Кодекс Крови. Книга ХIV (СИ) - Борзых М.. Страница 47

— Приостанови поиск.

Талейран на той стороне связи молчал. Нечасто случалось ему слышать об отмене ранее отданных приказов от Лилиана.

— Могу поинтересоваться причиной? — осторожно уточнил глава дипломатического корпуса.

— Целесообразность. Эта новость должна была либо выстрелить сразу везде, либо…

— Либо стать артефактом замедленного действия, — продолжил за Лилиана Талейран.

— А поскольку поставщиком этих малюток были Комарины… я думаю, граф посчитал разумным не распространяться и не обличать себя заодно.

— При желании это вообще можно обернуть как их тайную артефактную сеть по выкачке сил из знатнейших родов Европы, — загорелся идеей Талейран. — А ведь это отличная стратегия, чтобы не просто заставить его замолчать, но ещё и получить некоторые финансовые преференции с этого молчания!

— Именно! — подтвердил молниеносные выводы дипломата Гиббон. За что он бесспорно уважал Талейрана, так это за остроту мысли и скорость обработки информации. — Отправь нашу Барбариску в гости к Комариным. Она умеет быть убедительной.

Что ж, если я думал, что, вернувшись в мир аспидов, смогу отдохнуть, то я сильно ошибался. Встречали меня дружным женским коллективом в количестве двух жён и одной невесты.

На лицах троицы читалось, что «будут бить медленно и со вкусом».

— Крутись как хочешь, а коронации быть! Её и так непозволительно долго откладывали.

— А как же разногласия? А как же наличие хотя бы принципиального перемирия между провинциями? — попытался я достучаться до здравого смысла. Куда там.

— Торговцев-мятежников, чтобы глупые мысли в головы не лезли, укоротили на эти самые головы, — принялась загибать пальцы на правой руке Тэймэй. — Племена пустынников практически расселили, на всё про всё, максимум, месяц остался. Даже учебный процесс в академии худо-бедно наладили, за это, кстати, спасибо нужно сказать твоему двоюродному деду, Николя Бенуа.

— Он, кстати, ждёт, когда ты его официально в род Комариных примешь, — напомнила Ольга.

— Так что у тебя из местных дел всего-то осталось короноваться и жениться ещё разок, — с абсолютно серьёзным выражением лица выдала Тэймэй. — Ну и долги с процентами вернуть!

— Вот сейчас вообще не понял! Какие такие долги? — возмутился я.

— Супружеские! — хором ответила эта пресвятая троица.

Я попал!

Пока подготовка к коронации шла полным ходом, я пытался понять, каким образом, постоянно избегая власти, вдруг оказался на самой её вершине. Если честно, я до сих пор не понимал, как все вокруг планировали совместить настолько разные традиции людей и аспидов, чтобы это не превратилось в фарс.

Но, как заверили меня Райо, Серв, Маркус и Тайпана, всё будет на высшем уровне. Больше всего меня печалил их энтузиазм. Ну да отступать было некуда. Пока же я занялся тем, до чего у меня катастрофически не доходили руки. Я отправился проверить кладки. Их так и не перенесли из подгорного хранилища. Яйца в гнёздах Великих домов аспидов всё сильнее напитывались магией Рассвета и Заката, меняя цвет чешуи с серебристого и светло-розового на более тёмные оттенки.

Кладка рода Эсфес тоже имела похожую тенденцию. Вся, кроме одного яйца. Оно выделялось чистейшим серебром среди розовых и алых оттенков, словно альбинос. Это было вместилище души Борея. Чешуйки на скорлупе постепенно истончались, на свету уже можно было рассмотреть силуэт маленького дракончика, свернувшегося в калачик. Было у меня ощущение, что это яйцо пробудится гораздо раньше всех остальных, о чём я тут же поинтересовался у Райо. Других специалистов по кладкам у меня под рукой не было.

— Ты не совсем прав, — покачал головой дед, — я тоже сперва так думал. Предполагал, что он опередит даже рождение твоего сына, но нет. Борей терпеливо ждёт, как большую часть жизни до этого. А вот кого или чего он ждёт, знает только он.

— Ещё скажи, что речь о второй половинке.

