Ящик водки - Кох Альфред Рейнгольдович. Страница 107
– Да. Уже Николай в Синопе разгромил турецкий флот – заходи в Босфор, все, он твой. И тут, блядь, эти англичане с французами нарисовались: не допустим, говорят! Представляешь, какая обида: 150 лет корячились, вот оно, лежит на блюдечке с голубой каемочкой, бери – не хочу! Все! Но Европа заступилась за турок. Который раз она нас швырнула! Первый раз они Византию кинули и дали туркам взять Константинополь. Они же не защитили его, помнишь? Второй раз – русским не дали взять Константинополь и отбить его, поставить крест на Святую Софию. И сегодняшний Стамбул с полумесяцем на древнем православном храме – дело рук англичан с французами. Что такое – захват турками Константинополя? Это как если бы сарацины завоевали Италию. И тогда прочая Европа развивалась бы в отсутствие культурной прародины – Италии. Какой была бы тогда Европа? Без Италии откуда пришло бы просвещение? Пока существовали и Византия, и Рим – мы развивались одинаково. А потом у нас отняли прародину.
– Ты помнишь, еще же была одна возможность, чтобы сарацины и мусульмане завоевали Европу?
– Нет.
– Это же Кампанелла.
– А, Томмазо Кампанелла. «Город Солнца».
– Ну. Социалист. Он решил построить идеальный город любви и равенства. Город, стало быть, Солнца. Но для этого надо было ему получить под эту стройку землеотвод. На что тогдашние законные власти не пошли бы. А единственным способом свержения папской власти на тот момент было объединение сил с турецким султаном.
– Турки – это не сарацины. Сарацины – это арабы.
– Я шире смотрю на вопрос: это ж все братья-мусульмане. И, значит, социалист Кампанелла входит в сношения с врагом. Он при помощи турецкого султана собирается свергнуть антинародный режим. И на осколках самовластья, типа, они свой новый мир построят. Короче, значит, заговорщики договорились, что, как только флот султана приближается к итальянскому берегу, они режут береговую охрану и встречают турок хлебом-солью. Ну, как Ленин с немцами договорился, что они вместе нейтрализуют Россию в Первой мировой. И вот уже флот подходит… Султан ждет, что вот ему сейчас хлеб-соль поднесут. И тут кто-то из заговорщиков, которые желали построить светлое будущее, вдруг опомнился: е… твою мать! Да точно ли турки будут строить город Солнца? А вдруг они вместо этого сомнительного проекта сожгут все, вырежут и вые…ут? Чего-то как-то у нас х…ня какая-то с городом Солнца… Своими сомнениями этот заговорщик поделился с инквизицией.
– Ха-ха!
– Короче, заговорщиков повязали, флот на х… отогнали. И дальше вот этот Кампанелла, которого рисуют на знаменах у нас как одного из первоисточников…
– Утопист. Социалист-утопист.
– Ну. Так, оказывается, его не сожгли на костре, не отрубили голову, не дали ему десять лет без права переписки. Его просто отпи…дили, потом держали там где-то в СИЗО, какие-то кости сломали, но в итоге-то – его выпустили! Он вышел на волю, и емудаже дали место библиотекаря чуть ли не в Ватикане. Вот такой бесчеловечный режим был.
– Грамотных было не много, их жалели. А ты знаешь, что сарацины завоевали фактически всю Испанию – и даже Южную Францию? Остановили их только под Пуатье, в ходе знаменитой битвы, в которой франки их победили.
– А ты это все знал от рождения или вычитал из книжек?
– Конечно, из книжек.
– Из книжек и дурак может вычитать.
– Ха-ха! Это хорошая фраза.
– Я думал, ты умный, эрудированный, а ты, оказывается, все вычитываешь из книжек.
– Ха-ха! Так вот после Пуатье уже началась Реконкиста – освобождение Испании.
– А сейчас опять… Каждый второй школьник во Франции – кто? Угадай.
– Араб?
– Мусульманин! То есть взрослых арабов пока меньше, но на детском уровне все уже решено. Судьба Франции определена.
– Ну понятно: они рожают больше. А потому что многоженство у них разрешено!
