Навсегда - Деверо Джуд. Страница 43

– Дети, – бросил Адам. Его голос был таким грубым, что девушка едва смогла понять его. – Я не знал, что они все еще используют детей.

– Все еще? – повторила Дарси. – Что это значит? Все еще? Ты никогда не говорил, что эти люди «используют» детей. Для чего они их используют?

– Об этом знают только они сами. Если дети исчезают, их больше никто никогда не видит. Но если они все же находятся, то не помнят, что случилось. Ты готова покинуть город? – спросил Адам, ускоряя шаг настолько, что Дарси престала поспевать за ним. Ей приходилось бежать, чтобы двигаться с ним вровень.

– Что дети забывают? Откуда ты это знаешь? Не помню, чтобы я читала что-нибудь о детях в тех отчетах, что я видела.

– Скорее всего, там этого не было, – заметил Адам, все еще двигаясь настолько быстро, что Дарси приходилось бежать, чтобы не отставать от него. – Эти твои родинки образуют тот же рисунок?

– Без понятия. Сказать по правде, я никогда к ним не присматривалась. Мое отношение к ним было «на моей руке родимое пятно», а не «ух ты! На моей руке родимое пятно!!!» Ты не мог бы идти помедленнее!

– Прости, – откликнулся Адам, замедляя шаг. – Уже довольно поздно, ты, наверное, голодна. Что бы ты хотела на обед?

– Поесть и поговорить. Я хочу, чтобы ты рассказал мне абсолютно все, что знаешь об этих ведьмах и о Кэмвеле, и особенно почему ты так расстроился, когда Сьюзан Фэйрмонт заметила, что пропало несколько детей. Неужели ты никогда не читал объявления на молочных пакетах? Неужели ты никогда не получал по почте вкладыши с фотографиями пропавших детей? Дети пропадают каждый день.

– И поэтому меня не должно волновать, что с ними случилось? – рассердился Адам. На его лице и в голосе читалась еле прикрытая ярость. – Просто потому, что каждый год пропадают тысячи детей, мне должно быть все равно?

Дарси пристально посмотрела на него, и Адам почувствовал, что она использует свои способности, чтобы успокоить его. Какая-то часть его души хотела накричать на нее, ведь девушка дала честное слово не применять к нему свою силу. Другая была благодарна Дарси за то ощущение умиротворения, которое она внушала. Адам даже не возражал против острой боли в левой лопатке, которую вызывали ее усилия.

Они не разговаривали, пока не добрались до арендованной машины. Заводя двигатель, Адам почувствовал, что окончательно пришел в себя, и ему захотелось взбодриться.

– По дороге сюда я видел маленькую таверну. Согласно табличке на здании, оно было построено в 1782 году. Хочешь, заедем и пообедаем там?

– С удовольствием, – промурлыкала Дарси, откидываясь на подголовник. – Может, она будет похожа на английский паб. Ты когда-нибудь бывал в Англии?

– Много раз, – ответил Адам, выезжая со стоянки. Дарси выглядела изможденной. Причиной этого были слова Сьюзан? Или воздействие на него отняло у нее столько энергии? Адам понимал, что должен отчитать девушку за нарушенное обещание, но не мог четко мыслить после приступа ярости. Он знал это, потому что большую часть своей жизни испытывал злость такой силы, что был не в состоянии думать связно. Трусостью было не сделать Дарси замечания. Не сказать, что она нарушила слово. Но Адам не мог заставить себя наказать ее.

– Патнем говорит, что отвезет меня в Англию, после того как я подарю ему сына, – говорила в это время Дарси. – На одну неделю. А еще он сказал, что если я сначала рожу девочку, то получу двухнедельный отпуск в Небраске. В августе.

Нахмурившись, Адам выехал на дорогу.

– Когда все это закончится, я отвезу тебя в Англию. На шесть недель. И раскошелюсь на особняк. Его аренда обойдется в целое состояние, но дело того стоит.

– Расскажи мне об Англии, – попросила Дарси, закрывая глаза и откидываясь на сиденье. Адам заметил, что девушка все еще держит футляр с часами в левой руке. Интересно, она и душ с ним будет принимать?

– О чем ты хочешь услышать в первую очередь?

