Барон Дубов (СИ) - Карелин Сергей Витальевич. Страница 6
Она вдруг остановилась на пятой пуговице. Упругая грудь, крепкая трёшка, раздвигала края ткани, но всё ещё была скрыта. Алиса наморщила носик, задумалась, не поднимая головы, а потом упрямо взглянула на меня и кивнула.
— Да! Я уверена.
Закусив губу и глядя на мой торс, расстегнула последние пуговицы. Рубашка порхнула на пол, и девушка осталась в одних трусиках. Белых и обтягивающих.
Мать честная. Нет, мне, конечно, не впервой. Организм у меня молодой и требовательный, так что я и в бордели заглядывал, но такой красоты не видел отродясь… Загорелая кожа, видимо, досталась от человеческой половины, а привлекательность явно эльфийская. Просто сногсшибательная. Ни одного лишнего грамма жира или мышц. Всё как надо. У меня аж дыхание перехватило, и я будто прирос к дивану.
Алиса подошла и мягким, но уверенным движением убрала мою руку с полотенца, а затем потянула за узелок. Влажная ткань сползла с бёдер, как шатёр с центральной балки, обнажив мощный такой стояк, и девушка отпрянула с округлившимися глазами.
— Не показалось…
Сначала всё пошло как-то неловко и туговато, но зато потом… Более ненасытной девушки я ещё не встречал. А простенькие комплименты только сильнее её подстёгивали, и уже я за ней не поспевал. И сверху, и снизу, и сзади, аж голова закружилась. В какой-то момент я уж начал думать, что там синяк будет! В общем, прошло как по маслу, и только под утро мы оба забылись блаженным сном. А диван, кстати, и правда оказался крепок. Похоже, арестованные дворяне пользовались и другими привилегиями,помимо отдельного душа.
Где-то у западных границ Империи
Главная резиденция князя.
Просторный кабинет заливал солнечный свет. Он был отделан богато и со вкусом. Четырёхметровые потолки, много дерева, шкафы, изысканная мебель, большой и массивный стол посреди комнаты. Спиной к высокому окну в дорогом кресле сидел человек, высокий и статный. Его лицо скрывалось в тени, но угадывалась пышная борода.
В дверь постучали, и тут же вошёл слуга в изумрудном ливрее с золотыми узорами.
— Ваше высокопревосходительство, к вам барон Верещагин!
— Пусть войдёт, — голос князя был глубоким и мощным и рокотал, как горный водопад.
Вслед за слугой появился аристократ небольшого роста. Его глаза заискивающе смотрели на хозяина кабинета. По всему его внешнему виду было заметно, как он пытается скрыть своё низкородное происхождение. Его Инсект был одним из самых слабых среди других дворянских родов. Барон метил в графы, поднявшись на земельных сделках, и искал сильного покровителя. Именно из-за купеческого таланта князь и вошёл в сговор с выскочкой Верещагиным.
— Ваше высокопревосходительство, — сразу залебезил барон, — мой младший сын всё сделал, как вы сказали, но князь Мечников…
— Я знаю о князе, — хозяин кабинета отмахнулся. — У Дубовых сильные покровители. Я слышал, что сам Император проявляет заинтересованность в этом деле. Но это нам не помешает. Твой сын должен был убить Дубова-младшего и не справился. Впрочем… от представителя такого рода много ждать не приходится.
Барон упал на колени.
— Не велите казнить, Ваше высокопревосходительство! Мой сын подберётся к Дубову и убьёт его в самый неожиданный момент! Даю слово.
Князь рукой огладил бороду.
— Хорошо. Это твой последний шанс. А теперь уходи.
Барон, торопливо кивая, поднялся и попятился к двери, непрестанно кланяясь. Князь считал его мерзким типом, приспособленцем и просто мразью, которая будет служить тому, кто больше заплатит, или же наладит контакт с тем, с кем дружба в настоящий момент сулит выгоду. Хозяин кабинета повернулся к окну, к солнечным лучам, размышляя о том, что в после успешного сотрудничества от Верещагиных нужно будет избавиться.
Ярославль.
Полицейский участок. Камера Николая.
Я проснулся резко, будто в голове щёлкнули выключателем. Алиса сладко посапывала на моей груди, зарывшись руками в чёрные волосы, и не собиралась просыпаться. А в окно било яркое солнце. Глянув на настенные часы, я вскочил, будто ужаленный. Десять утра! А поезд в десять пятнадцать!
