Видение - Кунц Дин Рей. Страница 41

— Я поднимаюсь против чего-то, столь страшного и такого дьявольского, что только могу предположить его размеры, как маленький ребенок, который наступает на ногу слона. Макс, эти прошедшие несколько дней были для меня настоящим адом.

— Я знаю. И...

— Ты не можешь знать. Этого не может знать никто.

— Если ты...

— Не прерывай меня, — продолжала она. — Я хочу, чтобы ты понял. Чтобы ты только послушал меня. Макс, я боюсь засыпать, я боюсь просыпаться по утрам. Я боюсь открывать любую дверь, боюсь оборачиваться назад. Я боюсь темноты. Я боюсь того, что может случиться, и того, что не случится. Черт возьми, я боюсь одна идти в туалет! Я больше не могу так жить. Я отказываюсь так жить. Что-то в этом деле есть такое, что отличает его от всех предыдущих. Что-то, что разъедает меня изнутри, как кислота, пожирает меня заживо. Этот случай затронул мою жизнь, как никакой другой, над которым я работала, но я не знаю, почему. Макс, я ощущаю, я чувствую, я знаю, что, если я не буду преследовать этого человека каждой унцией моей энергии, которая есть у меня, и всеми способами, на какие только я способна, преследовать меня будет он!

Указатель спиритической доски качнулся, но только Лоу заметил это. Он указал на слово «Да», будто бы соглашаясь с предсказанием Мэри.

— Если я не возьму инициативу в свои руки, — сказала она, — я потеряю то небольшое преимущество, которое имею. Я не могу уйти в сторону. Если я обращусь в бегство, я не уйду далеко. Я просто умру.

— Но, если ты начнешь преследовать этого человека, — возразил ей Макс, — если ты настаиваешь на том, чтобы ехать в порт и подняться на эту башню сегодня вечером, ты умрешь гораздо раньше.

— Может быть, — ответила она. — Но если я сделаю это, по крайней мере я возьму ответственность за мою жизнь и мою смерть в свои руки. Всю свою жизнь я всего боялась и всегда предоставляла кому-то другому быть моим телохранителем. Больше — нет. Потому что сейчас никто другой не сможет помочь мне. Ответ — внутри меня, и, если я не найду его как можно раньше, мне — конец. Прошло время, когда я пыталась спрятаться за сильным мужчиной. Я должна использовать этот шанс. Когда я рискую чем-то и проваливаюсь, я должна отвечать за последствия, как и все другие. Но если я размякаю от удара, то мои успехи в жизни ничего не стоят. Я решила, что никто — ни Алан, ни ты, Макс, ни особенно та моя половина, которая все еще живет своей зависимостью от той шестилетней девочки, — никто не сможет помешать мне жить полной жизнью.

Минуту они все стояли молча.

Дедушкины часы пробили четверть часа.

— Через сорок пять минут он застрелит королеву парада, — сказал Лоу.

— Ну, Макс? — спросила Мэри.

В конце концов он кивнул.

— Поехали.

Кровь. Кровь засохла у нее в волосах. Кровь запачкала ее порезанные груди. Кровь на руках, на ладонях, на бедрах, на ногах. Кровь на стуле и на диване. Кровь на занавесках, на стенах. Маленькие кровавые отпечатки кошачьих лап на светлом ковре.

Пытаясь взять себя в руки, офицер Руди Холтсман осторожно обошел изуродованное тело Эрики Ларссон, вышел на кухню и включил свет. Сняв трубку висевшего на стене телефона, он позвонил в управление.

Когда ночная дежурная Уэнди Ньюхарт ответила, Холтсман сказал:

— Я звоню из дома Ларссон.

Его голос хрипел и прерывался. Прочистив горло, он продолжил:

— Когда я вошел, везде, кроме кухни, горел свет. На звонок никто не ответил, но дверь была распахнута. Она мертва.

— О Боже! Я не смогу сказать это ее отцу. Это без вопроса. Это должен сделать кто-то другой.

— Лучше всего направить сюда Чарли с другой патрульной машиной, — сказал Холтсман. — Вызови судебного медэксперта и, конечно, Патмора. И скажи Чарли, чтобы он поторопился — мне не хочется оставаться здесь одному.

