Пенсне для слепой курицы - Куликова Галина Михайловна. Страница 35

Я вытаращила глаза. Неужели Мазуренко? Не может быть! Липа точно что-нибудь перепутала.

– Ты уверена, что это тот самый тип? – Я продолжала стоять, словно меня приклеили к полу.

– Уверена, уверена. Такое впечатление, что накануне ты задушила гаденыша подушкой и теперь страшно изумлена, услышав, что он жив, – сказала Липа, пытаясь всунуть телефон в мои непослушные руки.

– Алло? Кто говорит? – спросила я осторожно.

– Я, Марина Александровна! Рад снова слышать вас.

Это и в самом деле оказался Мазуренко. И он был чем-то страшно доволен. В принципе, я догадывалась чем. У них все шло замечательно. Чего не скажешь обо мне и девочках. Я была уверена, что сейчас услышу что-нибудь о смерти Кати. Вместо этого Егор сказал:

– Я хочу попросить вас об одолжении, – он довольно хмыкнул. – Вы должны узнать, где сейчас находится Степан Потоцкий. Если он уехал из Москвы, выясните, куда именно и с каким поручением. Все, что удастся узнать, включите в свой сегодняшний отчет отдельным абзацем. Поняли?

Сказать по правде, я ничего не поняла. Я опешила. Егор шутит? Я должна сегодня снова везти отчет на Казанский вокзал?

– Э-э... Подождите, – промямлила я. – Вы действительно мной довольны? Всем, что я делаю?

– С каких пор вас интересует, довольны ли мы? – Тон Мазуренко был, как всегда, нахальный.

– Просто... Я давно вас не видела.

Уж не знаю, почему я это ляпнула? Ничего другого мне в голову не пришло.

– Хотите встретиться наедине? Только вы и я? – Я представляла, как на том конце провода его физиономия озарилась мерзопакостной улыбкой. – Марина Александровна, а вы не слишком высоко метите?

Я молчала. Конечно, Мазуренко уверен, что я онемела, услышав его бесцеремонную отповедь, а на самом деле я потрясена тем, что он ничего не знает. То есть вообще ничего. Или я ошибаюсь?

– Послушайте, – воспользовавшись тем, что Липа скрылась в кабинете шефа, я решилась на более глубокое зондирование. – Скажите честно, вы посылаете людей следить за моим домом?

Мазуренко искренне удивился:

– Следить за вашим домом? Зачем? Разве вы проявили непослушание? По-моему, вы ведете себя примерно. Ваши отчеты очень подробны. На их основе можно составить отличное досье. Так что, Марина Александровна, простите, но это все ваши фантазии. Или же под вашими окнами ошиваются поклонники. Скажу по секрету: будь вы немного помоложе, я бы, возможно, более благосклонно отнесся к вашему предложению встретиться тет-а-тет. Но увы, у вас уже появились морщины.

– Где? – глупо спросила я.

– На фейсе, голубушка. – Нахал коротко рассмеялся, довольный своей плоской шуткой, потом напомнил: – Так не забудьте: сегодня вы должны выяснить все про Потоцкого. Делайте что хотите. Можете соблазнить своего шефа прямо в кабинете. Судя по его поведению, он импульсивен и горяч. Так что воспользуйтесь этим!

Мазуренко отключился, а я так и осталась стоять посреди приемной, тупо глядя на телефон. Из кабинета Горчакова вышла деловая Липа и, отобрав у меня трубку, водрузила ее на место.

– Этот тип снова тебя доводит?

– Точно, – очнулась я. – Как поговорю с ним, так у меня извилины в голове завязываются узелками. Липа, мне надо побыть одной.

– Сейчас побудешь. Шеф отсылает меня на целый день.

– А где Потоцкий?

– В местной командировке. Где точно, не знаю.

В сущности, я спросила просто так. Даже если бы узнала правду, в отчете все равно наврала бы. Я сжала виски пальцами. Что, если люди Шлыкова не имеют никакого отношения к убийству Кати? И это не они следили за мной? Кто тогда тот усатый тип, которого мы поймали заодно с Копейкиным? Может быть, моей жизни вообще не угрожает никакая опасность и я напрасно перепугала Ирочку? Впрочем, убраться с дачи все равно было необходимо. Теперь, после гибели Кати, оперативники примутся проверять ее связи и в первую очередь заинтересуются любовником.