– Да. Возможно. Что касается того, что Константинополь нам не достался по объективным причинам, – так хорошему танцору всегда яйца мешают.
– Да нет, ну, старик, это очевидно. Ну вспомни, Лев Толстой, «Севастопольские рассказы».
– Да, да, понятно, что всегда можно найти какие-то оправдания. Но факт остается фактом: кто-то вышел на Средиземное море, а кто-то не смог. Мешали, не мешали – это уже второй вопрос. Мешали всем. Одни позволяют себе помешать, а другие – нет. Это как если бы ты проспал приватизацию и потом бы обижался, что кто-то чего-то себе хапнул. А ты нет.
– Да, Европа не хотела усиления влияния России в Средиземном море. Представляешь, чего бы было, если бы все Балканы присоединились к России? Ты можешь себе представить? Это была бы мировая держава!
– Так что же выходит? Россия не справилась со своей главной задачей! Не реализовала национальную идею!
– Не справилась. Не смогла стать великим славянским государством.
– У страны было предназначение, был смысл…
– Смысл был такой: Россия – Третий Рим. Третий Рим!
– Но нам сказали: нет! Этого не будет.
– Не будет Третьего Рима…
– Это все равно как если бы в свое время немцам сказали: никогда вы не объедините свои германские княжества в единую Германию. Будете и дальше барахтаться на уровне Лихтенштейнов и Монако.
– У нас еще хуже получилось. Предназначение Руси было такое: построить Третий Рим, возродить римскую доблесть, римский дух, византийский дух. Россия к этому готовилась пятьсот лет. И когда она наконец созрела для этого, ей сказали: нет.
– Самое главное в жизни – оно и не состоялось.
– Логика следующая. Человека тренировали всю жизнь, он должен был стать олимпийским чемпионом. Готовили, готовили… Говорили – ты в этих соревнованиях не будешь участвовать: вдруг ты потянешься, порвешься? Тебе надо готовиться к главному. Он на тренировках такие результаты показывает!
– И тут – бойкот Олимпиады.
– Да! Объявляют: мы не поедем на эту Олимпиаду. Человек в шоке: да через четыре года я уже буду старый! Я не смогу! Все кончено.
– И когда после этого говорят, что надо придумать русскую идею, и делают вид, что такой идеи отродясь не было… Это вяло звучит.
– Россия должна была стать великой славянской православной империей. Вся ее история – подготовка к этому. Петр Первый не случайно начал с Азова, а не с Нарвы. Это уж потом он начал через Балтику пробираться. К Европе. Потому что понял, что через Черное море не пролезть.
– Вот мы сейчас об этом с тобой почему говорим? Потому что это вовсе не является общепризнанным фактом. Мы к этому продираемся…
– Нет, ну почему? Милюков-то именно это говорил.
– Господи, где это он говорил? Кому?
– Это было общеизвестно накануне Первой мировой войны.
– Но в учебниках, по которым мы учились, этого не было. Там что-то врали про передел рынков, про империалистических хищников…
– Да, нас этому не учили.
– Значит, у нас забрали это основное видение России, русских задач. И мы должны об этом на старости лет сами догадываться, читая Милюкова!
– Да. Но подсознательно-то мы это чувствуем. Ты, кстати, помнишь, с чего мы вообще начали? С дискуссии о причинах такой неадекватной ревности к хохлам. Вот она откуда!
– А ведь точно!
– Хохлам даром досталось то, что кровью полито, типа, реками русской крови. Мазепе досталось, который продал Петра за бочонок золота и сбежал вместе с короной нации к султану, присягнул ему. Досталось этим пидарасам – Свинаренкам различным.
– Сам ты пидарас! А кровью, кстати, полито русской – а не немецкой.
– И еще какой немецкой!
– Ладно! Откуда – немецкой?
– Ну а кто там офицерами были, в этой армии? Все эти Минихи и прочие всякие Тотлебены…
– Ты забыл, что матрос Кошка – из хохлов.
– Это уж потом. А при матушке Екатерине немцы были. Они участвовали в отвоевании северного Причерноморья у турок. Петр Первый обосрался, не смог отвоевать его – ни Азов, ни Прут. Под Прутом, как ты помнишь, он в плен попал, его жена откупила чуть ли не за ночь с пашой.