Назад к ЭВМ (СИ) - Наумова Анна. Страница 28

— Вы про кого? — не сообразил я сразу.

— Про Вашего двойника, конечно. Тихий, совершенно беззлобный, учился неплохо, но жил в каком-то своем мире. Все время читал какие-то книги по фантастике, даже в столовой во время обеда. А после лекций сидел в аудитории, писал что-то за компьютером… Значит, в своем обычном теле Вы так же на него похожи, только выглядите старше? Удивительно, но объяснимо. Генетика — сложная наука. Не могу со стопроцентной вероятностью утверждать, что Вы с ним — родственники, но я слышал, что такое поразительное сходство может передаваться через несколько поколений.

В аудитории мы просидели до самого вечера, пока уборщица — полная и добродушная тетя Клава — не начала ходить по коридору, нарочито громко звеня ключами. Профессор с неподдельным интересом расспрашивал меня о технологиях, и я с удовольствием рассказывал ему про ультракомпактные ноутбуки, мобильные телефоны, интернет и социальные сети. А еще я показал ему книгу Матвея и подчеркнутые в ней места.

— Что ж, Алексей — вздохнул Игорь Михайлович, — могу предположить следующее: Ваш двойник, увлекающийся фантастикой, мечтал изобрести машину времени. А судя по тому, какие места в книге он подчеркнул и сколько времени он проводил один в аудитории, где у нас стоят ЭВМ, он уже попытался это сделать. И лучшее, что мы можем сделать — это найти его файлы и попытаться доработать эту идею, воплотить, так сказать, в жизнь жанр хронофантастики. Тем более что-то кое-какие инструкции у нас имеются.

— Сейчас? — подскочил я. — Идемте!

— Нет, уже завтра. Сейчас уже поздновато. Пойдемте к остановке.

По дороге я спросил профессора:

— А почему Вы ни разу не попытались узнать у меня, что будет со страной? Я могу рассказать. Неужели Вам это не интересно?

Игорь Михайлович рассмеялся.

— Молодой человек, я уже слишком стар, чтобы думать о том, что будет через десять, двадцать, да даже через пять лет. С высокой долей вероятности меня и через пару лет уже не будет, и повлиять я ни на что не смогу. Так зачем же мне об этом думать? Я живу наукой, а не политикой. Моя жена умерла, дети и внуки давно выросли. Они нашли свой жизненный путь. Поэтому моя задача — помочь Вам здесь и сейчас, и я постараюсь сделать все, что в моих силах. Надеюсь, знания и опыт старого профессора не будут бесполезны. О, вот и мой автобус. Жду Вас завтра в аудитории в шесть вечера. До свидания!

С неожиданной для меня резвостью Игорь Михайлович зашагал к открывающимся дверям автобуса. А я пошел к метро, представив, как завтра в это время в душной и нагретой за день аудитории два человека из совершенно разных миров и поколений будут много часов подряд прикидывать, как можно изменить законы времени.

Глава 14

Нора крота

На протяжении всего следующего дня я с нетерпением ждал, когда же мы с профессором наконец увидим разработки Матвея. Как же мне в голову не пришла эта простая мысль — что он уже и сам попробовал написать симулятор, включить по очереди все машины в аудитории и найти эти файлы? Не зря же мой двойник все вечера просиживал в аудитории за громоздкой и жутко гудящей и нагревающейся ЭВМ! Уже не в первый раз я убеждаюсь, что у самых сложных проблем иногда бывают самые простые решения. Нужно просто наблюдать и уметь анализировать полученную информацию. Валька же еще пару дней назад сказал, мне где я, то есть Матвей, проводил все свободное время. А что еще, как не машину времени, пытался изобрести паренек, у которого добрая половина книг по фантастике на книжной полке — о перемещениях во времени?

