Рубиновый маяк дракона - Урбанская Дарья. Страница 29

Сибель сидела на полу в углу комнаты, обняв колени руками и всем своим видом демонстрируя обиду. Она даже не посмотрела в мою сторону.

– Это. Все. Ты, – пьяно заявил я.

Она лишь слегка повела плечом.

– Ты ведьма.

– Да неужели? Tureuw vatio iljohaj. Икота-кликуша покой нарушит. Haar sa ture.

Я громко икнул.

– Может, так лучше запомнишь, – зло прошептала она.

– Вот же стерва! – Я снова икнул, а затем по-идиотски рассмеялся. – А я знаю противоядие. Икота, икота, перейди на Федота, с Федота на Якова…

Я наблюдал, как удивленно вытягивается лицо Сибель, как она внимательно вслушивается в русскую речь. И ведь сработало же – я действительно перестал икать.

– А говорил, что у вас магии нет, – сделала свой вывод ведьма.

– А ее и нет. Это лишь ликвидация сбоя работы диафрагмы посредством правильного дыхания, формирующегося в процессе быстрого произношения определенного набора звуков.

– А?

– Ты права была, – мягко произнес я, устало привалился к стене и сполз по ней на пол рядом с Сибель. – Я ничего не знаю о вашем мире. Это так. Я ведь думал, что во всем виноват хозяин тела, что он провел обряд. Но это была ты. Ты ведьма. И ты сделала это со мной. Зачем?

– Так он и виноват, ты не ошибся. Он заставил меня, – грустно вздохнула она, – Ты… Он… Тот дроу чуть меня не убил. Пришлось выполнить его приказ. Но тебя там не должно было оказаться.

– Согласен, не должно было. Однако я здесь. Почему? Почему именно я, а не любой другой из восьми миллиардов жителей нашего мира?

– Ярро, я не знаю. Обмен душ должен был произойти только между дроу и его девой. Он бы умер от проклятия, а она бы жила в его теле. Расклад отвратный, я знаю. Но он заставил меня. Почему так вышло, я не-зна-ю.

– Ну и пофиг. Мне плевать. Просто сделай это еще раз. Верни меня обратно.

– Не могу. Твое тело погибло…

– Бред! Я же видел себя. Кровь из носа и потеря сознания еще не означают смерть. У нас продвинутая медицина. Наверняка мое тело лежит в больнице на аппаратах и ждет возвращения души. Или еще хуже, если истинный дроу живет моей жизнью.

– Но проклятье Роха…

– Нет. Хватит, Сибель. Хватит мне лапшу вешать на уши про проклятья. Ты использовала меня, чтобы сбежать от инквиза. – Она стыдливо отвела глаза, признавая мою правоту. – Будь я на твоем месте – поступил бы так же. Понять тебя я могу. Но у меня есть своя собственная жизнь. Ты на корабле, плывешь прочь от инквиза. На Дохлом Ките до тебя никому не будет дела. А в случае чего звон монет решит твои проблемы. Деньги у тебя есть. Еще и толстуха Мо дала «на расходы». Вот, возьми себе. – Я вложил в ее ладони тяжелый кожаный мешочек. – Тебе больше ничего не угрожает. Тело дроу в этом уверено. Давай теперь посчитаем мою миссию выполненной и отпустим меня с миром.

– Ярро… – Сибель прильнула ко мне, обнимая. А потом засопела, принюхиваясь. – Хмельные шишки?.. Швахх! Да ты же пьян!

Она вскочила на ноги и продолжила возмущаться:

– Да как же это?! У тебя вообще совести нет? И когда успел?

Я тоже поднялся и схватил ее за талию. Она охнула и попыталась вывернуться. Безуспешно.

– Не надо нотаций, Сибель, – мягко попросил я. – Меняй все назад, как было.

– Но…

– Сибель, я по-хорошему тебя прошу.

– Нет. Я не буду. – Она уперлась ладонями мне в грудь. – Ты не понимаешь, о чем просишь. Твое тело мертво.

– Ты не можешь этого знать.

– Но ты же сам видел узоры проклятия!

– Мы ходим кругами. У нас на планете Земля нет магии! Не факт, что проклятие сработало. А вот что у нас есть, так это прогресс и развитая медицина. Я готов рискнуть.

