ему самому нравилась, а я не верила. Смеялась Женьке в лицо. Но что же получается? Он был прав? Это обнаружившееся в нас двоих чувство, родом из далёкого прошлого, было настолько крепким, что не н погасло даже под напором обстоятельств… конечно же, я не рассказала ни одной живой душе о том, что произошло между нами вчера. Этот момент я лелеяла в душе, оберегая, как дорогой редкий бриллиант.

— Они, вообще-то, работают вместе, Жек. К слову, он её и пригласил. Да, ведь, Ев? Я же не путаю?

Пригласил меня на работу. Да. Не потому, что им на производстве жуть как нужен был штатный дизайнер (раньше они прекрасно обходились, обращаясь к частникам), а потому, что хотел сблизиться со мной. Наладить контакт, оборванный временем. В носу защипало от нахлынувших эмоций, и я незаметно шмыгнула. Влад сделал гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Он помог мне вынырнуть из тёмной трясины череды тяжёлых событий, которая, чем больше пыталась выкарабкаться, тем сильнее тянула меня на дно, просто снова войдя в мою жизнь. Мой дорогой, верный, преданный друг.

Улыбнувшись, я кивнула, соглашаясь с Леной, а Женя, ничего не ответив на этот счёт, перевёл тему в другое русло. Снова они с Леной сразились в споре, подкалывая друг друга. Наверное, если бы не моё присутствие рядом, они поубивали бы друг друга. Странно. Два самых спокойных человека, которых я когда-либо знала, чуть ли не выгрызали друг другу глотки, отстаивая свою точку зрения на тот или иной вопрос.

Несмотря на постоянные перепалки и взаимные подколы Женьки с Леной, мы очень хорошо провели время, но и всё же меня время от времени что-то напрягало. Отвлекало, притягивая на себя внимание. Что-то подобное я иногда ощущала, пребывая на улице в тёмное время суток, и считала это отголоском прошлого горького опыта. Но сейчас-то был день. Солнце светило ярко, независимо от небольшого морозца, на ясно-голубом небе не было ни единого облачка. Я несколько раз оглянулась, пытаясь понять, что именно мешает мне сосредоточиться на общении с друзьями, но ничего особенного не заметила. Просто люди сновали каждый в своём направлении, молодые мамочки гуляли с детьми, а компашки школьников, создавая шум-гам, веселились на всю, отдыхая от школьных будней. Всё было в порядке.

Непонятное чувство исчезло, как только я переступила порог дома. Словно невидимая пружина, державшая меня в напряжении всю прогулку, разжалась. Правду говорят люди, родные стены — это, как крепость. Здесь я чувствовала себя в безопасности.

Оторвавшись от двери, я сняла верхнюю одежду, на скорую руку прибравшись возле вешалки, разулась и, не теряя времени занялась традиционной уборкой выходного дня, которая сейчас мне была нужна, как никогда. Свидание с Владом было назначено на воскресенье, то есть до часа Х оставалось каких-то двадцать два часа, и от, волнами приливающего, предвкушения мне не сиделось на месте. Будучи в компании друзей, я отвлекалась от волнения, они перетягивали моё внимание на себя. Оказавшись в одиночестве, я невольно стала задумываться: куда мы пойдём (Влад держал в секрете место первого свидания), как всё пройдёт. В конце концов, я ведь понимала, что наши отношения со вчерашнего вечера приняли совершенно иное положение, и в случае провала, не будет ни дружбы, ни даже товарищеских отношений. Я знала, что не смогу больше общаться с ним, как обычно, сдерживая проявления всей глубины своей привязанности и щенячьего обожания. Теперь, когда ему стали известны мои чувства, после поцелуя, который был… чем-то нереальным, волшебным, развязка могла быть одной из двух: «жили долго и счастливо» или «разошлись, как в море корабли». Среднего варианта не было дано. Слова Влада о том, что я была ему дорога, вдохнули в меня чуть больше жизни и веры, чем во мне жило до того, и осознание, что второго разрыва с ним я не выдержу, пришло в ту же секунду… в густой ночи, под порывами студёного ветра… в его объятиях, показавшимся моим миром. Три года назад я разорвала с ним общение по глупости. Из-за недопонимания и душевной травмы, ставшей для меня преградой буквально во всём: в учёбе, в общении, в доверии даже самым близким людям. Но потрёпанное, истерзанное испытаниями сердце, хоть и медленно, но смогло ожить. Прямо сейчас оно было живо и здорово. Оно билось полноценно рядом с ним. И, если вдруг по воли случая нам придётся проститься — навсегда — моё сердце разобьётся, оставив после себя лишь мелкие осколки хрусталя, которые уже не склеишь.