Сердце для падшего Ангела (СИ) - "Хастлер". Страница 6

К дому мы подъезжали в полном молчании. Я боялся сорваться снова, а мелкий видимо всё ещё злился.

Нда. интересное у нас вышло воссоединение семьи. Всего второй день, а я уже дважды поднял на него руку. Как же я продержусь эти два года? Может мне стоило бояться не того, что его побьют где-нибудь другие, а наоборот переживать за то, что я сам пришибу «братишку”в один прекрасный день?

Как только машина остановилась, парень выскочил из неё и тут же скрылся в доме. Ладно… Пусть идёт и прячется в свою нору. А мне бы успокоиться.

На кухне пусто. Ставлю кофеварку и достаю чашку из шкафчика на стене. Люблю иногда сам сварить кофе, да и приготовить кое-что могу. Правда в последнее время всё чаще приходится обедать и ужинать тем, что приготовила кухарка Ольга. И только завтраки я делаю себе и сестре сам. Моя же копия женского пола в готовке полный ноль, и единственный её подвиг — это самолично сделанный бутерброд однажды ночью после клуба.

Кстати о копии… Слышу, как тонкие пальчики пробегают мне вдоль позвоночника и останавливаются на ремне, вдетом в чёрные джинсы.

 — Нашёл?

 — Как видишь…

 — Видела… Его побили?

 — Нет. Это я ударил.

 — Май, ты рехнулся? — она разворачивает меня к себе.

 — Нет. Так просто получилось, — смотрю на её длинные волосы, струящиеся поверх короткого синего сарафана. — запускаю в них руку. — Я устал, Май.

 — Верю… Но это только второй день. А впереди…

 — Да знаю я, — выпускаю её локон из пальцев и отворачиваюсь к кофеварке. — А впереди ещё два года. Знаешь, я просто уверен, что убью его раньше.

 — Ты сможешь, Май.

— Милая, ты преувеличиваешь мои возможности. Такого количества нервов, какое требует этот ублюдок у меня нет.

Чувствую как прислоняется своей щекой мне между лопаток, гладит ладонью предплечье.

 — Может, я попробую?

 — Ну уж нет, не хватало, чтобы тебя посадили за совращение несовершеннолетних и за инцест, — грустно смеюсь.

 — За инцест разве сажают? — оборачиваюсь и смотрю в её притворно невинные глаза. — Что, так заметно?

 — Для меня, да. Ты так смотрела на него вчера за обедом… — подмигиваю и наливаю кофе себе в чашку, потом достаю ещё одну для сестры.

 — Ну признай, Май, там было, на что посмотреть.

 — Для тебя, зай, для тебя. Я пока ещё не лишился ума и не перешёл на мальчиков, тем более на таких маленьких и неопытных.

 — Думаешь неопытный?

 — Да мне как-то… — смотрю в её хитрую мордашку. — Эй! Не вздумай проверять! Он твой брат!

 — И что? Это ничему не мешает… — говорит загадочно и усаживается со своей чашкой за стол.

 — Ещё как мешает. Он и так создаёт массу проблем. Ещё не хватало, чтобы мелкий влюбился, тогда я точно не смогу удержать этот психоз хоть в каких-либо рамках.

 — Не будь занудой…

 — Майя, я серьёзно, не лезь к нему… Тебе других мало, что ли?

 — Мне мало тебя…

 — Работа…ты же знаешь… Отец как будто специально сваливает на меня всё, что только может.

 — Может он знает? — Майя закидывает за плечо белый локон, а я не перестаю удивляться, за что же я люблю эту эгоистичную, сумасбродную стерву.

 — Сомневаюсь. Мы бы давно почувствовали его осведомлённость на себе.

 — Ну да… Наверное. Папочка такого не простил бы… Ты сегодня вечером свободен? — вдруг резко меняет тему.

 — Досмотрю кое-какие бумаги, и да — свободен, — сажусь напротив неё за стол.

 — Давай съездим в наш клуб, — накрывает мою кисть своей ладошкой.

 — Хорошо, милая, съездим.

* * *

Три ночи. Я за рулём спортивной BMW, Майя рядом в состоянии «почти в хлам». За поворотом показываются кованые ворота и я вздыхаю. Пил я совсем немного, но устал зверски. Боясь, как бы по пути домой не отключиться прямо за рулём, едва уговорил сестру покинуть клуб раньше, чем наступит утро. Подозреваю, что только то, что она набралась по полной, мне и помогло в убеждении.

