Оруженосец (СИ) - Кежун Станислав. Страница 121

— Какие могут быть обиды? — спросил я. — Мне ещё уважаемый Ганц дал достаточно сведений о том, что Тайная Канцелярия в Империи — это элита, которая искренне заботится о своей стране, которой служат. А люди, которые любят свою страну — могут пойти на многое. С такими лучше не спорить. Так что вы можете опрашивать меня, если конечно, не ставите цель совсем уж нарушить мой порядок дня, при всём уважении.

— Понятно, — усмехнулся мужчина. — Тогда, — он перешёл на понятный всем присутствующим рикужский. Сир Ян с любопытством посмотрел на него. — Давайте преступим. Сир Ян Дорап и Люцион Гранд, так? — спросил он у нас. — Возраст Люциона — пятнадцать лет, сира Яна — тридцать семь, — мы оба кивнули. — Совпадает, — подтвердил он. — Так… Хорошо. Теперь внимание, — важно произнёс он, выложив перед нами два портрета. Под каждым из них было написано имя. — Вольфганг Лабуд. Мужчина, сорока лет, происходит из обедневшего, дворянского рода баронов Лабудов. С двадцати лет был Паладином Церкви Альтаны, пару лет назад покинул Орден Паладинов из-за «жестокости по отношению к гражданским лицам». Знаете его?

Я взглянул на портрет. Лысый мужчина с мощной фигурой, а они изобразили в полный рост, да ещё и на таком клочке бумаги, который не превышал размер листа А4… Внизу, под именем, значилась награда. За живого давали тридцать тигров, за мёртвого двадцать. Неплохо оценили эту падаль-детоубийцу.

— Впервые его вижу.

— А этого? — спросил у нас Ганс, выложив второй портрет. «Георг Пустобрёх» значилось на его розыскном листе. Мужчина был крупным, но скорее толстым, чем мускулистым. Длинные, чёрные волосы ниспадали на плечи. — Вы уж точно должны его знать, сир Ян Дорап.

— Да, — мрачно произнёс сир Ян, я с любопытством посмотрел на него. — Знаю.

— Вы его знаете, сир Ян?

— Да, — подтвердил он. — С Георгом мы как-то состояли в одной наёмничьей кампании. Это было во время предыдущей Святой Войны, той, что была до недавней.

— Верно, — кивнул мужчина. — И вы же доставляли ему письма от некоего сира Мюрна Лунье, — тут уже я забеспокоился. — Георг были известен в Императорских Землях, как убийца.

— Если вы хотите знать: я не имел и не имею никаких дел с Георгом Пустобрёхом, — процедил сир Ян, — я просто доставлял ему письма! За которые мне платили деньги!

— Верно, — согласился Ганс. — Вас даже арестовать по такому поводу нельзя, — он сцепил руки перед собой и опёр голову. — Но… Империи неприятно, что вы один из знакомых бандита Георга Пустобрёха, сир Ян.

— И вы хотите, чтобы я его изловил?

— Вы? Ха-ха, — усмехнулся Ганс Йонкле. — Зачем? Нет. Я займусь что Вольфгангом, что Георгом. Я просто хочу, чтобы вы изложили на бумаге мне всё, что знаете о Георге Пустобрёхе. Его поведение, привычки и так далее.

— Поведения, привычки, — хмыкнул сир Ян. — Записывайте. Георг Пустобрёх — грёбанная свинья, который любит лишь две вещи. Ром и насиловать девочек. Все, кто старше четырнадцати лет этому уроду не интересны. Георга всегда сопровождает Герра, это его то ли жена, то ли племянница. Она всегда была одной из тех, кто отлавливает ему девочек и растлевает их вместе с ним. Мерзкая бабенция, в душе. Так-то она вполне приятна на вид, только мыться не любит: светлые волосы, голубые глаза, родом, кажись, оттуда же, откуда и сам Георг из города Рольна, что в Нортунде.

— О сути писем, что вы доставляли Георгу и ещё некоторым личностям, я так понимаю, спрашивать глупо?

— Знаю только то, что сир Мюрн, когда прознал, что один из его курьеров вскрыл письмо — снял с бедолаги заживо кожу. Естественно, я не интересовался содержимым писем, да и бесчестно это, — отметил он.

— У нас есть все основания полагать, сир Ян, что ваш знакомый, сир Мюрн, работает на разведывательную структуру Небесной Империи Махото. Мы смогли отыскать свидетельства о том, что он и его сестра, родившись в южном Лидерольоне, были захвачены Небесниками, а после воспитаны в Империи Махото.

