Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ) - Ворон Светлана. Страница 20

— Двое разведчиков пойманы на границе, но я не уверен, что… — отчитывался регент терпеливо и уважительно.

— Я поеду, — отрезал принц так хлестко, что Морах больше не осмелился возразить.

Выходит, дядя хотел отговорить племянника от поездки на фронт, а тот ни в какую не соглашался? Что это, забота о приемном сыне? Или что-то иное?

Муж мой собрался покинуть меня не потому, что его позвали какие-то срочные дела, требующие его безотлагательного присутствия? Он мог остаться дома, его никто не тащил на сборы. Но его беспокоит какое-то «личное дело», которое он обязательно должен проверить сам?

Вдруг он сбегал от меня?

А что если все наоборот? Очевидно, дядя не одобрял стремления племянника подвергать себя опасности, вон как переубеждал. И этот намек мне был сделан лишь для того, чтобы я помогла ему удержать принца подальше от сражений.

Что если он защищал племянника от шальной стрелы, хотел уберечь от вероятной смерти? Или таким образом сдерживал жестокость молодого наследника, не позволял ему вмешиваться и влиять на военные решения? Держал подальше.

Ведь пока принц занят молодой женой, ему не до противостояний с другими королевствами. И не до убийственных приказов.

Что если на самом деле Морах — мой союзник, а не враг?

Мне очень хотелось узнать больше, но женщину никогда не посвятят в такие детали. Особенно если эта женщина — раскрытый вражеский агент, пусть муж и решил оставить эту информацию при себе.

Завтрак был окончен, принц и дядя ушли на военный совет, а мне ничего не оставалось, кроме как вернуться в свои покои и наворачивать круги в бессильной злобе.

Заседания продолжались весь день, и когда я услышала вечером, что принц и его главнокомандующий немедленно отбывают на фронт, ноги сами вынесли меня в холл, где собрались все отъезжающие из дворца офицеры и гости.

Никто не обращал на меня особенного внимания: все были заняты. Парочка высокопоставленных вельмож попрощалась со мной ради приличия, остальные выходили по одному и по несколько, как только к парадному входу подавали их лошадей или экипажи.

Двери были настежь распахнуты, снег и холод свободно влетали в холл, напоминая о том, что снаружи лютует зима, а на мне одно лишь тонкое платье.

Генерал-майор разведки Фэнрид Тумелонский стоял в окружении своей «черной свиты» — так я называла группу его верных псов, с которыми столкнулась тогда в лесу. Суровые, хмурые, бескомпромиссные воины, подчиняющиеся своему господину и обожающие избивать пленных. Тьфу!

Завидев меня, четверка садистов откланялась и вышла на улицу, а муж обернулся ко мне с нечитаемым выражением лица.

Глава 23. Прощальный поцелуй

И что я собиралась ему сказать? Зачем спустилась, если ничего не способна сделать, чтобы повлиять на его решение?

— Шена, — ровно произнес он, шагнув ко мне и рукой отодвинув в сторону от марширующих мимо солдат.

Я смотрела им вслед с волнением, которое разрасталось все сильней. Столпотворение военных не выглядело как перемирие, вот совсем.

— Тебе так необходимо уехать? — на грудь словно лег тяжелый камень, мешая дышать, и я не была уверена, что переживаю только за своих подданных.

Кажется, я беспокоилась за Фэнрида, каким бы нелепым это ни казалось.

— Да, — коротко ответил он и потянул меня к стене, чтобы мы никому не мешали на проходе.

— Зачем? — сердце колотилось быстро и необъяснимо, руки начинали дрожать, а обнаженные плечи — замерзать.

Красивое лицо мужа не отразило ни одной эмоции, которую я хотела бы или ожидала там увидеть.

— Тебе есть, чем заняться, — напомнил он о книге, которую я взяла. — Отдохни, почитай, подумай. А когда я вернусь, поговорим.

— Скажи сейчас, — дерзко схватила я его за рукав, когда он вознамерился уйти. Заглянула глубоко в глаза, спокойные и темные, без пугающей серебристой магии. — Разве военные действия продолжаются? Я должна знать!

Разумеется, чтобы решить, что мне делать дальше. Я считала, что у меня есть полгода на приведение плана в исполнение, но оказалось, что перемирие не продержалось даже недели…

Губы мужа сомкнулись в тонкую, напряженную линию, но он поразмыслил над моими словами и все же ответил.

