Барон Дубов (СИ) - Карелин Сергей Витальевич. Страница 7

Из динамиков раздалось шипение и женский голос сказал что-то на мёртвом европейском диалекте. Или ещё на каком-то языке. Никогда не понимал этой тарабарщины, потому подскочил к кассе. Правда, пришлось растолкать двух бабок, которые спорили, кто за кем из них занимал. Зато после этого они объединились против меня и стали тыкать в спину своими клюками. За окном скучал мужик в серой кепке поверх рыжих волос.

— Поезд до… ай! — больно, однако! — Пятигорской… ах! Академии с какого пути отправляется?

— Ни с какого, — зевнул кассир.

— В смысле? Ай! Нежнее с этим местом, женщины!

— Вы что, тугодум? Он ни с какого пути не отправляется, потому что уже отправился.

— То есть как?

— Как, как… По рельсам, уважаемый!

Я взглянул на круглые часы за спиной кассира. Минутная стрелка, бывшая на отметке в четверть часа, щёлкнула и перешла на одну отметку вниз. Драное РЖД с их точностью!

— Очередь не задерживайте… — опять зевнул кассир и помахал рукой, выпроваживая меня.

Вот зараза! Не будь между нами толстого стекла, я бы ему голову откусил. С другой стороны, прошла всего минута, поезд трогается медленно, вдруг я успею? Если, конечно, не буду тратить время на откусывание голов и бесполезную борьбу со сварливым бабками. И хватит колоть меня своими палками!

Я отмахнулся от этих воительниц Песков Времени и выскочил на перрон. Под высокой крышей было немноголюдно, все, кто хотел уехать, уже уехали. Только пара дамочек лениво прогуливались в ожидании следующего поезда. На запад и восток разбегались серебристые ленты железной дороги. По одной из них на запад ползла чёрная гусеница поезда. Довольно близко, метров сто, не больше. Можно успеть! Зря, что ли, круги вокруг озера регулярно наворачивал?

Спрыгнув на перрон, понёсся за поездом сломя голову. Ноги топали, шпалы хрустели, а в ушах свистел воздух. Догоню! Точно догоню!

Или не догоню. С каждой секундой поезд ускорялся, а расстояние между нами сокращалось всё медленне. В небо летели клубы чёрного дыма и белого пара, причудливо смешиваясь в воздухе. Я побежал быстрее. Поезд приблизился. До площадки последнего вагона было уже рукой подать. Ну как рукой…тут была нужна довольно длинная рука, или ещё одна рука в руке, которую вставили, чтобы… а не важно. На задней площадке вагона стояли несколько холёных парней с сигаретами в зубах и в изысканной форме. Тёмной и на вид простой. Лишь на вид, в ткани чувствовалась какая-то сила. Никак студенты Академии.

— О, смотрите, холоп бежит! — сказал один с чёрными волосами до плеч.

Двое других, блондинчик и кудряш, увидели меня и засмеялись.

— Давай, давай, поддай жару! — кричали сволочи и гримасничали, изображая кочегаров.

— Я вам лица обглодаю! — взревел я от бешенства. И я действительно мог. Зубы позволяли.

Ещё не хватало, чтобы меня какие-то дрищи подначивать будут. На бегу я топнул ногой, хотя и так топал похлеще Нефритового слона (огромная зверюга из цельного нефрита, ещё и реакция быстрее кошки), но то на бегу, а теперь специально. Из-под лопнувшей шпалы вылетел булыжник, из которого была сделана насыпь.

— Сперва дого… ай! — один из парней, тот что с чёрными волосами, схватился за щеку. На ней расплывался синяк и кровоточила ссадина.

— Ах ты выродок! Я вызываю тебя на дуэль!

Я бы с удовольствием расхохотался, но боялся сбить дыхание. Поезд всё никак не приближался.

— Тогда спускайся! — крикнул.

Вместо ответа черноволосый напрягся, покраснел, будто на унитазе во время запора, и выдал хиленькую огненную стрелу. Мне даже уворачиваться не пришлось — она погасла, лишь слегка опалив брови. Черноволосый что-то злобно прошипел, развернулся и ушёл в вагон, хлопнув дверью. Другие двое пожали плечами и ушли вслед за предводителем. Ясно, обделался, что в Академию опоздает. Тоже мне, дуэлист.

А я вот тоже не хочу опоздать! Не люблю. Но поезд вышел на прямую и как назло отдалялся всё больше. Ноги уже гудели от усталости, так что я перешёл на трусцу, а потом на шаг. Поезд уползал всё дальше в зелёные холмы, насмешливо дымя. Я оглянулся. До станции довольно далеко, а в кармане билет, теперь такой же бесполезный, как моментальная лотерея.

