Сага о двух хевдингах (СИ) - Сторбаш Н.В.. Страница 48

К моему удивлению, Хотевит узнал кое-что из подарков, например, те самые тонкие полупрозрачные чаши.

— Это мой товар. И это был мой корабль, — печально сказал он. А Дагна пересказала нам. — Где вы это нашли?

Тогда мы рассказали о деревне друлингов, о маленькой бухте с ловушкой и о добыче, что мы там взяли.

— Забирать у вас это я не в праве. Вы честно добыли это в бою. Но я могу выкупить часть товаров, дам хорошую цену. Ниже, чем вы можете получить на рынке, зато сразу. Может, я возьму вообще всё.

На том и условились. Завтра Хотевит придет на пристань вместе с Дагной, поглядит на наш товар и скажет, сколько готов отдать. Мы с самого начала не думали выручить за всё полную цену, как ни крути, ульверы всё же продают не утварь и иноземные ткани, мы торгуем мечом.

1 Млин — устаревшее название блина, пошло от тех же корней, что и слова «молоть», «мельница», то есть лепешка из смолотой муки.

2 Червчатый — он же червлёный — тёмно-красный, багряный. Ценился выше прочих.

3 Летник — легкая, доходившая до пят женская одежда с длинными и очень широкими рукавами.

Глава 10

Едва только рассвело, я стоял возле «Сокола» и ждал гостей. Хотя чего душой кривить? Дагну я ждал. Полночи не спал, думал, как она ступит на наш корабль, как улыбнется, увидев моих хирдманов-молодцев. Почему-то жуть как хотелось, чтоб она снова надела пояс с мечом или топором, причем не поверх длинного платья, а поверх мужской одежды. Так я впервые ее увидел в Сторбаше.

Обычно-то на женщин в штанах и рубахах смотрят презрительно, не зовут замуж да и в хирд берут неохотно. Ясно ведь, что каждому своя тропа уготована, недаром среди наших богов только одна Орса за женщинами приглядывает, а заодно показывает, куда нужно идти девкам: замуж и в лекарки. Но с Дагной всё иначе. Кто бы отказался взять ее в жены? Только слепец или скопец.

Вернувшись от Хотевита, я сказал, чтоб выдраили корабль, товар весь перенесли к Радобуду, а сами хирдманы чтоб помылись, отстирались и выглядели достойно. Рысь сначала посмеивался надо мной, а потом увидел, как оживились при имени Дагны те ульверы, что видели ее в Северных морях. Даже Альрик очнулся, услыхав о ней, и ненадолго стал похож на себя прежнего.

— Дагна? Уж не та ли самая баба, которая Рыбака наживкой сделала? Далеко же ее забросило! Значит, замуж выходит. Я-то думал, что она в сторхельты метит.

А потом сказал:

— Наверное, мне лучше на берегу остаться вместе с Тулле. Вдруг что случится на озере? Испугается кто? Или кровь почую? Зря я ушел с Северных морей, зря.

— Ты будешь с хирдом до той поры, пока человека не ранишь, — твердо ответил я. — Тулле за тобой присмотрит, а мы поищем колдуна или жреца, который сумеет прогнать тварь. Сам подумай! Сколько уже времени прошло, как ты стал хельтом? Никто бы столько не выдержал. И Тулле тебе помог, и Живодер тоже, а ведь никто и не слыхивал, что так вообще бывает. Может, есть такой колдун? Не на Северных островах, так в Альфарики. Не в Альфарики, так еще где-нибудь. Вдруг главный сарапский колдун ворожбой выманит тварь из тебя?

Альрик удивленно посмотрел на меня, а потом хрипло рассмеялся. Как ворон раскаркался.

— Я всё гадал, как же дар изменит тебя? Сварт, поди, обзаведется троллевыми ручищами до пят, у Трудюра хер отрастет до колен, Лундвар в каждой пустячной драке будет лезть под меч, чтоб заполучить рану и побольше истечь кровью. А ты, значит, будешь цепляться за хирдманов, беречь их жизни, жалеть и бояться вступить в бой. Может, лучше уйдешь из вольных? Осядешь на земле, вокруг себя поселишь ульверов, и все будут жить спокойно, мирно, без драк и тварей.

— Пустое говоришь! — отрезал я. — Все мы когда-нибудь уйдем к Фомриру. Только ты же не любой хирдман. Ты мой хёвдинг!