— Я тоже так сперва думал, — Райо зачем-то проверял стыки между чешуйками яйца. — Я даже грешил на Ольгу. Она частенько сюда наведывалась и говорила с другом. Но развитие идёт скачкообразно и не зависит от того, как часто она приходит и приходит ли вообще. Видишь стыки? — Райо указал на явные трещинки между чешуйками. — Как только они исчезнут, скорлупа станет гладкой, окончательно истончившись, чтобы аспиду легче было пробиться в этот мир. По этому признаку Борей у нас вылупится чуть ли не самым последним.

Действительно, яйцо эрга выглядело бугристым и даже неказистым по сравнению с остальными.

— Это выходит, что его душе потребуется даже больше времени на подселение, чем остальным аспидам?

— Выходит, что так. Слишком длинной была его линия жизни, чтобы так легко отринуть груз прошлого и переродиться. Думаю, так или иначе, у Борея останется часть воспоминаний из прошлой жизни.

— С одной стороны, я рад этому обстоятельству. У Ольги будет хотя бы одно близкое существо из прошлого. Но, с другой, надеюсь, у Борея не повторится клин на мою жену. А то с таким успехом даже я поверю, что сказки про запечатление у оборотней — правда, — имел в виду я человеческую легенду о мифической паре, существующей для каждого оборотня.

— Уж ты-то бы молчал! — фыркнул дракон. — На тебя большая половина местных слюной капает, примеряя на себя роль твоей пары.

— Надеюсь, ты сейчас имеешь в виду прекрасный пол. Иначе я сильно разочаруюсь как в пустынниках, так и в орденцах.

— Конечно, речь о девицах в возрасте от пяти до шестисот пяти, — улыбнулся дракон. — Правда, они разделились на два лагеря: старшие боготворят тебя за то, что девок не портишь по праву сильного, а молодёжь, наоборот, костерит за это же, надеясь, что ты когда-нибудь обратишь внимание и на них.

Райо открыл портал из зала с кладками в пустыню и жестом показал следовать за ним.

— Мне моя троица уже долги с процентами по супружескому долгу выставляет, — усмехнулся я, — так что нафиг! Я жить хочу где-то в перерывах между забегами по спальням!

— Вот ещё бегать, — фыркнул дракон, — собирай всех в одной!

Получив локтем в рёбра, дракон расхохотался. А после, отсмеявшись, поведал кое-что из прошлого:

— Вообще у легенды про запечатление есть основание, причём достаточно интересное. Я, когда гостил у Саптама в магическом мире, узнал о некоем коде, зашифрованном в каждом живом существе. Этот код формируется наполовину от отца и на вторую половину от матери. Чем разнообразней коды родителей, тем более жизнеспособным будет потомство. А для определения наиболее перспективного партнёра им помогают запахи тела. Чем приятней запах, тем выше степень произведения здорового потомства. Так что так называемое запечатление — это всего-навсего сигнал организму, что перед ним одно из наиболее перспективных для спаривания существ. Только и всего. Тогда же Саптама говорил, что как в мире статистически существует порядка шести-семи двойников для каждого человека, так и подходящих пар может быть несколько. Мир всё же старается избегать ограничений, давая шанс на вариативность. Именно поэтому я надеюсь, что Борей в новом теле сможет среагировать на запахи других женщин, а к Ольге у него останется лишь дружеская привязанность.

Портал за нашими спинами закрылся, Райо обвёл рукой бескрайние барханы и с ноткой ностальгии произнёс:

— Добро пожаловать домой!

Я его восторгов не разделял. Выпустив дар крови, я не ощутил ни единого живого существа в радиусе десятка километров. Всё будто вымерло. Ни тебе ящерицы, ни змеи. Вообще никого.

— Что это за место?

— Земли Великого дома Эсфесов, наше родовое гнездо, — грустно улыбнулся дракон. — Понимаю, ты видишь лишь пустыню, но посмотри моими глазами.

Дед раскрыл воспоминания. Перед моим взглядом восставал из руин величественный замок, возвышающийся над горами.

«Это не горы, — подсказал Райо, — это кратер потухшего вулкана».

Внутри кратера зеленели леса и пашни, вились серебристые ленты рек и сверкали блюдца озер. Размер кратера восхищал и ужасал одновременно. Сам замок своей архитектурой почему-то напомнил мне королевскую корону, с острыми башнями-зубьями, устремленными к небу. Каждая башня имела свой цвет инкрустации и собственный стиль.