— А когда она была убита? — спросила Уэнди Ньюхарт.

— Откуда я знаю? Это должен знать медэксперт!

— Я имею в виду, это произошло только что? Сразу перед тем, как ты приехал? В течение получаса?

— А в чем дело? — спросил Холтсман.

— Руди, ответь мне! Это произошло только что?

— Да нет. Кровь уже почти везде свернулась и высохла. Я не могу назвать тебе точное время смерти, не уверен, что она наступила много часов назад.

— Спасибо Всевышнему за призрак надежды, — сказала она.

— Что???

Она повесила трубку.

Холтсман сделал то же самое и, обернувшись, увидел в дверях черную кошку на расстоянии пяти футов от него. Ее симпатичная белая манишка была красно-коричневого цвета. Холтсман сделал шаг вперед, попытался схватить кошку, но промахнулся.

Она взвизгнула и убежала.

Они приехали в порт в пять минут восьмого.

Макс припарковал «мерседес» в углу стоянки для машин, которая в сезон обслуживала ресторан под названием «Итальянская вилла» И заведение Кимбалла. В этот вечер та половина стоянки, которая принадлежала ресторану, была заполнена почти до предела, в то время как другая половина была практически пуста.

Все трое вышли из машины.

Лоу передернул плечами от холода. Как только ураганный ветер повернул с Тихого океана в сторону суши, температура воздуха быстро упала с семидесяти градусов в час дня до сорока четырех градусов по Фаренгейту. Усилился ветер, он с воем дул со стороны порта, что делало ночь еще более холодной, чем она была на самом деле.

Лоу бросил:

— Я все еще считаю, что мне следует идти вместе с Максом, а ты должна остаться здесь в безопасности.

— Для меня везде небезопасно, — ответила Мэри.

— Во всяком случае, если ты останешься здесь, в машине...

Нетерпеливо взмахнув рукой, она перебила его:

— У нас два вида оружия, которое мы можем использовать против того, кого преследуем: первое — это виртуозное владение Макса огнестрельным оружием, а второе — мой психический дар. Нам нельзя расставаться — мы должны быть вместе.

Морской ветер взметнул ее волосы и заставил их колыхаться.

Макс положил руку на плечо Лоу.

— Я так же, как и ты, не хочу вовлекать ее в гущу событий. Но, возможно, она права. Вполне вероятно, что здесь она не будет в большей безопасности, чем там. Кроме того, ни один из нас не заставит ее изменить свое решение.

— Боюсь, от меня в таком случае не будет никакой пользы, — заметил Лоу.

— Нужно, чтобы кто-нибудь остался здесь, в машине, — сказал Макс. — Ты будешь нашей системой первого обнаружения.

— Мы зря теряем время, — бросила Мэри.

Лоу мрачно кивнул головой. Он поцеловал ее в щеку и попросил Макса поберечь ее.

Они поспешили навстречу ветру, пересекли стоянку, направляясь к огромному, похожему на заброшенную казарму строению, вместившему в себя сувенирные прилавки, лавочки с безделушками, развлекательные заведения, кофейни. А все вместе было известно под общим названием «Игры и закуски Кимбалла».

Лоу уселся на водительское место в «мерседесе» и захлопнул дверцу. Через ветровое стекло он едва мог различить Макса и Мэри, а потом они совсем растворились в темноте на фоне обшитых дранкой стен павильона.

Жестокие порывы ветра обрушивались на машину. Зигзаги молний раскалывали небо, но дождя не было.

Лоу, расслабившись, откинулся на спинку, отступая от строгого выполнения обязанностей охранника. Если предчувствие не подскажет убийце появление Мэри сегодня, как это было вчера вечером, он, вероятно, открыто и даже нагло приблизится к заведению Кимбалла. Если Лоу засечет человека, направляющегося к зданию, он включит зажигание и предупредит Макса об опасности двумя короткими сигналами. Павильон и башня стояли всего в шестидесяти ярдах от стоянки. Так что звук сигнала будет слышен на башне, а убийца вряд ли примет его за знак тревоги. Даже если Мэри правильно предсказала время и место появления убийцы, звук сигнала станет весьма полезным подтверждением ее видения.

Разумеется, маньяк мог опять предугадать их намерения и заранее проникнуть в павильон.