Да, дела…

Над головой синело небо, а в нём летали птички. Вот бы обратиться в одну из них, я бы мигом догнал состав. Вдруг я увидел справа поле, ровное как стол. А на нём небольшой коричневый биплан. Около него прыгала зелёная гоблинша в обтягивающем лётном комбинезоне и очках, сдвинутыми на лоб. Чёрные волосы были собраны в хвост. Видимо, в прыжке она пыталась достать до винта. Слышал, так мотор заводят. Но куда там, она ростом едва мне до живота достаёт. Конечно, в определённых ситуациях это скорее плюс, чем минус… Стоп! А ведь это идея! И я не про то, что первым приходит на ум!

Я подбежал к гоблинше и схватил её поперёк туловища. Опять же совсем не с той целью.

— Эй, какого хрена? — завопила она, дрыгая ногами. Голос у неё был с сексуальной хрипотцой, правда, не в данной ситуации, но, все же, приятный уху. — Живо отпусти меня!

Я дёрнул винт. Мотор вздрогнул и заревел, а лопасти чуть не срезали мне чёлку. От этой штуки стоит держаться подальше. Биплан дёрнулся и начал ехать, я вскочил на крыло, кинул гоблиншу на место пилота, а сам забрался в овальную дыру позади неё. Там тоже находилось кресло, как и спереди, но без приборов и странных рычагов. Сел я крайне неудобно. В позе кузнечика наоборот. Колени упёрлись в металлическую скобу, поверх которой была натянута ткань, и никак не желали пропихиваться дальше.

— Ты совсем офанарел⁈ — раздалось спереди.

Гоблинша торчала из фюзеляжа кверху попкой. Весьма аппетитной, надо сказать. Это я закинул её так, как закинулось. Откуда я знаю, как управляется эта штука? Вот и решил, что сама разберётся.

— Ты… — попка исчезла, зато у меня между ног пропихнулось чумазое и недовольное лицо. — Ты чё творишь, а? Ты вообще кто?

— Коля. А ты?

Гоблинша опешила, очки на резинке сползли ей на нос, придавая вид лихой и придурковатый. Но в чём-то даже симпатичный. Нет, точно, зелёная мордашка была ничего!

— Агнес… — она потрясла головой и снова завопила. — А ну вали отсюда!

— Не могу, — я пожал плечами. — Аэроплан разогнался уже. Выпрыгну — разобьюсь.

Самолёт и, правда, лихо нёсся по полю, а маленькие колёсики подскакивали на кочках, отчего он иногда парил. Агнес просунула по бокам головы руки, ухватилась за мои колени, подтянулась и выглянула. Мимо проносились редкие деревца.

— Мать моя зелёная!

Гоблинша юркнула у меня промеж ног, саданув локтём по Дубову-младшему, отчего я ещё больше согнулся, чуть не всрикнув, вскочила на фюзелляж и запрыгнула на место пилота. Что-то там схватила, потянула, чем-то затрещала, а потом крикнула:

— Тормоз не работает!

Ну… Я в общем-то мотор ей завёл не для того, чтобы тормозить.

— Придётся взлетать! А с тобой, гора мышц, это проблема!

— Почему это?

— Ты тяжёлый, как целая гоблинская семья!

— Так поддай газу! Мне нужно на тот поезд.

— Всем что-то нужно… — зло пробурчала Агнес и упёрлась в длинный рычаг справа от неё.

Она тужилась и давила всем весом, но рычаг стоял, как влитой. А ещё вдруг перед носом самолёта вырос лес. Нет, он там был и раньше, просто занятые посадкой друг друга мы его не замечали. Агнес, увидев приближающуюся стену деревьев, завопила и стала судорожно дёргать железную палку. Чёрт, да мы так в лепёшку разобьёмся. Самолёт нёсся уже с более чем приличной скоростью, и глаза резало от ветра. Я вбил кулаками ноги внутрь, погнув внутренний борт, встал и потянулся вперёд.

— Нет, стой! — успела крикнуть Агнес, но поздно. — Центр тяжести!

Я толкнул рычаг, и он утопился далеко вперёд. Самолёт клюнул носом землю, винт сорвал пучок зелёный травы, а через миг мотор взревел, и инерция опрокинула меня назад.

— Давай, давай, давай! — стонала гоблинша. Музыкально так. Я бы послушал ещё, если бы не начал вываливаться из аэроплана!