Наконец все длинные и скучные пары в университете закончились. Едва дождавшись звонка, я схватил сумку, побежал в буфет, наскоро запихнул в себя, едва прожевав, пару пирожков, залпом выпил стакан чая с сахаром и помчался на третий этаж, в аудиторию, где стояли компьютеры. Пожилой профессор уже ждал меня там. Он сидел за третьей машиной справа от входа — не той, за которую сел я пару дней назад. Я краем глаза заметил, что Игорь Михайлович выглядел не очень хорошо: волосы взъерошены, под глазами залегли темные круги. Я догадался: он не спал всю ночь, так же, как и я, когда читал книгу Матвея. Идея разработки симулятора захватила его целиком и полностью, хотя он и отнесся к ней поначалу со скептицизмом. Надо бы как-то аккуратно сказать ему, чтобы поберег себя: еще, чего доброго, упадет от усталости прямо на лекциях…

Кажется, мне повезло — кроме нас, в аудитории никого не было. Стало быть, никто не будет недоуменно коситься, слушая наши с Игорем Михайловичем странные разговоры о перемещении во времени, и не вызовет санитаров из больницы Кащенко.

— Здравствуйте, молодой человек!, — тепло улыбнулся мне старый профессор, все так же глядя поверх очков. — Вы чуть задержались. Я уже было начал думать, что Вы все-таки вчера решили меня разыграть.

Я перевел дух после быстрого бега и отчаянно замотал головой.

— Ну что Вы, что Вы! Не волнуйтесь, я просто пошутил. Итак, с чего начнем? Давайте для начала я просто расскажу Вам о кое-каких своих соображениях.

Игорь Михайлович достал из портфеля небольшую пачку каких-то бумаг с записями, сделанными от руки, и торжественно положил передо мной.

— Вот, смотрите, все, что мне удалось вспомнить и собрать к настоящему моменту. Мы разрабатываем временной симулятор, а значит, должны отталкиваться от самой концепции времени, так? Это наш основной постулат.

Я кивнул, уже слегка отдышавшись, и сел на стул неподалеку.

— Чтобы понять, как нам перемещаться во времени, нужно сначала определиться с тем, что же такое время, и в какую сторону оно течет. Сейчас будет немного скучной теории. В классической физике время — это характеристика нашего мира. Эта характеристика определяется периодической сменой событий: например, один оборот Луны вокруг Земли — это сутки, а Земли вокруг Солнца — год. Про теорию относительности Вы, конечно же, знаете.

— Да, учил, — кивнул я.

— Вот, стало быть, вы в курсе, что в теории относительности время постулируется как одно из измерений нашего пространства-времени — соответственно, оно уже не является абсолютной величиной, как в классической физике. В специальной теории относительности ход времени зависит от выбранной нами системы отсчета. И получается вот какая штука: те события, которые происходят одновременно в одной системе отсчета, могут быть неодновременными в другой.

Я нахмурился, пытаясь понять, о чем говорит пожилой профессор. Тот, очевидно, понял, что мне непросто даются такие сложные концепции, и перешел на простой язык.

— На практике это можно понимать так: чем выше скорость объекта, тем медленнее течет для него время. Вы что-нибудь слышали про парадокс близнецов?

— Да, кивнул я, вспомнив свои недавние размышления о статье ученого-астрофизика, над которой я думал непосредственно перед стычкой в парке Горького. — К примеру, есть два брата близнеца. Они родились в одно время. Но если один из них станет космонавтом и отправится в путешествие на скорости, близкой к скорости света, а второй останется на Земле, то после возвращения первый будет старше второго. Ненамного, но старше.

— Совершенно верно, — удовлетворенно кивнул Игорь Михайлович. — А Вы слышали что-нибудь об эксперименте Хафеле — Китинга?

— Нет, а что это?

— Научный эксперимент, который доказал реальность этого парадокса. В начале прошлого десятилетия компания физиков дважды (сначала с запада на восток, а затем — с востока на запад) облетела земной шар. На борту корабля были четыре комплекта цезиевых атомных часов. Цезий — это мягкий, вязкий щелочной металл. Когда они приземлились, время на их часах сравнили с часами, которые остались на Земле. В итоге выяснилось кое-то очень интересное: часы, летевшие на восток, шли медленнее, чем те, что остались на Земле, а летевшие на запад, — быстрее. Пусть эффект исчислялся наносекундами, но предсказание специальной теории относительности все же подтвердилось… Но я вижу, что глубинное изучение физики Вас не очень привлекает. Ваша сильная сторона — в другом.