– Ярро, нет! В тебе говорит хмель, он затмевает разум. Послушай, не надо…

– Сибель…

Я поймал выбившийся из пучка темный локон, пропустил его между пальцами, медленно склонился, наблюдая, как наливаются краской ее щеки. Осторожно провел ладонью по ее коже, вытирая влажную дорожку, оставленную слезой. Смотрел прямо в необычные зеленые глаза ведьмы. Говорил и говорил о своем мире…

– Ярро…

Прижавшись своим лбом к ее, я прошептал:

– Сибель, пожалуйста, отпусти меня. Верни домой. Ты сильная, ты справишься. Но нельзя разрушать чужую жизнь. Мою жизнь.

– Ты не слушаешь, Ярро. Ты так близко и одновременно так далеко. Не понимаешь, не слышишь.

– Как и ты меня. – Я обнял ее, прижал к своей груди. – Отпусти, Сибель.

Плечи ведьмы поникли, принимая поражение, а на запястьях вспыхнула руническая вязь.

– Думай о том, кому ты нужен больше всего, – тихо произнесла она пронизанным грустью шепотом. – Кто тебя ждет? Это самая сильная связь. По ней ты вернешься. Vola animam weamsaa…

Я мысленно заметался между образами близких. Родители, которые давно переехали в Хорватию и наслаждались друг другом, солнцем и совместным бизнесом. Представил старшего брата и его новую жену. Длинноногая Аня, свидание с которой сорвалось, мило улыбнулась и приглашающе махнула рукой. Но ее тут же вытеснил Тёмыч, кивком указывая на боксерский ринг. За ним толпились друзья – Антон, Витек и Тимур… Но их силуэты развеяло видение хрупкой девушки с печальными зелеными глазами и вечно растрепанным пучком на голове.

«Все у тебя будет хорошо, милая», – мысленно пожелал я Сибель и провалился сознанием в стрекочущую дыру, пронзившую тело острыми ледяными иглами. – «Тому, кому я нужен… я нужнее».

22. Анарендил

Я проводил маиру Сотье взглядом. И не только я. Джоел какое-то время косился в сторону спуска в каюты, но продолжал рубить ванты. Наконец раздался тяжелый всплеск, корабль ощутимо дернулся, а я свалился со скамьи. Разряды боли не заставили себя ждать, и я застонал сквозь зубы. А когда открыл глаза, обнаружил, что «Рассветный луч» освободился от веревочных оков переломившейся мачты, которая теперь качалась на волнах за бортом, опутанная тяжелой парусиной и остатками канатов.

– Е-ху-у! – издал Джоел победный клич. – Поживем еще, а, Берти?

Затем он схватил с пола окровавленную тряпку – блеснул на солнце капитанский эполет в виде зеленого листа с серебристыми прожилками.

«Лаирасул…»

Я не видел, что с ним стало.

Джоел тем временем обтер лицо, плечи и тоже заметил эполет. Отодрал его от ткани, повертел в руке, попробовал на зуб, а затем сунул в свой карман.

«Ублюдок!»

Но, как оказалось, я рано разозлился. Джоел ловко метнул топор в оставшуюся целой фок-мачту и двинулся в сторону кают. Я стиснул зубы и с безмолвной мольбой обратился к небу, желая маире Сотье как можно скорее вернуться на корму целой и невредимой.

Я лежал на животе посреди разрухи, в которую превратился наш корабль, и напрягал слух, мысленно отсеивая ненужный плеск волн, скрип корабельного дерева.

– …баба! Э, не-е-т, цыпа, в бездну тебе пока рано, – услышал я мужской возглас. – Сначала мы повеселимся.

У меня внутри словно ожил клубок ядовитых змей, что начали жалить, причиняя страдания. Страдания от бессилия. Слышать, знать, но лежать бесполезным бревном, не в силах ничего сделать…

– Звезды! – прохрипел я. – Ну же!

Превозмогая вспышки боли, я приподнялся на локте и оттолкнулся коленом. Рывок, еще рывок. Ладонь опустилась на щепки, тут же вонзившиеся в кожу, бедро горело, оставляя на палубе алую полосу. Но я продолжал ползти, хотя понимал, что не успею.

– О, хранители! Прошу, помогите! Не оставьте! – услышал я, как взмолилась маира Сотье.

А в следующий миг я ощутил мощный магический выброс. Я умел считывать потоки и сразу понял, что маира не пощадила резерва. Слила его полностью в отчаянном желании спастись. Она призвала огненную магию, отчетливо повеяло боевым пульсаром.

«Давно ли на артефакторике обучают такому? Да еще и женщин?! – пронеслась у меня возмущенная мысль. А следом пришла и другая: – Вот и все. Не будет больше мести, не видать спасения моим братьям. Не расскажу я на большой земле и о том, что пираты завладели магией грозы…»