— Даже если и так, мне то что? — пожал плечами сир Ян. — Вы прекрасно понимаете, что я лишь наёмник, не владеющий информацией о Махото.

А вот я владею. Предположительно в Грюнтурбурге, либо в его окрестностях может скрываться целый Кронпринц этой Империи. И если доложить сейчас Ганс Йонкле об этом… Хотя стоп! С чего бы ему мне верить? Или его товарищам из Тайной Канцелярии? Да и нарушит это планы, вряд ли у них можно будет выторговать Империал, это первое, второе — Аки и его стража, с кем он умудрился сбежать, мог попасться к кому угодно за это время, от убийц-насильников, до аристократов Кхандра, которые уже могли бы убить ребёнка, или отправить его голову Императору. Хотя я не верю Горо и Мюрну, которые наобещали сиру Яну Империал… Могли наврать с три короба. Но если так подумать — правильнее пока что эти сведения утаить. Вдобавок, это было лишь моё предположение? Не обязательно ему оправдываться…

— Что-же, — Ганс пробуравил взглядом сира Яна. — Я думаю, вам не стоит напоминать излишний раз, сир Ян, чтобы вы держались подальше от всего, что связано с вашим бывшим сослуживцем-Георгом и Империей Махото?

— Яснее некуда, — пробурчал сир Ян, — у нас есть дела, никак не задевающий ни ваши интересы, ни интересы погромщиков.

— На то надеюсь. Учтите, вы у нас на заметке. Наша организация предпочитает не делать лишней крови, — всё равно что НКВД при Ежове в СССР выпустит пресс-релиз о том, что репрессий в тысяча девятьсот тридцать седьмом нет и вообще мы в коммунизме живём, — но если нас вынудить, — многозначительно произнёс он, — то последствия могут быть… катастрофическими. И, я думаю, вы понимаете, что ваш титул в этой местности мало что значит, наследник Дома Гранд.

— О, мне это давно объяснили, уважаемый Ганс, я сама скромность и законопослушность, — сир Ян бросил на меня взгляд наполненный силой скептицизма божественного уровня, но я его проигнорировал.

— Что-же, — вздохнул мужчина. — Надеюсь на ваше благоразумие, — он встал из-за стола и подошёл к окну. Вечерело. — Вам вернут ваше оружие. И честно признаться, меч у вас прекрасный, Люцион. Как назвали?

— Алый Глаз, — спокойно ответил я.

— Оу, понятно, в честь глаз. В моём роду тоже был митриловый клинок когда-то, — вздохнул мужчина. — Мой старший брат проиграл его в карты, как и поместье нашего баронства. Мда… Вы свободны. Помните наш разговор.

Уже к ночи мы нашли таверну, где-таки остановился Дейтрих с Гельмутом. Оба они надирались чем-то крепким, судя по запаху.

— Ну как допрос? — пьяным голосом спросил захмелевший торговец.

— Спрашивали про старых друзей, — присел с ними за стол сир Ян. — Ничего особенного, или важного.

— Друзья, ик, важно, — произнёс Гельмут. — Вон, в таверне через дорогу, ик, мой сидит… Друг… Сир Матиас Долман, ик… С каким-то аристократом спелся, ик. Ну ладно? Будем состязаться: кто больше выпьет?

— Нет уж, — произнёс сир Ян, — предпочту напиться, но без состязания.

— Аналогично, — поддержал я наставника, — зачем это вообще, сир Гельмут?

— Малообразованный юнец, — произнёс кхандарец. — Алкоголь это целый, чудесный мир. А ты этого не понял.

Спустя час, я уже полноценно захмелел, несмотря на то, что ничего серьёзнее глинтвейна не пил. Решив проветриться, я вышел на улицу. Было сыро и немного неприятно. Дейтрих уже позаботился о комнатах, поэтому мы с сиром Яном могли не переживать о том, где ночевать. Сначала торговец хотел купить нам одну комнату на двоих. Но была лишь одна комната в этом плане: с большой кроватью. Ни я, ни сир Ян не горели желанием спать друг с другом в одной кровати. По причине крайней гомофобии каждого из нас. И если моя гомофобия опиралась на прагматизм — добре, фиг с геем, что он гей, не кричи главное во всеуслышание о своей особенности, учитывая, что даже животным, братьям нашим меньшим, может быть свойственна такая связь, то вот сир Ян ненавидел адептов однополой любви со всей рьяной, средневековой ненавистью… А ведь он ещё и довольно набожный человек. А Альтана, Богиня-Защитница Империи и религия, что получила распространение в Рикужии — по сути две ветви одной религии. Поэтому он и Церкви посещал. Меня религиозная муть мало трогала…