– О Кембридже. Говорят, там есть замечательные книжные магазины. И его колледжи известны во всем мире. И я хочу послушать о Бате. Мне бы хотелось увидеть – ой! – воскликнула девушка, выпрямляясь, – мы сможем остановиться в «Кларендоне»? Он восхитителен.

– Да, – произнес Адам, – «Кларендон». На три ночи. Лучший номер будет твоим.

Улыбаясь, мужчина свернул на парковочное место у маленькой таверны, и они вошли в помещение. Заказали ребрышки. Их попросили подождать. И тут Адам почувствовал себя настолько лучше, что попробовал еще раз пошутить. Дарси выглядела очень задумчивой. Неуверенной в себе. Однако казалось, что она сосредоточенно о чем-то думает.

– Я покажу тебе свои, если ты покажешь мне свои, – весело предложил Адам.

Дарси подняла на него взгляд.

– Я даже не надеюсь, что ты имел в виду секс. Значит, ты хочешь, чтобы я показала или рассказала тебе свои мысли. – Адам скривился. Неужели у него всегда было так плохо с чувством юмора? Ему казалось, что раньше ему удавалось рассмешить собеседника. Тогда почему большинство его шуток не кажутся Дарси смешными?

– Дарси, что касается сексуальных отношений… – он замолк.

– Чего?

– Думаю, будет лучше не выходить за рамки отношений «наниматель – наемный работник». Мы должны приложить все усилия, чтобы не вмешивать в работу личные чувства.

– Это разумно, – кивнула девушка. – Скажи, а спать в одной комнате не выходит за эти рамки? А поднимать и кружить меня? А как насчет…

– Ладно, ладно, я тебя понял.

– Есть еще одна причина, по которой ты держишь меня на расстоянии, не так ли? – произнесла Дарси, взглянув на него так, будто пыталась прочитать его мысли.

– Десять минут назад ты болтала о детях, которых вы с Патнемом собираетесь завести, а сейчас ты…

– Я должна выйти замуж за Патнема, да, – сказала девушка. – Но это не значит, что я не могу…

– Что ты имеешь в виду? – резко спросил Адам. – Почему ты должна выйти за Патнема?

– По какой причине женщина обычно должна выйти замуж? – поинтересовалась Дарси, глядя на Адама снизу вверх и хлопая ресницами. – Я ношу его ребенка.

Адам не улыбнулся.

– Ты не скажешь мне правду, не так ли?

– А почему ты так уверен, что сейчас я говорю неправду? – вскинулась Дарси.

– Потому что ты… – замолчав, мужчина отвернулся.

– Я что? – ухватилась девушка, повернув к нему голову. Ей очень хотелось узнать, чего он не досказал.

– Ты настоящее бедствие, вот ты кто. Почему бы нам не оставить личные темы и не вернуться к делу?

– Конечно, – согласилась Дарси, посмотрев на столовое серебро. Они сидели в кабинке, которая была плохой копией чего-то английского, но что по мнению американца должно было имитировать обстановку английского паба. При этом столы и стулья в таверне были слишком велики для человека вроде Дарси. Стол был таким высоким, что доставал ей до ключиц. Сидя с опущенным подбородком, девушка казалась десятилетней. С другой стороны, у нее были красивые волосы, и Адаму очень хотелось взять Дарси за руку. На самом деле ему хотелось поцеловать мягкую белую кожу и…

– Итак, когда, ты думаешь, твой отец доберется сюда? – спросил он, стараясь отвлечься от этих мыслей. Дарси подняла голову, улыбнувшись так, как будто он наконец-то произнес что-то забавное.

– Что? – прищурилась девушка. – Ты только что сказал, что мы больше не будем говорить на личные темы, и следующее, что ты делаешь, – спрашиваешь о моем отце. По-моему, это смешно.

– Ну, ты же меня знаешь, шутка–каждую–минуту–Монтгомери, – вздохнул Адам.

Когда Дарси засмеялась, он не знал, радоваться этому или злиться. Но Дарси смеялась так заразительно, что Адам не заметил, как начал смеяться вместе с ней.

– Ладно, – поднял он руки, – больше никаких личных или деловых разговоров. Где еще, кроме Англии, ты хотела бы побывать?

– А разве это не личный вопрос?

– Отчасти. Ты собираешься придираться к словам или поговорить со мной о странах? Я бывал везде.

– Конечно. Хорошо, – произнесла Дарси и задумалась. – Санта Лючия. Знаешь, где это?