Дочь мэра (СИ) - Орлова Юлианна. Страница 25
Он такой упертый! Ему говоришь «нельзя», а он делает наперекор всему. Улыбка трогает губы, но все равно внутренняя досада есть. Небось опять пренебрег всеми советами врачей и намылился куда-то, куда ему совсем нельзя. Судя по форме, он явно часто посещал зал, а значит вполне мог бы пойти на первый этаж в реабилитацию. Ну нет…он же знает, что нельзя.
Ты ему тоже говорила, что тебя трогать нельзя. Ты его врач. И что? Плавишься в руках так-то! Моя совесть не то, что не дремлет, она — на страже с автоматом.
Ох. Хоть бы швы не разошлись. Пойду искать и ругать…
Цветы приятно ложатся в руки, и я сразу зарываюсь в них носом напоследок, глубоко вдыхая невозможный аромат, когда открывается дверь палаты.
— Облачко, я готов к тому, что ты будешь меня ругать, — слышится сразу, я даже развернутся не успеваю. А как разворачиваюсь, то вижу воодушевленное лицо Богдана. — Можешь даже отшлепать, — глаза загораются блеском, пока он медленно идет ко мне, протягивая руки. Обнимает крепко вместе с цветами, что я прижимаю к груди.
Этот разговор мне нравится все меньше.
— Что случилось? Ты что сделал? Швы разошлись? — резво кладу букет на подоконник и начинаю ощупывать парня, но он в ответ лишь перехватывает мои руки и тянет к лицу, чтобы поцеловать. Мягко, водя губами по костяшкам. Дыхание перехватывает, дайте мне кислородную маску…
— Малыш, ну не в палате же…Что ты сразу раздевать! Ай, а с виду такая приличная девочка! Ата-та по попе!
— Исаев! — бью легонько ладошкой шаловливые руки, и одновременно стягиваю еще и спортивные штаны.
Богдан смеется — заливается.
— Люди добрые, насилуют! — говорит он, слава тебе господи, тихо! Я рассматриваю обработанные места — нет нехороших следов, все с виду в порядке. Прощупываю, сейчас отчетливо понимая, что практически упираюсь лицом в пах и вижу каждый темный волосок на ляжке. — Яна, да все хорошо, я с братом твоим познакомился. Чуть не втащил ему, а он чуть не втащил мне. В общем, ругай. Я готов.
В такой позе я и останавливаюсь, громом пораженная. Что он только что сказал? С БРАТОМ? Как? КАК?!
Резко отпустив резинку штанов, я слышу визг.
— Ауч! Я БДСМ не практикую, малыш, так что давай без этих вот выкрутасов. Только классика и до сорванного голоса, — он продолжает шутить, а у меня руки превращаются в льдинки.
Я же брата особо еще не подготовила, это была всего лишь репетиция! Нельзя сразу в холодную воду с головой — судороги обеспечены.
— Ты…вы? — не могу и двух слов связать.
Миша ведь вообще на дух не переносит моих ухажеров, у него врубается режим гиперопеки. И даже немного зная Богдана, мне так несложно догадаться, как именно у них мог пройти разговор.
— Воу, Облачко, спокойно! — он обхватывает мое лицо двумя руками и очень медленно шепчет, — Мы очень даже мило поболтали, хороший Мишка парень. Спокойно. На тебе лица нет! А ну сядь.
Сажусь на кровать тут же, а Исаев меня обнимает, прижимая так, чтобы не повредить все его ранения.
Вот и все. Они познакомились, и Земля не прекратила вращаться вокруг Солнца и собственной оси.
— Он тоже цел? — спрашиваю утробным голосом, поднимая голову на Богдана. Тот лучезарно улыбается и ведет большими пальцами по моим щекам.
— Пфф. Бугай здоровый, че ему будет?
Мысли разбегаются в голове как тараканы. Дышу много и часто, прощупывая мобильный в кармане. Богдан подхватывает мое лицо за подбородок и утешительно улыбается, слегка склоняясь ко мне.
Не могу просто так поверить в то, что у них все гладко прошло.
— Точно?
— Как в аптеке, Облачко, ты что мне не веришь? — так пронзительно смотрит, что я дар речи теряю, всматриваясь в эти пленительные глаза. Верю, конечно, хоть и боюсь, что они могли начать не так, как мне бы хотелось.
И вообще все не так! Я думала самостоятельно их познакомить в нужное время, а вышло что? Что у нас еще ничего непонятно, а они уже знакомы.