— Не мы нарушили мирный договор, но я сделаю все возможное, чтобы вернуться к нему, — пообещал он серьезно.

Не очень-то верилось, и теперь я нервничала гораздо сильнее, понимая, что продолжение войны — это моя вина.

— Я должна поехать с тобой! — нахмурилась и прикинула, успею ли быстро собраться. — Мне нужно своими глазами увидеть, что происходит!

Принц Фэнрид прищурился и снисходительно приподнял уголок губ, будто поверить не мог в то, о чем я прошу.

— Серьезно! — настояла я, нервничая все сильней, потому что возможность ускользала из пальцев. — Если ты так уверен, что я не понимаю чего-то, отчего не покажешь мне все, как есть?!

— Не сегодня, — отступил он на шаг, теперь его лицо стало скрытным и недоверчивым.

Ну, конечно, он ведь знает, что я шпион. Зачем еще бы мне потребовалось напрашиваться на фронт? Конечно же, чтобы разузнать грязные секреты военных!

Ну, значит, в другой раз. Я не добьюсь разрешения, пока супруг не доверяет мне.

— Как скоро ждать тебя обратно? — тихо спросила, не понимая, отчего в душе расползается странная пустота, как будто без мужа жизнь во дворце остановится и весь смысл моего пребывания здесь исчезнет.

Я пыталась оправдать это тем, что у меня есть задача. Но истина была в том, что я думала совсем о другом…

Как будто надежда, которую я случайно взрастила в своей душе, безжалостно была растоптана за один сегодняшний день — уничтожена этой самой войной. Как будто, если сейчас принц уедет, то наши отношения откатятся далеко назад, и все, чего мы добились за пару дней, будет потеряно безвозвратно.

Фэнрид склонил голову, разглядывая меня с новым выражением, от которого по моей коже побежали мурашки страха. Он снова пытался «читать» меня, а я боялась, что ему это удастся. Хотя и сама не понимала даже, что творится в моей глупой голове.

И вдруг он сграбастал меня в охапку и потянул в тень. Не успела я опомниться, как он затолкал меня за гобелен — в небольшую, скрытую ото всех нишу, куда проникал только слабый, рассеянный свет через потертости ткани.

— Что ты делаешь? — задохнулась я от потрясения, прижатая к стене и полностью обездвиженная сильным, красивым мужчиной.

— Разве непонятно? — подарил он мне усмешку, не коснувшуюся черных, как бездонные омуты, глаз. — Прощаюсь с женой.

— Почему здесь? — мой голос предательски задрожал, когда обе ладони мужа легли на мои щеки, и в ноги ударила необъяснимая слабость.

— А разве ты позволила бы мне сделать это при всех? — ухмыльнулся муж, и его горячие губы властно и решительно накрыли мой рот.

Что со мной не так? Я должна была испугаться, ведь Фэнрид прав, а это значило, что он изучил меня довольно хорошо и понимал уже лучше, чем я сама. Возмутиться, но вместо этого испытывала нечто противоположное.

С этим поцелуем все вдруг встало на свои места, и мое дурацкое, необъяснимое волнение полностью испарилось во вспышке странной, неизвестной магии, идущей прямо из сердца.

Почему, вместо того чтобы бороться и отстаивать свою свободу, я закрыла в изнеможении глаза и отдалась моменту, как какая-то наивная, влюбленная жена, искренне беспокоящаяся за жизнь мужа?

Отчего, обвив надежную шею, расслабилась в сильных руках, и не просто позволила себя целовать, а с неподдельной страстью ответила? Подалась навстречу и жадно припала к мягким, теплым устам, еще хранящим вкус бергамота и корицы.

Потому ли это, что супруг может погибнуть, и я так и не узнаю все его секреты? Или потому, что он действовал так правильно и нежно, как истинно влюбленный? Это опять его хитрость? А вдруг нет, и он уже чувствует ко мне что-то?

Ощутив мою полную капитуляцию, Фэнрид воспользовался моментом и усилил нажим во всем: его поцелуи стали более грубыми и напористыми, прохладные пальцы все откровеннее скользили по коже шеи, плеч и даже груди, сминая ее сквозь платье и вызывая такое дикое желание внутри, что я начала по-настоящему задыхаться.