Ещё один поворот по аллее — и мы дома… Вытаскиваю полуживую Майю из салона машины. Путается в ногах, чему как раз способствуют туфли на высокой шпильке, что-то бубнит себе под нос.

Вваливаемся в тёмный холл: я шикающий и с матами, она хихикающая и тоже с матами. Скорее бы до кровати… Но нет, цепляется тонкими руками мне за шею и тянет ближе.

 — Милая… Не тут, — пытаюсь уклониться, но получается плохо.

 — Почему? Тебе ли не похуй? Ты здесь хозяин…я...о, и я хозяйка…

 — Май, давай наверх в комнату, перебудим ведь всех… — пытаюсь подвести её к лестнице, она становится на первую ступеньку и зависает, держась за перила и мою шею.

 — Поцелуй меня…

 — Давай дойдём до комнаты… — понемногу начинаю злиться.

 — М-а-ай… Тут… — и сама наклоняет к себе мою голову, положив руку на затылок.

Ну тут, так тут, не в первый раз, главное чтобы она успокоилась и потом нормально дошла до своей постели, ну или до моей…

Губы у неё как всегда нежные и требовательные, несмотря на количество влитого в них алкоголя. Немного пахнут ромом и клубничной жвачкой. Проскальзывает языком мне в рот и обводит кромку зубов, цепляет мой язык. И я просто сдаюсь под её напором. Мягкий поцелуй переходит в противостояние языков, зубов и губ. Она немного расслабляется и обвисает в моих руках, тихонечко постанывая. Всё-таки нужно бы дойти до моей спальни…

Поднимаю глаза на полутёмную лестницу, чтобы видеть, куда ставить ноги, но взгляд скользит выше… Да что за на хер?!

Почти не вижу его лица в темноте, но точно знаю, что это Эмиль. Замер на верхней ступеньке и во всю «любуется» нашим маленьким представлением.

Какого лешего он забыл в три часа ночи на лестнице? Опять тащился на кухню? Пропускать ужин, видимо начало входить у него в привычку, так же как потом, когда он думает, что все спят, втихаря утолять голод, делая налёты на царство кухарки. Только вот вчера он спускался в поисках пищи ещё до полуночи, что же сегодня так поздно…

Да к чёрту всё… Подхватываю покрепче Майю и с каменным выражением лица тащу её наверх. Мелкого она не замечает даже тогда, когда я отодвигаю его худое тельце в сторону, чтобы мы с сестрой могли пройти.

— Вали спать… — кидаю ему не оборачиваясь, до моей спальни всего-то шагов пять осталось.

Затаскиваю сестру, которая кажется уже почти отключилась в комнату и громко хлопнув дверью, закрываю её за нами. Но напоследок успеваю заметить, что парень даже не сдвинулся с места.

====== Эмиль : Одинаковые. ======

Мой мозг отказывается верить тому, что только что видели мои глаза. На автомате отхожу, когда рука Ангела упирается мне в грудь, отодвигая с прохода. Но делаю всего шаг назад, упираясь поясницей в перила за спиной и давая ему возможность пройти.

 — Вали спать, — оборачивается и всего на секунду встречается со мной взглядом, уставшим и злым.

А я продолжаю маячить окаменевшей статуей даже тогда, когда за ними обоими закрывается дверь его спальни. Не знаю сколько продолжался мой ступор, но эта закрывшаяся дверь так больше и не открылась. Как так? Я же помню там одна кровать, (я заглядывал утром, когда он уже уехал, ради удовлетворения собственного интереса). Почему он не уложил Майю и не ушёл спать, например в её комнату, или в гостиную на диван, или ещё куда? Я же уже знаю, что комнат в этом доме предостаточно.

Чувствую, как замёрз в ноги. Я давно забыл куда шёл и зачем, да и не важно вобщем-то, мой желудок от шока, в котором был сейчас его хозяин, передумал есть и уже даже не урчал.

Надо пойти к себе и лечь спать. Просто закрыть глаза, выкинуть из головы две белокурые головы в темноте и недвусмысленные звуки поцелуя и уснуть. Но я был бы не я… Если бы не проверил свои догадки.

Отмираю и, стараясь ступать как можно тише, подхожу к двери «ангельской» спальни. И плевать, как это выглядит со стороны, меня всё равно не видит никто, прислоняюсь ухом и щекой к дереву…

Д-а-а. Лучше бы мне этого не делать, нужно было просто свалить к себе, как советовал мне брат (брат… даже мысленно это слово даётся мне с трудом).