— Так и отправь меня к Фомриру! Чего трясешься, как наседка над последним яйцом? Повезло, что там, на пристани, я лишь медведя убил. Или хочешь дождаться, чтоб я человека убил? Голой рукой? Кого я убью? Тулле? Офейга? Рысь? Кого тебе не жалко?

Разозлился я тогда, ушел, не стал договаривать с ним. Не хотел слышать, как умный и хитрый Альрик несет всякую чушь. Не стану я его убивать! Мы найдем колдуна.

Так что утром Альрик тоже был на пристани, вместе со всем хирдом.

К моему огорчению, Дагна приехала с Хотевитом. И одета она была как богатая живичская женщина, а не как воин. Хотя чего я ждал-то? Поди, весь Раудборг глаз с нее не сводит, следит за тем, как пришлая баба себя ведет, что носит, как разговаривает. Хотевит, как ни крути, завидный жених, и немало семей затаило на Жирных обиду за выбор невесты. У Дагны, может, и есть какое приданое, не может хельт быть совсем нищим, но за ней нет рода, нет земли, нет места в вече. Интересно, как отец Хотевита согласился на такой брак?

Дагна весело поздоровалась с Альриком и с теми ульверами, которых узнала.

— Что ж ты, Беззащитный, отдал свой хирд Эрлингссону? Ладно бы, он был хельтом, а ты хускарлом! Я бы поняла.

Альрик устало улыбнулся.

— Есть у нас тайна, но коли ты эту тайну вызнаешь, так сама в хирд попросишься. А мы баб не берем.

Она сощурила глаза, потом обернулась и посмотрела на Аднтрудюра.

— Вот этого лучше на берегу оставить, иначе он одежу с меня глазами снимет.

Хотевиту надоело слушать наши непонятные разговоры, и он через своего толмача с козлиной бородкой попросил показать товары. Я пояснил, что весь груз мы перевезли во двор дома, где поселились, и что Альрик со Свистуном проводят его, всё покажут и назовут цену. Я не знал, что почем в Раудборге, и боялся продешевить, потому поручил торговлю Альрику, как наиболее опытному, и Свистуну, который два дня терся возле Игуля и уже примерно прикинул здешние расклады.

Сам же остался с Дагной на пристани. Только я собрался ей рассказать, как мы с драуграми в Бриттланде бились, она подобрала юбки и перескочила на «Сокол». Обошла весь корабль, потребовала поднять доски на палубе, чтоб заглянуть внутрь, осмотрела весла, мачту, спросила, какой ширины парус, выспросила руны всех ульверов, потом захотела узнать дары в хирде, но тут уж я опомнился и не стал ничего говорить. Сказал лишь, что даров, связанных с водой, у нас нет.

— А слухачей? Нюхачей? Кого-нибудь, кто может врага издали учуять? — тут же спросила она.

— Есть один, кто может рунную силу издалека слышать. Но как оно в воде…

— Покажи мне его.

Я подозвал Коршуна. И Дагна завалила его вопросами. Как далеко чует? Есть ли разница между рунами тварей и людей? Кого почует раньше: десятирунного или трехрунного? А в лесу? А в воде? А в железе? А если стена будет каменная меж Коршуном и рунным? А если стена будет в три шага толщиной? А если двое трехрунных встанут вплотную, различит ли их Коршун? А как различит? Как толстого трехрунного? Как двух трехрунных? Как шестирунного? И Коршун не смог ответить даже на половину ее вопросов.

— Кай, нужно проверить дар Коршуна на деле. Он должен знать, на что способен. К тому же, некоторые дары можно улучшать, если ими заниматься. Нужно знать его дальний предел для каждой руны. Это поможет и ему, и хирду. И проверять нужно после каждой полученной им руны. Согласен?

Мы с Коршуном кивнули вместе.

— Тогда сегодня я заберу его с собой. Вечером верну.

Я невольно подумал, а не стоит ли рассказать ей обо всех дарах ульверах? Вдруг она подскажет что-то и по ним? Ну, кроме моего, конечно.

Лундвар сообразил первым.

— А у меня силы растут, когда я ранен и кровь течет. Может, и меня проверишь?

Дагна насмешливо окинула его взглядом.

— Кровь? А если без крови? Если я тебе палец сломаю, сила прибавится? Вдруг дар не от крови, а от боли действует? Хорошо, что сказал. Если что, буду на тебя тварь выманивать.

Потом она перешла обратно на причал, позвала меня в сторонку.

— Я поклянусь Фомриром и Орсой, что никому не скажу о дарах твоих хирдманов, но мне нужно это знать. И твой дар тоже. Ясно же, что Беззащитный не просто так отдал хирд тебе.