— А? — сонно зевнула девушка, чуть не упав с дивана. — Ты опять? Нет, мне нужна передышка… Хотя бы в душ сходить… хррр…
Она заснула обратно, даже не потрудившись укрыться одеждой, а её аппетитная попка так и попросила бодрящего шлепка. Вообще, я был бы не прочь и зарядку сделать, но десять часов!
— Я опаздываю на поезд!
Шлёп!
— Поезд? Какой поезд?
Алиса подскочила и схватилась за ягодицы, потом подняла голову и разлепила глаза, чтобы взглянуть на часы. В следующую секунду они распахнулись шире золотого рубля.
— Сейчас смена начнётся!
Мы оба бросились спешно одеваться. Я ойкнул от боли, натягивая рубашку. Алиса в перерывах успела обработать рану от ножа цыгана и заштопать порез. Ничего, дальше заживёт, как на собаке.
— Помоги! — простонала Алиса. Её немного покрасневшая задница не пролезала обратно в штаны. Похоже, припухла из-за ночных бдений.
Придерживая ткань с разных концов, я слегка потряс девушку, пытаясь втряхнуть её внутрь.
— Ай-яй! — пискнула она.
— А что это вы тут делаете, а?
За этим неблаговидным занятием нас застал Сергеич. Майор лукаво улыбался в седые усы, сложив руки на груди.
— З-з-зарядкой, — заикнувшись, ответил я, понимая, как мы сейчас с Алисой выглядим. Прямо скажем, на обычную утреннюю зарядку наше занятие походило слабо. Скорее уж мои маневры указывали на то, что я пытаюсь стянуть с неё тугие штаны в приступе страсти.
— Дубов… Какой, к ядрёной матери, зарядкой? А ты, Васильева, чем думала? Ай, не отвечай даже. Понятно, куда вся кровь из головы подевалась у обоих. А ну, брысь отсюда, Васильева! А ты, Дубов, на поезд не опаздываешь?
Красная, как рак, до самых кончиков эльфийских ушей Алиса загремела ключами, открывая камеру. С грохотом уронила их, подняла и шмыгнула мимо начальства. Сергеич проводил её, покачивая головой.
— Да я вообще опаздываю уже! — взмолился я, натягивая ботинки.
— Значит так, поедешь со мной. Лично хочу убедиться, что ты в поезд сядешь!
Следом за Сергеичем я выскочил на крыльцо, прыгая на одной ноге. Ботинок на вторую никак не хотел надеваться. Мы быстро погрузились во вчерашний грузовик. Солнышко припекало капитально. Даже железо бортов руки обжигало.
— Эй, Дубов! — в дверях участка стояла Алиса. — Не забывай писать! Хоть иногда.
Она соблазнительно качнула бёдрами, уходя. Не женщина, а сказка! Так что почему бы и нет? Дубов-младший-младший точно не против ещё одной встречи, когда я вернусь.
Грузовик взревел мотором и сорвался с места, коптя чёрным дымом. Мы неслись по центральным улицам Ярославля, громыхая и воя сиреной. Кареты с приезжими аристократами и другие машины шарахались от нас, как от огня.
— А, мои глаза! — крикнул какой-то бедняга, когда его облило из лужи.
А я считал секунды до отправления поезда. Российские железные дороги славились своей точностью. Опоздаешь на минуту, и поезд придётся догонять бегом по шпалам. Но и билеты у РЖД стоили столько, что только купцы или аристократы могли себе позволить такую роскошь Так что надо будет сказать «спасибо» князю Мечникову.
Грузовик с визгом и тучей пыли притормозил у здания городского вокзала. Оно сияло белоснежными колоннами, со стен смотрели скульптуры в виде поездов и героических проводников. Героических, потому что их работа сопряжена с особым риском. Саранчу отбросили до Европы и там держали последние семь веков, но на поезда иногда нападали изменившиеся животные. Первым удар на себя принимали проводники. По красоте вокзал уступал разве что зданию городской управы.
— И чтоб я тебя больше не видел! — крикнул Сергеич, высунувшись из кабины.
— Я тоже буду скучать, — ответил, выпрыгнув из кузова, и вбежал внутрь.
В огромном зале царил бардак. Сновали носильщики с тележками, бегали аристократы и простолюдины, а уборщица орала на каждого, кто смел пройти мимо по помытому, не взирая на происхождение. Вокзал был практически единственным местом, где все равны. Дворяне и простой народ, купцы и работники, — все одинаково опаздывали. Только проводники и кассиры были кем-то вроде богов.