— Хорошо, я верю, просто это все очень неожиданно.
— А как я ох…удивился, что ты с парнем зажимаешься. Думал подойти и сразу в табло прописать.
Очень медленно до меня начинает доходить смысл сказанного, а когда доходит, я резко вскидываю голову и злобным тоном спрашиваю:
— Ты что подумал, что у меня есть парень, и я с тобой в тайне от него…
Реакция Богдана тоже яркая, он приоткрывает рот, указательными пальцами в верх машет перед моим лицом, пытаясь привлечь внимание и что-то сказать, но я уже разозлилась. Поздно пить «Боржоми», почки отказали!
— Интересное мнение у тебя обо мне, — встаю резко, упираясь впритык в Исаева, который не дает мне и с места сдвинуться. Моментально обхватывает руками и мягко притягивает к себе. Носом ныряю в выемку возле ключицы и злобно выдыхаю
— Грозовое Облачко, не метай в меня стрелы. Я знаешь какой ревнивый? Капец-капец, ну прости, пожалуйста. Дурак. Зато я честный, смотри, — упирается лицом в шею и оставляет смазанный поцелуй, отчего мои коленки подкашиваются. Я злюсь, но все равно таю. И меня это бесит совсем как то, что он подумал обо мне как предательнице какой-то!
— Если у тебя закрались подозрения — это не вау, знаешь ли.
— У тебя тоже закрались подозрения, что я блядло.
— А что нет? Хочешь сказать, что неправду подумала? — продолжаю упорствовать, а Богдан обидчиво канючит.
— Наезжать решила, ага! Ну вообще-то нет, я очень избирателен, и даже если проводил с кем-то ночь и это было на один раз, то сразу предупреждал, а встречался я только с одной, намерения были серьезные. Не срослось, пошел по пути наименьшего сопротивления. Не надо меня в блядуны записывать теперь из-за этого. Я половозрелый парень и мне хочется секса, и есть девушки, которые относятся к этому просто.
Надо же как просто все бывает. Втянув носом воздух, метаю в Богдана злобный взгляд. Интересно, я тоже для него так поразвлечься? Ну а что?
— Прекрасно. Я очень рада за тебя! — мягко отодвигаюсь от Исаева назад, потому что вперед не могу.
— Яна, я злюсь. А когда я злюсь, то я очень сильно могу ругаться, вот мне прямо сейчас хочется перекинуть тебя через колено и отшлепать. Я залип на тебя, и это серьезно. Не надо проецировать на себя мой прошлый опыт, хотел бы просто трахнуть тебя, я бы так и сказал. Не ищи подвох, ты мне нравишься…
Серьезно и без тени улыбки заявляет мне, и как-то весь гнев сдувается. Залип и нравлюсь, и я в нем залипла и нравится Богдан мне.
— Извини, я просто…обидно было это слышать.
— И ты меня извини, я не хотел тебя обидеть, но был решительно настроен отбивать.
— От собственного брата.
— Да хоть от кого, Облачко, — он притягивает меня к себе и обнимает. Мы настолько забываемся, что не слышим, как тихо отворяется дверь. Вообще не слышим ничего, пока входящая не начинает покашливать. От этого я выпрыгиваю из объятий как заяц, шустро, практически молниеносно!
— Я уже поняла, что мне в эту палату стучаться надо, — Любовь Ивановна ухмыляется, сложив руки на груди. — Исаев, ты вкрай охерел, друг мой. Подрываешь рабочую атмосферу.
Богдан чешет затылок и начинает ослепительно улыбаться, подмигивая старшей медсестре, пока я покрываюсь багровым румянцем, расплывающимся красным пятном по лицу и шее. Горю и опускаю взгляд в пол.
Боже, ну все, какой стыд и позор. Пальцы начинают дрожать.
— А мы тут занимались процедурами, Любовь моя неземная, — он прикладывает руку к сердцу и опускает голову, делая при этом еще и маленький реверанс.
— Так все. Уроки полового воспитания попозже. Белова, кончаем краснеть. У нас авария, три машины в хлам, нужны руки. Готовность пять минут. Жду тебя, — на лице наставницы сразу вырисовывается суровое выражение, и флер юмора падает ниц.
Шустро выхожу вслед за Любовью Ивановной, не смотря на Богдана. Мне все еще стыдно. Страх перед будущей кровью, которую я точно увижу, тонет в моем румянце, расползающемся по коже.
Глава 20