Но из-за чего она погибла? Кто тот человек, с которым она должна была встретиться в семь часов вечера? Если Шлыков непричастен к ее убийству, значит, заставив Копейкина скрыть истинную причину появления Кати в том доме, я еще больше все запутала.

Горчаков появился в приемной сразу же после ухода Липы. Выглядел он потрясающе. Как будто только что из отпуска. Легкий загар, глаза ясные, прямая осанка, отутюженный летний костюм. Под пиджаком – белоснежная рубашечка, кажется, тронь – захрустит.

– Все в порядке? – бодрым тоном спросил шеф, поздоровавшись. – Или, как всегда, плохо спали?

Я угрюмо взглянула на него. Видимо, Крылов уже поведал ему о второй серии моих ночных приключений.

– Сергей Алексеевич, я так понимаю, что работой в ближайшее время не буду загружена. Что, если вы дадите мне недельку за свой счет?

Глаза Горчакова потемнели, он нахмурился и, опершись двумя руками о край стола, наклонился ко мне:

– В вашей жизни происходит что-то нехорошее. Я прав?

– Да, – честно ответила я, подняв на него измученные глаза. – Вы правы. Мне нужно во всем как следует разобраться.

– Хорошо, – согласился он. – С завтрашнего дня вы свободны. Только... Вы абсолютно убеждены, что я ничем не могу вам помочь?

Впервые я заколебалась, но его безупречный вид меня отрезвил. Зачем впутывать в этот кошмар такого замечательного парня? Я с ума сойду, если стану причиной хоть одной его горести. Мои липовые доносы не в счет. В них нет ничего такого, что могло бы ему навредить. Единственное, что я скрывала, – это личности людей, которые интересуются им вплотную. Но, судя по последним событиям, происходящим на фирме, Горчаков отлично знает о пристальном к себе внимании. Отсюда все проверки документации, таинственность, которой он себя окружил, внимание Крылова ко мне и к Липе. Нет, шеф сумеет себя защитить! Но даже если и не сумеет, я могу не волноваться – ни одним словом я не помогла его врагам!

До обеда я вместо Липы отвечала на бесконечные телефонные звонки. В два часа Горчаков выбежал на улицу с радостной улыбкой на лице. Услышав шум мотора, я уж было подумала, что в Москву вернулись его жена с сыном. Но я ошиблась. Вслед за шефом в приемную вошли Крылов и неизвестный мне молодой человек со светлыми вьющимися волосами, собранными резинкой на затылке.

– Знакомьтесь, Марина, это Анатолий. Он занимается отладкой компьютерных программ. Пришел поставить нам более мощный антивирус.

– Толик, – улыбнулся молодой человек, протягивая руку.

Я потрясла мягкую теплую ладонь и спросила:

– Зачем нам новая антивирусная программа, когда старую постоянно обновляет фирма-производитель?

Горчаков с тревогой поглядел на Крылова, тот – на Толика. Анатолий ничуть не смутился:

– Если я объясню, используя специальную терминологию, вы поймете?

– Нет, – честно призналась я и освободила свой стул. – Пожалуйста.

– Думаю, – сказал шеф, – что за время обеденного перерыва управимся.

– Я не пойду обедать, – испуганно произнесла я, снова представив себя на улице с ощущением того, что на моей спине нарисована мишень.

– Ну тогда посидите немного вместе с нами. Составите компанию.

Крылов сел на стул возле меня, хотя других сидячих мест в приемной было завались. Это меня обеспокоило. Видимо, сработала интуиция, и я почувствовала исходящую от мужчин угрозу.

Толик между тем вставил в дисковод принесенную с собой дискету и с космической скоростью забегал пальцами по клавиатуре.

– Отлично... Классно... – приговаривал он, чему-то радуясь. – Все получается.

Я не знала, что у него там получалось, но тем не менее беспокоилась все больше. Мне вдруг захотелось пойти пообедать.

– Нет уж, – сказал Крылов. – Сидите смирно. Не хотели раньше, теперь придется потерпеть.

– Почему? – огрызнулась я. – Что это вы распоряжаетесь моим обеденным перерывом?

Но на открытый бунт не решилась и продолжала сидеть на своем месте, сложив руки на коленях.

Горчаков делал вид, что не слышит наших препирательств.

– Ну вот, пожалуйста, – через некоторое время сказал Толик, – можете сами посмотреть.